Студиозус 2
Шрифт:
Геннадий Петрович уже не плакал, а смеялся. И это выглядело действительно жутко. Как бы, правда, крыша у мужика ни поехала на радостях. Мне же потом, придётся за его дочь отвечать. Не смогу я её одну бросить.
Но Эвелина отлично справилась с поставленной задачей. Петрович пришёл в норму ещё до того, как за нами приехала машина. Я ещё раз напомнил женщине, о проигранном пари и о том, чтобы она вела себя хорошо с моим дядей. Присмотрелась к нему хорошенько и подумала, над моими словами. Что теперь жизнь Петровича очень сильно изменится.
Попросил ещё и Артура, чтобы он присмотрел за бедолагой. Помог ему остаться на плаву и не пойти вновь ко дну. Даже оставил часть от своего бонуса. Всё лишнее, что осталось за вычетом необходимой по заданию суммы. Возможно, потом ещё передам, если ребята сами смогли что-то заработать.
А дальше мы отправились за дочкой Петровича. На сегодня это ещё не все подарки с моей стороны, для его семьи.
— Павлова, зайди в шестую палату и прихвати с собой своих помощниц. Там нужно будет полы и аппаратуру от крови отмыть. — забежав на пост, сказала дежурная медсестра.
Больше она ничего не успела сказать, промчавшись куда-то дальше по коридору. Впрочем, Маше большего и не нужно было. Это задание оказалось для неё настоящим праздником. Два дня провести в больнице, сталкиваясь со множеством заболеваний и травм, которые ей необходимо исцелить. Практика, самое важное, что может быть в развитии настоящего доктора.
— Травма на производстве. Оторвало кисть, раздробило лучевые кости. — начал говорить Виктор Антонович, дежурный врач, которому сегодня выпало поработать с Павловой.
Это была обычная больница, в которой целителей не было отродясь. Поэтому руководство сразу же согласилось приютить Машу и её подруг, когда увидели, на что способна девчонка.
— Сделайте пациенту наркоз, восстановление будет очень болезненным и займёт много времени. — сказал Маша, прикидывая, что нужно делать.
Работать с раздробленными костями ей ещё не приходилось, как и приживлять оторванные конечности. В теории, как это делать, она прекрасно знала, но одно дело теория и совершенно другое, практика.
Похоже, что работа с этим пациентом займёт у неё всю ночь, а возможно, ещё и завтрашний день. Но Машу это не пугало. Она готова к тяжёлой работе. Только всё равно, где-то внутри её терзали сомнения. Что она не справится и даже не стоит браться за этот случай. Не нужно мучить человека. Пускай ему ампутируют раздроблённую кость. Руку уже не восстановить.
— Всё в порядке? Ты сможешь ему помочь? — словно почувствовав нерешительность Маши, спросил Виктор Антонович.
— Я постараюсь. — выдавила из себя Маша.
— Да она точно сделает всё в лучшем виде. Машка у нас лучший целитель в академии. Я верю, что у неё всё получится и скоро бедолага сможет играть этой рукой в баскетбол. — послышался за спиной голос Апраксина, и Маша ощутила, как с его словами все сомнения улетучиваются.
Она целитель, и её главная задача — помогать пациентам, каким бы сложным ни оказался случай.
— А когда Маша закончит здесь, то поможет и мне немного. Ты умеешь работать с болезнями одарённых? Что-то связано с энергетической непроходимостью, или что-то в этом роде? А ещё я заработал денег на всю группу. Только осталось остальных найти, вы не знаете, где они сейчас находятся? И почему вы все на меня так вылупились? Никого я не грабил. Это честно заработанные деньги. И мне совершенно не жалко, поделиться ими с друзьями. Никто точно не покинет академию после этого испытания.
Глава 25
— Прожить два дня на улице без еды сможет даже обычный человек. Про одарённых и говорить нечего. Не кажется, что это испытание совершенно не подходит для учеников факультета старшей крови?
— Наоборот, он идеально для них подходит. Задача, которую вы озвучили так, фон для действительно серьёзных испытаний, с которыми детям пришлось столкнуться. Для каждого они были подобраны индивидуально. И пусть некоторые студенты сильно отклонились от первоначального курса, но в итоге все смогли встретить свои испытания. Не скажу, что они справились с ними отлично, но в подавляющем большинстве, наши цели были достигнуты. Мы смогли направить детей в нужном направлении. Увидели, что они собой представляют. Добрались до их тёмных сторон. Впрочем, вы сам можете ознакомиться со всеми материалами. Наши наблюдатели следили за каждым шагом детей.
— Обязательно ознакомлюсь, но сейчас меня интересуют лишь трое. Елена, Апраксин и Скуратов. На эту троицу у империи большие планы и их обучение должно проходить другими методами.
— Вы хотите сказать, что настало время давней клятвы? — произнёс уставшим голосом княжич Годунов.
— Вы сам прекрасно всё поняли. Всё же Годуновы — лучшие прорицатели империи.
— Единственные и только благодаря этому, всё ещё существуем. — император едва заметно кивнул, соглашаясь со словами своего собеседника. — Что вы хотите? Как мы должны изменить обучение этой троицы?
— Нечего кардинального. Просто сместить акценты в их обучении. Здесь все необходимые правки. — император протянул небольшую папку, которую Годунов принял с огромной неохотой.
До этого момента никому не удавалось вмешиваться в процесс обучения. Но сейчас он просто не мог отказать. Нарушать клятву, данную ещё на заре зарождения рода слишком опасно. Это может нанести невероятно сильный удар по роду. Возможно, полностью лишить его дара.
— Вы же понимаете, что в этом случае мы снимаем с себя все обязательства?
— Прекрасно понимаю и поэтому освобождаю от первой клятвы. Это задание будет первым и последним, что коснётся её.
— Да будет так. — сказал Годунов и исчез, оставив императора в одиночестве, что изменилось буквально через несколько секунд. За спиной императора проявилась мужская фигура.
— Они все выполнят в точности с рекомендациями. А если решат вновь действовать по-своему, то следующая атака на академию уничтожит её.
— Пока слишком рано. — отмахнулся император. — Империи необходимо отойти от потери такого количества сильных одарённых. Пусть они и были предателями, которые смогли оказать нам большую услугу, но банально, их наличие сдерживало многие горячие головы.