Стылая
Шрифт:
– Это вы правильно решили... – немного рассеянно произнес инквизитор, думая о чем-то своем.
– Между прочим, он лихо бегает, этот мешок с иголками!.. – продолжал Коннел. – Не поверите, но пока мы за ним гонялись, я чуть не пострадал – дикобраз мало того, что растопырил все свои иголки, но еще и прыгнул задом, причем прямо на меня! До сих пор не понимаю, как я сумел увернуться!..
– Повезло... – мрачно уронил Павлен, и все снова умолкли. Говорить не хотелось, но и сидеть в полном молчании тоже тяжело.
– Сегодня луна на небе. И очень яркая... – невпопад брякнула я. Хм, вообще-то об этом можно было бы сказать и позже, тем более что все и без моих слов видели – ночное светило уже заливает все вокруг своим холодным светом, но мне так хотелось порадовать людей хоть какой-то хорошей новостью!.. Надо сказать, что все поняли меня правильно – Коннел упоминал о том, что чончоны летают только в безлунные ночи, а раз так, то, получается, что сегодня можно не опасаться нападения летающей головы.
В этот раз было решено дежурить по двое – так все же поспокойней и понадежней, уж очень ночи тут темные, сами собой сны навевают. Договорились, что первыми нести дежурство будут Павлен – ему все одно сейчас не до сна, хочется побыть наедине со своими мыслями, а еще господин инквизитор явно не желает, чтоб кто-то задавал ему вопросы. Ну, раз такое дело, то за компанию с ним посидит Якуб – этот парень, похоже, не очень устал, вот и пусть дежурит и за себя, и за Пса Веры. Я же со спокойной душой отправилась на боковую – главное, что сейчас на небе сияет луна, и еще оно все усыпано звездами, а раз так, то можно спать спокойно.
Посреди ночи нас с Коннелом довольно-таки невежливо растолкали – мол, поднимайтесь, ваша очередь дежурить. Просыпаться, конечно, никак не хотелось, но когда Павлен неохотно пробурчал, что небо уже с час как затянуто тучами – тут я проснулась окончательно. Если на небе нет луны, то следует позабыть про сон, отоспаться успеем в другое время.
Нам с Коннелом только и оставалось, что сидеть рядышком, жечь тоненькие лучинки (благо Коннел еще с вечера заготовил их целую кучу), а еще мы с ним негромко разговаривали. О чем? Да о самом разном, спрашивали друг друга едва ли не обо всем, что придет в голову. А еще мы и сами не заметили, как перешли друг с другом на «ты». Конечно, следовало бы помалкивать, слушая тишину окружающего мира, только вот понятно, что в этом случае сон сморит любого, даже самого выдержанного человека. Лучше уж просто сидеть рядом и чуть слышно беседовать промеж собой, глядя на потрескивающий огонек лучинки. Тишина, покой, ложное чувство безопасности и ощущение того, что в этом мире никого больше нет...
Наверное, только из-за этого я решилась задать Коннелу вопрос, который меня давненько интересовал, и который в здешних местах задавать обычно не принято:
– Слушай, а зачем ты в Зайрос прибыл? Ну, со мной все ясно – выбора иного не было, а тебе за какой надобностью надо было так рисковать, пускаясь в опасный путь по морю?
– А тебе?.. – хмыкнул парень.
– Я в курсе того, что Якуб сообщил тебе о моей незадавшейся семейной жизни – этот парень не может лишний раз сдержать язык за зубами. Наш разговор с Павленом ты тоже слышал, и потому знаешь обо мне многое, пусть и не все. Но тебя-то что в эти края занесло?
– В эти?.. – парень усмехнулся. – Тысяча золотых, которые ты мне пообещала. А, да, и еще сотня...
– Я не это имела в виду.
– Все, кто приезжает в Зайрос, хотят только заработать. Я от них ничем не отличаюсь.
– Неужели все дело только в деньгах?
– Увы, да, как это ни банально звучит. Скопить мне удалось не так и много, но хуже другое: все, что сумел сколотить в этих местах, я разом просадил за карточным столом. Самое неприятное в том, что в тот раз я вообще играть не собирался. Хоть верь, хоть нет, но я не отношусь к числу любителей карт, да и играть в них не большой мастер. К сожалению, в Сейлсе хватает ловкачей, умело вовлекающих в игру старателей и тех, кто вернулся в город из леса, то есть тех, у кого в какой-то момент появляются деньги. Беда в том, что этим делом частенько занимаются стражники.
– Ты, случайно, не за это служителя закона в Сейлсе подранил?
– Именно за это... – кивнул головой Коннел. – Только из него такой же честный служитель закона, как из меня святой проповедник. Как это ни печально, но в Сейлсе частенько стражниками становится самое настоящее жулье – тут не так много людей кристальной честности. Когда же я понял, что меня обчистили, причем сделали это едва ли не в открытую – вот тут я не сдержался.... Потому и за решетку угодил.
– А там, на родине... У тебя осталась семья?
– Можно сказать и так. Я оставил мать и брата, отправился сюда в наивной надежде неплохо подзаработать, но, как видишь, особых успехов на этом поприще так и не достиг. Прошло несколько лет, а я все еще на мели. Однако куда хуже другое – у меня никак не получается вернуться назад. В последнее время корабли в Зайрос приходят крайне редко, да и цена за проезд очень высокая.
– А жена и дети у тебя имеются?
– Мне было как-то не до того, чтоб обзаводиться семьей... – в голосе Коннела прозвучала самая настоящая горечь.
– Коннел, я заранее прошу прощения за свой вопрос, но...
– Ты хочешь спросить, почему у мужика тридцати лет все еще нет семьи?
– Просто это как-то непривычно...
– Моя семья – это мать и брат. Если я не вернусь, то они без меня совсем пропадут, хотя, боюсь, уже живут едва ли не на грани нищеты...
– А твой отец... Он погиб?
– Думаю, папаша до сей поры жив, здоров и совсем не бедствует... – даже в темноте было понятно, что парню не хочется говорить о своем отце. – Только ради нас он не шевельнет даже пальцем. Более того: если мы все разом умрем, то для него это будет наилучшим выходом!
– Коннел, я, разумеется, не имею никакого права расспрашивать тебя о взаимоотношениях в вашей семье...
– Эк ты завернула – взаимоотношения!.. – Коннел старался говорить спокойно, но было понятно, что воспоминания об отце враз вывели его из себя. – Нет у нас с ним ни семьи, ни привязанности, ни каких-то там взаимоотношений! И знать о нас он не желает!
– Могу спросить: почему?
– Вообще-то сейчас время и место располагают к душевным беседам... Хочешь, поведаю тебе одну не очень веселую историю? Все одно больше заняться нечем...
– Конечно, хочу...
Как я и предполагала, Коннел стал рассказывать о своей семье, и история, надо сказать, была совсем невеселая. Впрочем, сходные истории мне уже и ранее приходилось слышать...
Мать Коннела была единственной дочерью пусть и не очень богатого, но умелого охотника, и проживали они с отцом вдвоем в Светлом Логу. Ранее я не раз слышала об этом удивительном по красоте лесном месте, да к тому же там есть источники с водой, полезной для здоровья – недаром туда частенько отправляются на излечение больные и хворые. Правда, до Светлого Лога так просто не добраться – место находится уж очень далеко от основных дорог, но тот, кому повезло оказаться в тех полудиких местах, позже не могли нарадоваться возвратившемуся здоровью: мол, в удивительных источниках искупаешься, чистейшим воздухом подышишь – и словно заново родишься!