Стылая
Шрифт:
– Но...
– Святой отец... – мне удалось отобрать дорожный мешок без особых усилий. – Вы так цепляетесь за эту вещь, что я начинаю подумывать о том, нет и у вас там любовных посланий от какой-либо красотки. Экий вы проказник, однако! Не беспокойтесь, я об этом никому не скажу, и даже те письма читать не стану. Во всяком случае, в открытую...
Отец Витор ничего не ответил, лишь его губы чуть тронула улыбка. Даже Павлен промолчал, хотя наверняка все слышал. Похоже, сейчас им всем не до разговоров. Интересно, где они так вымотались?
Забросила на спину дорожный мешок отца Витора. Надо же, какой тяжелый! Интересно, какое добро туда натолкали святые отцы? То, что там не золото или драгоценные камни – это можно утверждать с полной уверенностью. Могу лишь предположить, что там находится нечто из тех вещей чернокнижника и принца Гордвина, которые ни в коем случае не
Вообще-то неплохо бы взвалить лишнюю тяжесть на чернокнижника и принца Гордвина, которые тоже не столько идут, сколько бредут со связанными за спиной руками и злющими физиономиями. Справедливости ради надо сказать, что и у каждого из них за спиной тоже висит по мешку немалых размеров. Конечно, на эту парочку отступников можно было бы нагрузить еще что-нибудь, но уж раз святые отцы предпочитают сами тащить в своих мешках столь тяжелый груз, то, значит, у них были для этого все основания.
К сожалению, добраться за полчаса до предполагаемого места отдыха у нас не получилось. Мы все еле шли: одни от усталости, а другие – сгибаясь под нелегкой ношей. Надо сказать, что и у меня через какое-то время заболела спина, а ноги стали наливаться тяжестью. Постепенно стало не хватать воздуха, пот заливал глаза, во рту пересохло... Невольно вспомнилось, как ранее, в случае необходимости, мне самой приходилось таскать мешки и тюки на складах, или же помогать при разгрузке товара, а такое случалось нередко... Увы, но в данный момент у меня почти ничего не осталось из прошлого имущества – чтоб рассчитаться с долгами, вынуждена была продать даже отчий дом. Не знаю, о чем сейчас думали остальные, но я знала одно: как бы ни было сложно – надо держаться, возвратиться домой и вернуть себе то, что сумела так глупо растерять. Вернее, то, что мне помогли растерять. Ну, а чтоб мечты воплотились в действительность, сейчас надо вытерпеть все сложности хотя бы ради того, чтоб не потерять самоуважения, доказать всем и каждому, что меня рано скидывать со счетов. Припомнился и Сандр, друг детства... Этому тем более надо дать понять, что не стоит загонять меня в угол, празднуя победу, да при том еще и вытирая ноги о поверженного противника... Вот потому-то я шла, смахивая с глаз капли пота, и повторяла про себя; а вот хрен вам, меня так легко не сломать!
К месту отдыха мы подошли, вернее, добрели, только через полтора часа. Со стороны оно, это место, и верно, выглядело на редкость располагающим – небольшая поляна посреди валунов, покрытая толстым слоем серо-зеленого мха, а неподалеку, среди все тех же валунов, протекал узенький ручеек, вернее, его правильней назвать струйкой воды. Пожалуй, Коннел прав: лучшего места для привала придумать просто невозможно.
Похоже, наши святые отцы держались из последних сил – недаром, стоило обоим присесть на мягкий мох, как у них сами собой закрылись глаза, и молодые люди просто-таки повалились на землю, засыпая на глазах. Павлен оказался чуть покрепче, и перед тем, как заснуть, попросил разбудить его через несколько часов, а до того нам следует дежурить, и ни в коем случае не спускать глаз с пленников. Руки им развязывать только в самом крайнем случае, и на короткий срок. Да, в мешках, что эти двое тащат на себе, находится съестное, так что мешки с парочки отступников можно и снять... Уже засыпая, Павлен пробурчал нечто похожее на то, чтоб к остальным мешкам пленники и близко не подходили...
Н-да, указания выданы, надо исполнять, только вот Пес Веры даже не вспомнил о том, что и нам с Коннелом ночью тоже было не до сна. Скидывая со спины тяжелые мешки, философски подумала: что ж, дежурить – так дежурить, хотя, наверное, придется делать это по-очереди. Главное, у нас впереди насколько часов отдыха, хотя, положа руку на сердце, сомневаюсь, что этого времени святым отцам хватит, чтоб хоть немного придти в себя.
– Фу, думал, не дойду... – Якуб развалился на толстом ковре изо мха. – Полежать-то как хорошо...
– Снимите с нас эти грязные мешки... – процедил принц Гордвин, который до этого не произнес ни звука.
– А почему бы и нет?.. – Коннел подошел к недовольному принцу. – Перекусить нам явно не помешает, а в этих мешках, как нам сказали, съестное.
– Якуб, поясни, что произошло?.. – оглянулась я на спящих людей. – С чего это мужчины такие измотанные?
– Ясно с чего... – вздохнул парень, закидывая руки за голову. – Они же с Проклятым Оком полночи разбирались, а это дело нелегкое. Чего там точно произошло, как они с этой тварью разделались – не знаю, только вот Око из мужиков едва ли не все силы вытянуло. Святые отцы, когда с этим делом, то есть с Проклятым Оком, закончили, то ходили, держась за стенку, а иначе у них ноги просто подгибались. Да что говорить о парнях, если даже я чувствую себя хуже некуда, хотя к тому месту, где это страшилище находилось, и близко не подходил! Знаете, у меня ночью, на короткое время, создалось странное впечатление. Казалось, будто из меня все силы вытягивают – тут не то что идти куда-то, а и шевелиться не хочется. Состояние, скажу я вам, препоганое. Думал, что с рассветом наши святоши вообще с места не сдвинутся, а они все же оклемались немного, и решили убраться от греха подальше из той пещеры. Думаю, когда господин Павлен проснется, то он вам об этом расскажет во всех подробностях.
– Идиоты... – проскрипел чернокнижник, даже не садясь, а плюхаясь на землю. – Какие же вы все идиоты! Разрушить дело всей нашей жизни, пустить на ветер столько трудов, и ради чего?! Только для того, чтоб убрать из этого мира творение Темных Богов? Да какое право вы имели уничтожить уникальный артефакт, то, что является инструментом Небес, и было оставлено Богами на земле?! Но ничего, не все еще закончено!
Не знаю, что этот тип хотел услышать от нас в ответ, только вот у меня не было никакого желания с ним общаться. Этот плюгавенький мужичонка с первого взгляда вызвал у меня настолько сильную антипатию, что даже лишний раз не хотелось смотреть в его сторону, не говоря уж о том, чтоб с ним разговаривать. Возможно, он, как утверждается, и является потомственным колдуном в невесть каком поколении, и пусть чародейских знаний у него целый обоз с небольшой тележкой в придачу, только вот от некоторых умников лучше держаться подальше и не иметь с ними ничего общего.
– Дайте мне воды!.. – потребовал Гордвин.
– Мне бы кто ее дал... – вздохнула я, поднимаясь на ноги. Фляжки у всех пустые, надо идти за водой... Вообще-то у меня сейчас нет желания даже пошевелиться лишний раз, но ручей находится неподалеку, а пить очень хочется... – Парни, давайте фляжки, схожу за водой.
Хорошо еще, что к ручейку далеко идти не надо, всего лишь десятка три шагов от поляны. Опустившись на колени около узенького ручейка, долго пила холодную воду, затем умылась – и сразу стало легче. Ох, как бы хотелось сейчас помыться, а еще лучше – попариться в бане, только вот пока что о подобном можно лишь мечтать.
Когда же с тяжелыми фляжками я пошла назад, то увидела на небе летящую птицу. Судя по немного дергающемуся полету, а заодно и по размерам, это наверняка фадермус. Хоть бы мимо пролетел, паразит, сейчас никак не до него! Не приведи того Светлые Боги, вздумает напасть на нас – тут не знаешь, как и отбиваться! Увы, но этот летающий урод, похоже, направляется прямо к нам...
– Что делать?.. – я чуть ли не бегом преодолела расстояние до полянки. – Видите, летит...
– А то как же, видим, не слепые!.. – Коннел был уже на ногах, и смотрел на приближающуюся птицу. – Ну, и что нам сейчас делать? В прошлый раз отец Арн эту летающую тварь подранил, но, боюсь, если даже сейчас мы сумеем разбудить святого отца, то вряд ли от него будет хоть какой-то толк!
– Может, камнями его отогнать?.. – дрогнувшим голосом спросил Якуб.
– Боюсь, нам ничего иного не остается...
К тому времени, как фадермус приблизился к нам, мы успели собрать у валунов с десяток камней – больше не получилось, и Коннел с Якубом швырнули их в хищника, когда тот едва ли не спикировал на нас. Из десятка камней цели достигли всего три, но этого хватило, чтоб фадермус отлетел от нас на какое-то расстояние. Не скажу, что это самый большой фадермус из всех, кого мы уже встречали, но и мелким его тоже не назовешь, во всяком случае, одним ударом своего клюва враз пробьет голову любому из нас, да еще и когтями располосует едва ли не на куски. Вон, сейчас эта летающая образина круги в вышине описывает, то приближается к нам, то снова взлетает едва ли не стрелой, да еще при этом отвратительно кричит. Все верно, мы уже знаем, что если это мерзкое создание привяжется к возможной добыче, то так просто уже не отстанет. Ну, и как его теперь отогнать? Все время рядом с кучей камней сидеть не будешь... Хорошо еще, что у наших святых отцов при себе оказались мечи, все те же, с серебряными насечками, и сейчас Коннел и Якуб забрали это оружие себе. Ну, за Коннела то я спокойно – этот оружием владеть умеет, а вот в руках у моего бывшего работничка меч выглядит инородным телом. Если (не привели того Светлые Боги!) фадермус нападет на Якуба, то тот вряд ли сможет отбиться.