Судьба или проклятье
Шрифт:
— Прости. А как ты им теперь сообщишь, что у нас все в порядке?
— Они уже и так это почувствовали. Когда Высшие заключают дружбу между собою и обмениваются кровью, они связывают свои судьбы друг с другом. Стаурус чувствует все сильные эмоции Игоря и может прийти к нему на помощь даже через пространство и время, стоит тому только позвать его. А Власлен чует каждого из своих оборотней, где бы они не находились, не зависимо ни от каких условий и связей. Как это происходит, я не знаю, а Меган вряд ли сможет это объяснить. Это в их сущности. А когда все успокоились, это почувствовали и Стаурус, и Власлен. Но ты же знаешь своего истинного. Если ты так разозлилась, что чуть не спалила этот мир к чертям собачим, значит, тому была веская причина. Я прав? — Ирэн слегка кивнула головою. — Поэтому я здесь.
— Прости, — освободившись из объятий Дракулуса, Ирэн взяла его за руку и потащила к столу. Но стоило ей развернуться, перед ее глазами предстала странная картина: Хитан и Тревис стояли на коленях, опустив голову, а Игорь побледнел и из последних сил, стоял, вцепившись в спинку невысокого кресла. — Что происходит? — Ирэн с изумлением наблюдала за этой картиной, а когда посмотрела на Дракулуса, тот только улыбался, но в его улыбке не было ни капли тепла и нежности. Это был ледяной оскал проголодавшейся акулы, когда он смотрел на преклонивших колени Магистров. Но стоило ему перевести свой взгляд на Игоря, его лицо смягчилось и в глазах появилось странное тепло и грусть. Он отпустил руку Ирэн и подошел к Игорю, который не мог или не смел поднять на него свои глаза. Дракулус рассматривал его какое-то время, потом положил руку ему на плечо и слегка сжал.
— Друг моего брата, заслуживает мое уважение.
Ирэн заметила, с каким облегчением перевел дух Игорь, и как он сразу же расслабился, как будто какая-то невидимая сила отпустила его из своих объятий. Он с трудом отцепил свои побелевшие пальцы от спинки кресла, пытаясь как-то их размять. Потом поднял глаза на Дракулуса и, улыбнувшись ему, просто кивнул головою. Они разглядывали и оценивали друг друга еще несколько секунд, а потом Дракулус протянул руку для приветствия и Игорь крепко пожал ее, не говоря ни слова.
Также молча, Дракулус улыбнулся еще шире, кивнул каким-то своим мыслям, и перевел взгляд на стоящих чуть в стороне братьев. Быстро преодолев разделяющее их расстояние, он с радостью поздоровался с ребятами, крепко пожимая им руки и о чем-то тихо расспрашивая. Рокер засмеялся и хитро глянул на стоящую возле дверей Ирэн. Румянец смущения все еще заливал ее щеки, но она уже успокоилась и взяла себя в руки, поэтому на хитрый и ехидный взгляд Рокера отреагировала совершенно спокойно: показала ему язык и с достоинством королевы подошла к столу и уселась в свое кресло. А Дракулус уже подходил и обменивался приветствиями с Ленкой и Меганом, которому он просто кивнул.
— Власлен просил напомнить тебе, что осталось всего двенадцать дней, — Дракулус держал маленькую ладошку Ленки в своей большой и теплой ладони.
На его слова девушка сморщилась и закатила глаза, чем вызвала смех не только Дракулуса, но и Рокера.
— Не расстраивайся ты так. Просто он так долго тебя ждал и теперь очень за тебя переживает и боится потерять, — в голосе Дракулуса была грусть и теплота.
— Ага, чтобы ты тут никого себе нового не завела, — за эти слова Рокер получил хорошую затрещину от брата и, наконец-то, сообразив, что же такого нехорошего он ляпнул, даже немного смутился, но извиняться не стал, чтобы теперь не смутить еще больше покрасневшую Ирэн и сжавшего кулаки Игоря. И кто его вечно за язык тянет! Сашка покрутил пальцем у виска, а Ленка тихо прошептала на весь зал:
— Горбатого могила исправит, — и уже совсем тихо добавила: — Придурок.
Рокер быстро сел на свое место и схватился за чашку, но, к сожалению, она оказалась совершенно пустой.
— Пойду-ка я на кухню схожу, да попрошу нашего шеф-повара нам сварганить еще кофейку, — и быстро, не дожидаясь ответа, Рокер скрылся за порогом кухни.
Все постарались сделать вид, что ничего не произошло, поэтому Дракулус посчитал, что сейчас очень подходящий момент и продолжил:
— Тут Власлен просил тебе передать небольшой подарок. Вот, можешь взять, — и он протянул раскрытую ладонь Ленке, на которой лежал огромный золотой перстень.
Ленка смотрела на кольцо, но не решалась прикоснуться к нему. Что-то ее смущало и настораживало. Она перевела свой взгляд на Мегана, тот стоял справа от нее и, не отрываясь, смотрел на перстень. Его глаза почернели и странно блестели. Ленка нахмурилась еще больше и когда встретилась с настороженным взглядом Ирэн, сказала:
— Подруга, что-то мне все это не нравится. Вот чую одним местом, что это какая-то… как бы это по культурнее выразить, не находишь?
— Лен, думаю, тебе лучше об этом спросить своего Хранителя.
— Ме-га-н? — растягивая имя оборотня по слогам, произнесла Ленка и в ее голосе была не прикрытая угроза.
Меган перевел на нее свои горящие глаза и очень тихо ответил:
— Если моя госпожа примет этот перстень, значит, она принимает предложение Повелителя и с этого момента становится нашей Королевой.
— Вот черт! — Ленка смотрела на перстень, как на гранату с выдернутой чекой. — Значит, этот облезлый кот, решил мне, таким образом, предложение сделать, правильно? — Ленку трусило от злости. И в ответ ей Меган смог только кивнуть.
— Да, ладно тебе, Ленка. Подумаешь Королева Оборотней. Неужели боишься, что не справишься? — раздался ехидный голос Рокера у нее над ухом. Когда он успел вернуться в зал, никто и не заметил, и поэтому сейчас он заглядывал через плечо девушки, стараясь рассмотреть злополучный перстень.
— И ничего я не боюсь, — не отрывая глаз от перстня, буркнула девушка, а Дракулус только усмехнулся и кивнул Рокеру. — Просто как-то неожиданно все получилось, — ее злость таяла на глазах. — А как же поухаживать за дамой, рестораны, цветы, пригласить на свидание и так далее, все как положено.
— Ленка, сбрендила совсем. Как положено! Ты забыла кто у тебя в кавалерах? У них "как положено" не бывает. Тебя могли, вообще-то, и не спрашивать, понятно?
Девушка никак не отреагировала на высказывания и явную подколку Рокера, продолжая разглядывать перстень и тихо возмущаться:
— Ну и как я эту красоту носить-то буду. Он же такой огромный. С пальца спадать будет. Потеряю, как пить дать. И чем он только думал. Я что его на веревочку и на шею повешу. Вот же мужики, ну ни ума, ни фантазии, — сколько бы она еще так причитала, если бы Рокер не гаркнул ей прямо на ухо: