Судьба цивилизатора. Теория и практика гибели империй
Шрифт:
«Колонизация» — плохое слово. Правда, оно стало таковым примерно к концу социалистического XIX века. А до этого было просто синонимом слова «освоение». Колонизация — это освоение. Многие думают, что колониализм — это плохо, потому как несправедливая эксплуатация наших туземных братьев. Что ж, давайте тогда обратим внимание на некоторые любопытные цифры и факты этой «эксплуатации» и ее отсутствия… До своего ухода «проклятые эксплуататоры» построили в Индии больше железных дорог, чем у себя дома, в Англии. В начале XX века 42 % британских внутренних накоплений инвестировалось в Индию. Британцы расширили площади орошаемых земель Индии в 8 раз…
После того, как британцы ушли из Индии, уровень жизни в стране резко упал. И то же самое происходило с другими европейскими колониями.
К концу XIX века 80 % мирового экспорта приходилось на Европу, то есть это колонизаторы везли товары и капиталы в колонии. А не наоборот!.. И везли они не только товары: до начала Второй мировой войны в колонии выехало более 60 миллионов европейцев. Они привнесли в колонии новейшие промышленные и аграрные технологии… Давайте же наконец взглянем правде в глаза: это не была колонизация в привычном нам «грабительско-эксплуататорском» смысле слова! Это была великая цивилизаторская миссия. Это было освоение. Логика освоения проста: если ты хозяин территории, ты ее обустраиваешь, как для себя. Даже без «как»… Просто для себя.
Да, на заре цивилизаторства действительно были неприятные эксцессы, вроде уничтожения индейцев и бизонов. Но продолжалось это недолго и довольно быстро (по историческим меркам) сменилось «природоохранной» психологией. Были и другие «рабочие моменты», вроде подавления так называемых «национально-освободительных» движений. Скажем, британцы взяли да расстреляли из пушек восстание индийских сипаев. Но, во-первых, как иначе наводить дома порядок (а европейцы считали колонии своим домом)? А во-вторых, именно британцы отменили в Индии «сати» — обычай заживо сжигать на погребальном костре вдов умерших мужей. И это подарило Индии в десятки раз больше жизней, чем было расстреляно сипаев и прочих возмутителей спокойствия и любителей национальных традиций — в частности, традиции живых людей в костры кидать. Наконец, в-третьих, когда ребенок неразумный сильно шалит, его и выпороть не грех. Ради него же самого…
Вообще говоря, россиянину все, что выше написано, интуитивно должно быть понятно и так. В самом деле, разве можно назвать колонизацией или эксплуатацией ту великую цивилизаторскую миссию, которую Российская империя, а позже СССР осуществили в Средней Азии, на Крайнем Севере и Сибири? Ниязов и Назарбаев теперь ходят в европейских костюмах и хотя бы делают вид, что играют по цивилизованным правилам. Спасибо белому царю…
Правда, для тех палеоазиатов (эскимосы, алеуты, американские индейцы, чукчи и пр.), которые не переехали жить в города, как чукотский писатель Рытхэу, это цивилизаторство обернулось вырождением. Но тут вариантов не было — либо прежняя дикость каменного века, либо окультуривание и полное принятие цивилизованных ценностей (что для северян означало переезд с Крайнего Севера в города и забвение традиционных промыслов), либо физическое вырождение в резервациях путем алкоголизации. Это я и называю культурной зачисткой местности — либо стань цивилизованным, либо умри. Один из главных героев фильма «Бен Гур» — римлянин — говорит своему другу-иудею, местечковому патриоту: «Этот мир принадлежит римлянам. Если хочешь в нем жить, ты должен стать частью римского мира». Знаковая фраза.
Но почему именно Европа так преуспела и стала цивилизационным поводырем для всего остального мира? А потому, что получив античное наследство (я еще раз его перечислю ввиду важности: главенство закона, святость частной собственности, равноправие свободных людей и вытекающая из этого свобода слова, демократия и выборность, самоуправление на местах, общая договоренность о размере допустимых изъятий)… так вот, получив в виде зерен античное наследство и потратив немало веков на их проращивание, Европа установила к XVI–XVII векам такие социальные институты, которые на тот момент были максимально прогрессивными, максимально саморегулирующимися, способствующими экономическому росту. Действительно, если все равны и это защищено законом и независимым судом, если размеры изъятий (налоги) невелики, есть смысл работать и зарабатывать — никто не отнимет! Зарабатывать и производить, чтобы потреблять, чтобы жить лучше.
Именно европейские социальные институты неминуемо ведут к экономике потребления. А другой экономики — не бывает…
Результат планетарной конкуренции социальных институтов известен: из 188 государств, состоявших в начале 2000 года в ООН, 125 стран в то или иное время управлялись европейцами. Лучший ученик выбился в люди и начал тащить на себе неблагодарных отстающих.
Если кто-то все же бросит мне в упрек жестокое уничтожение индейцев в Америке и бушменов в Австралии, я отвечу: вы бы еще геноцид неандертальцев припомнили! Это все дела давно минувших дней, жестокое детство человечества. К нему нет возврата, потому что прогресс на месте не стоит, а новые технологии приносят богатство и потому неизбежно гуманизируют людей. Мы гуманны и благодушны ровно настолько, насколько можем себе это позволить.
Где-то в промежутке между Колониальной эпохой и эпохой Гуманитарной помощи два человека придумали слово «прогрессорство». Эти два человека были фантастами. Братья Стругацкие ввели в фантастический обиход термин, который позже вышел из рамок чисто литературных и обозначил целую проблему — проблему столкновения двух разноплановых цивилизаций. Причем результатом столкновения всегда являлось неравнозначное разрушение — низкая цивилизация переставала существовать в своей самобытности, а высокую начинали терзать муки совести — она наживала «комплекс бывшего колонизатора» и синдром политкорректности.
Братья Стругацкие решили проблему, спроецировав ее на далекое будущее, в котором высокая цивилизация «из сострадания» спрямляла исторический путь низкой цивилизации незаметным вмешательством с помощью внедренных шпионов. Насчет будущего сказать трудно, но как нам сегодня относиться к прогрессорству?
Когда-то из совершенно благих, гуманистических соображений Советская власть решила перетащить палеоантропов — малые народы Севера — из века каменного (костяного, скажем так) в век атома и ледокола «Ленин». Каждый год ранней осенью геологи мучились: нельзя было найти вертолет, чтобы отправиться в экспедицию — все вертолеты летали по тундре и охотились (буквально!) на детей. Завидев ребенка, представители РОНО снижались, хватали дитенка и быстро улетали, пока не прибежали из яранги разгневанные родители. И — в интернат его, на полгода. После школы в стойбища возвращались дети, которые уже не умели жить по старому — пасти оленей, есть «копанку» (полусгнившее мясо), чтобы восполнить недостаток витаминов. В итоге — выпадающие у последних поколений чукчей на северном «безвитаминье» зубы, социальная апатия. Завершил процесс распада дикой цивилизации нетрадиционный наркотик — водка. Привыкший к традиционным психоделикам (грибы, корень радиолы розовой) организм чукчей с чуждым наркотиком не справился.
Теперь чукчи уже не могут жить так, как жили тысячи лет. Но и в современность при этом не вписались. Они прочно подсели на цивилизацию — в школе их научили, что нужно жить с электричеством, носить европейскую одежду. Если нынче чукчей бросить, перестать возить им гуманитарную помощь, люди либо вымрут, либо вновь одичают. Поэтому бросать нельзя. Спонсировать дальше, развращая халявой?
И как тогда нам, русским, относиться к прогрессорской деятельности американцев, обогнавших нас на пути технологического и, соответственно, социального развития? Ведь Америка по отношению к России — безусловный прогрессор. При этом многочисленные дугины-катоны не хотят в будущее, упираются — посконной своей культурки жалеют, уж так им любо пареную репу жрать, кушаком перепоясавшись!..
А если глобально — как вообще землянам относиться к прогрессорской деятельности наших возможных братьев по разуму? Или она уже идет незаметненько, как у Стругацких?..
Короче говоря, нужно ли искусственно подтягивать живущие, скажем, в каменном веке племена до уровня века атома? Нет? Значит, относиться к людям как к животным, строить им заповедники (резервации, фактории), заносить в «Красную книгу» и показывать заезжим туристам? Тоже нет? Первичный гуманистический порыв говорит: надо помогать! Хотя бы врачами! Учителями!