Суд на Янусе (перевод О.Колесникова)

Нортон Андрэ

– В этом году зима, наверное, наступит рано, – заметила Эшла. – Так всегда бывает, если много грозовых дождей.

– Когда она может наступить?

– Дней через двадцать может быть снег с дождем, потом снегопады, один хуже другого…

Нейл отложил эту печаль на будущее, потому что сейчас были другие дела.

– Тихо. – Его рука легла ей на плечо, как сигнал. Лай. Они отчетливо слышали его.

– На участке, – шепнула Эшла.

Напряжение Нейла не ослабевало. Одна собака могла быть во дворе, но это не значит, что другие не патрулируют

со стражниками поля. Он сказал об этом.

– Нет. Лес ночью – страшное место, а Хаймер – человек осторожный: он всех будет держать на участке, за закрытыми воротами.

– Однако ты собираешься войти туда, – уколол ее Нейл.

Впервые в решении Эшлы появилась трещина.

– Но ведь… я должна…

Твердость обета победила появившуюся нерешительность.

– В какой части дома может быть Самира? – спросил Нейл, вспоминая собственную экспедицию на участок Козберга, когда увидел там существа, с которыми не имел более ничего общего.

– Все девочки спят вместе в верхнем этаже. Там два окна… – Эшла старалась представить себе то, что описывала. – Да, сначала крытый навес, где находятся два детеныша фэзов. А с крыши навеса легко дотянуться до окна. Оттуда я позову Самиру.

– А когда она увидит тебя?

Помолчав, Эшла резко ответила:

– Ты думаешь, что она испугается меня и закричит, как тогда, в хижине? Возможно, тогда она испугалась тебя. А ведь я Эшла, я люблю ее, она не может меня бояться! К тому же на верхнем этаже нет света, так что она только услышит мой голос, а он ее не испугает.

В этом аргументе была своя логика. Да и не мог Нейл оттаскивать Эшлу силой, значит, оставалось только уступить ее желанию и помочь ей, насколько это возможно.

Они обошли участок с юга, чтобы подходить к нему против ветра. Единственным освещением на участке был ночной фонарь на дворе. Похоже, обитатели дома мирно спали.

Они быстро пересекли поле и очутились у забора, окружающего строения.

Нейл поморщился от запаха участка и его населения. Так же сильно пахло и на участке Козберга. Но сейчас удар по обонянию Нейла оказался даже сильнее. Он услышал, как у его спутницы сбилось дыхание, и увидел ее руку, поднявшуюся к носу.

– Это, – уточнил Нейл, – запах инопланетников.

– Но ведь мы… – она была смущена и потрясена.

– Мы – ифты, мы не убиваем деревьев, не живем, закрывшись в мертвых вещах. Теперь ты понимаешь, что мы – это мы, а они – это они?

– Самира тоже может стать такой же, как мы! – упрямо сказала Эшла.

Но Нейл подумал, что она рассматривает строения перед ней новыми глазами, и уж, конечно, не предполагает вернуться в семью.

Прыжком с разбега Нейл преодолел расстояние до крыши и спустил вниз свой пояс, чтобы помочь Эшле взобраться. Они слышали, как внизу ворочаются и принюхиваются животные. Эшла легла на крышу и тихо монотонно запела. Животные утихли.

– Они будут молчать, – прошептала она. – Я их кормила, и они знают мой голос. А вот окно!

Она поползла по крыше

и скорчилась над окном, затем медленно поднялась и заглянула внутрь. Она долго смотрела, и Нейл подумал, что там слишком темно даже для ночного зрения ифта. Затем она подала сигнал чуть свистящим шепотом – какие-то слова, которые Нейл со своего места не расслышал. Она произнесла их трижды. Нейл уловил движение внутри. Рама открылась, в окне появился ребенок, протягивающий руки к Эшле. Но когда руки Эшлы протянулись в ответ, ребенок отшатнулся, и Нейл услышал испуганный крик.

– Нет, это не Эшла, это демон! Здесь демон!

Она вопила так же дико, как тогда, на вырубке. Нейл бросился к Эшле, схватил ее и потащил с собой вниз. На участке послышались другие звуки. Вопли Самиры потонули в яростном лае собак.

– Бежим! – Нейл схватил Эшлу за руку.

Они уже промчались через первое поле, когда Нейл осознал, что он уже не тащит Эшлу, что она бежит так же уверенно и быстро, как и он. Только она рыдала на бегу.

– Не… не… – она старалась выговорить то, что Нейл и так знал. – Не Эшла, – всхлипывала она. – Эшлы больше никогда не будет!

У самого Нейла отвращение к роду поселенцев было окончательно сформировано, но он ни с кем не был связан у Козберга ближе, чем пассивными товарищескими отношениями. Насколько же тяжелее это дается тому, кто был связан с поселенцами кровными узами. Не будет ли это таким же шоком для Эшлы, как в тот раз, когда она увидела отражение Иллиль вместо своего?

Самое главное – уйти отсюда под покров леса. Люди с участка могут выпустить собак на поля и караулить до утра на открытом месте, но заходить далеко в лес не рискнут. И Нейл хотел уйти до зари как можно дальше на запад.

– Ты был прав, – сказала Эшла, когда он повернул ее к оврагу. – Это была Самира, но мы… мы больше не сестры. Она испугалась меня, а я, поглядев на нее, увидела незнакомое лицо, лицо кого-то, кого я больше не держу в сердце. Почему так?

– Спроси тех, кто ставил ловушки с кладом, – ответил Нейл. – Я не знаю, зачем им подменыши. Нас больше ничто не связывает с инопланетниками.

– С тобой тоже так?

– Да. Как только я увидел тех людей, я понял, что возврата нет.

– Возврата нет, – безнадежно повторила она. – Куда мы пойдем?

– На запад, к морю.

– Ну что ж, это место не хуже всякого другого, – согласилась она.

И они углубились в лес. Они шли и утром, потому что день был пасмурным. Дождя не было, но поднялся туман и принес холод, так что они были рады плащам с капюшонами. В этих плащах они настолько сливались с общими тонами леса, что Нейл подумал: ни один следопыт без собак не заметит их, даже пройдя рядом.

Река загибалась к северу. Они еще не дошли до берега, когда Нейл понял, что недооценил врага, и это может принести им смерть: послышалось жужжание флиттера и щелканье энергетических разрядов. Гарь и дым отмечали каждое место удара огненного хлыста, посланного с высоты.