Стюардесса

Ласкарева Елена

От этого взгляда даже на фото не по себе.

— Так по датам не совпадает.

— Ну мало ли… может, опечатка? — Она пожала плечами, думая о другом.

Слепая тетка Фемида, кажется, по калечности своей перепутала правых с виноватыми. Лупит по невиновным чем ни попадя, а преступников заслоняет своей широкой грудью.

Через каких-то пару недель господин Ларионов станет народным избранником, приобретет депутатскую неприкосновенность, и тогда никакая прокуратура до него не доберется.

Да сам же

Истомин просто возьмет под козырек и вперед забежит дверь открывать. И никто, конечно, не станет слушать какую-то стюардесску, которая в каком-то лесу кого-то там мельком видела. Пусть она попробует доказать причастность господина Ларионова к чему бы то ни было!

А самое смешное, не появись Папа в том самом лесочке, Динка Лебедева с чистой совестью пошла бы отдавать за него свой голос и своими руками помогла бы вскарабкаться к власти.

Борис Федорович Ларионов числился председателем крупного благотворительного фонда под скромным названием «За мир и гуманизм». А где-то она это уже слышала… Причем совсем недавно…

Динка бросилась к телефону и набрала номер.

— Анжелика! Это Дина. Я спешу, золотко. Ты мне скажи, твой благоверный где работает? В фонде? А в каком? «За мир и гуманизм»? Кажется? Да просто так, у меня там знакомый объявился. С удовольствием! И прямо сейчас! — Она бросила трубку и повернулась к Косте: — Собирайся! Мы едем в гости.

Костя только расслабился в мягком кресле, выпил кофе и, поглядывая на сгущающиеся за окном сумерки, думал, как продлить свой визит подольше, чтобы стало слишком поздно возвращаться домой.

— Зачем? — недовольно спросил он.

Но Динка уже металась по квартире, собираясь к подруге.

…До загородного коттеджа Анжелики они добрались, когда уже совсем стемнело. Зимний вечер плавно перешел в ночь. За высокими заборами с пущенной поверху колючей проволокой едва виднелись освещенные верхние этажи роскошных вилл.

— Куда это мы попали? — изумленно оглядывался Костя. — Ты к кому меня привезла?

— К подруге, — невозмутимо отвечала Динка.

— А она кто?

— Домохозяйка.

Динка остановилась рядом с будкой охранника и нажала на кнопку звонка. Из окошка выглянул добрый молодец в пятнистом камуфляже.

— Мы к Анжелике, — сказала Динка.

Добрый молодец щелкнул кнопками на пульте, и Костя заметил, что наверху застрекотала видеокамера.

— Открой, это ко мне, — послышался из радиодинамика женский голос.

Тяжелые ворота отъехали в сторону, Костя шагнул на мощеную дорожку, обрамленную заснеженными кустами, глянул на открывшийся взору трехэтажный замок и восхищенно присвистнул…

Анжелика и вправду тосковала в своей глуши и к приезду дорогих гостей расстаралась, следуя русской поговорке: что есть в печи, все на стол мечи. И стол этот ломился от обилия яств, что было весьма кстати, потому что у Динки дома, как обычно, шаром покати.

Олежек уже вернулся с работы и томился у камина в ожидании ужина. Анжелика не позволяла ему сесть за стол до Динкиного приезда.

— Ну наконец-то! — воскликнул он, усаживаясь во главе стола. — Я уже слюной истек.

Он абсолютно не обращал внимания на то, что жена с порога принялась кокетничать с гостем. Зато Динка даже немного приревновала.

— Хоть на мужика посмотреть! — притворно вздыхала Анжелика. — Я ведь, кроме охраны, никого не вижу. Дин, он меня стережет, словно персидскую княжну! Даже по магазинам я должна с каким-то тупым лбом таскаться. А люди думают, что это у меня вкус такой! Просто стыд!

— Не нравится, не таскайся, — флегматично заметил Олег.

Динка едва дождалась окончания ужина, ей не терпелось пристать к Олегу с расспросами, а Анжелика все болтала, обретя долгожданных слушателей. Наконец в столовой появилась пожилая молчаливая женщина и принялась убирать со стола, а Олег достал коньяк и сигары.

Динка поставила бокал.

— Ничего, если я украду твоего супруга на пару минуток? — подмигнула Динка подруге.

— А Костика мне оставишь?

— Только в качестве залога.

— Залог принимается, — улыбнулась Анжелика. — Мне кажется, ты прогадала, подруга. Мой муж ужасно скучный тип.

И она с удовольствием подхватила под руку Костю.

Олег с Динкой вышли на застекленную веранду. Впрочем, это Олег скромно именовал верандой огромный зимний сад, в котором цвели диковинные экзотические растения, топорщили веерообразные кроны пальмы и порхали настоящие птички.

С коньяком и сигаретами они устроились на деревянной скамье у стеклянной стены, за которой в темноте смутно белели сугробы.

— У меня такое ощущение, что мы плывем на «Титанике», — поежилась Динка.

Олег отхлебнул коньяк, пристально посмотрел на нее и усмехнулся:

— Напрасно. Мы здесь, скорее, на том самом айсберге. Причем на подводной части.

— Почему? — удивилась Динка.

— Ты что-то хотела спросить без лишних ушей? — напомнил Олег.

— Да. Ты знаешь такого Бориса Федоровича Ларионова?

— Знаю, — кивнул Олег. — А что?

Динка сделала несколько глубоких затяжек.

— Ваш фонд занимается благотворительностью?

— Да.

— Тогда передай Ларионову, что в 20-й больнице лежит Наталья Михайловна Симакова. Та самая, что выпала из окна, он поймет. Пусть отправит ее на лечение в лучшую клинику, понял?

— Куда? — спокойно спросил Олег.

— В Швейцарию, Америку, да хоть в Австралию, лишь бы Наташку на ноги поставили!

— Записано, — кивнул Олег.

— Но ты же ничего не пишешь!