Судьба разведчика
Шрифт:
— Что будешь делать в этом случае? — спросил Караганов, прищурив глаз.
— Буду стрелять! — мгновенно ответил Ромашкин. — Никто не знает о моем визите. А я как пришел, так и уйду незаметно. Дом у них свой, окружен деревьями, я думаю, выстрела никто не услышит. И пистолет возьму с глушителем. Оставлять его живым нельзя, он меня и в посольстве достанет. А так поговорили и разошлись. Никто о моем существовании, кроме него, не знает, но он — мертвый.
— А Мэри?
— Ее в этот день дома не будет.
— Каким образом?
— Я
— Но по возвращении она поймет, что это твоих рук дело.
Ромашкин решил немного разнообразить тяжелый разговор:
— Один уважаемый человек однажды сказал мне: сентиментальность в нашей профессии неуместна. Тем более что мне после такой развязки, наверное, придется улетать первым же рейсом.
— Усвоил насчет сентиментальности, — похвалил генерал. — На всякий случай, конечно, не дай бог, если дело дойдет до такого варианта, для подстраховки мой заместитель Волосов на своей машине будет стоять недалеко от дома Кларка.
В воскресенье, когда все отдыхают дома, Ромашкин назначил свидание Мэри, на которое она согласилась с радостью.
Через полчаса он позвонил Кларку и представился издателем.
— Один из ваших приятелей сказал мне, что вы заканчиваете работу над воспоминаниями. (Такой разговор у Кларка был, но о нем Василий знал от Мэри.) Меня заинтересовали ваши мемуары. Я хотел бы побеседовать с вами и даже предложить контракт.
Кларк согласился на встречу, назвал свой адрес. Ромашкин приехал к нему на такси. Машина с подстраховкой двигалась вслед за ним.
В доме Кларка произошло следующее. Встретившись в хозяином и обменявшись любезными приветствиями, Ромашкин прошел в кабинет и решил не тянуть время, а сразу ошарашить Кларка.
Вместо контракта на издание Василий выложил на стол несколько ксерокопий с документов, побывавших в сейфе хозяина дома.
Кларк побледнел и, как профессионал, понял, что это его гибель. А Ромашкин между тем продолжал выкладывать ещё более «страшные» бумаги.
Наконец Кларк опомнился и решил откупиться — он даже не спросил, кто визитер и откуда у него компромат.
— Продайте мне это, — предложил Кларк.
— Я не могу это продать.
— Я вам дам столько, что хватит на многие годы, только оставьте меня в покое.
— Вы же понимаете, что я это делаю не по своей воле, у меня есть начальники. Самое безболезненное для вас —это избавить нас от опасной необходимости лазить в ваш сейф. — Ромашкин надеялся как-то выгородить Мэри, создать впечатление, что она непричастна. — Теперь вы будете сами снимать копии и передавать мне.
Кларк с ненавистью смотрел на Ромашкина: с каким наслаждением он всадил бы пулю в лоб этому вторгшемуся в его дом человеку.
— Меня интересует как коллегу, каким образом вы добывали эти документы?
— Очень просто. (И опять Ромашкин работал на Мэри.) У вас спальня на втором этаже. Спите вы с женой крепко. У вас нет ни прислуги, ни собаки. Я работал в
— А если бы я проснулся и вошел?
— Ну, тогда один из нас отправился бы на тот свет — се ля ви!
— А сейчас это не может случиться?
— Может. Но отправитесь на тот свет вы, потому что у меня оружие ближе.
Ромашкин откинул полу пиджака и показал пистолет. Чтобы снять напряжение, продолжал в шутливом тоне:
— Признаюсь вам, иногда я даже выпивал рюмочку виски, — Ромашкин показал на приоткрытую створку бара. — А вы, видимо, перед сном тоже выпивали, поэтому спали чертовски крепко.
— Но ключи!
У Ромашкина не было при себе ключей от сейфа Кларка, но он не растерялся, достал из кармана свою связку, в которой были ключи от его сейфа и машины, и потряс ею:
— И от сейфа, и от квартиры, я приходил как к себе домой.
— Но как вы их добыли?
— Замок во входной двери у вас несложный. А дома вы в пижаму переодевались, а ключи оставляли в кармане пиджака. Снять слепки и сделать дубликаты, сами понимаете…
Ромашкин уверенно «вешал лапшу на уши» хозяину, но и сам представлялся чуть ли не киношным суперменом. Наконец он решил, что объяснил все:
— Я ответил на все ваши вопросы и жду ответа на свой единственный — согласны ли вы, господин Кларк, продолжать работать на нас? Подчеркиваю — продолжать. Вам из того, что вы уже сделали, не выпутаться.
Кларк нервно перебирал бумаги, выложенные Ромашкиным на письменный стол.
— Но где гарантии, что я буду в безопасности?
— Гарантии — наша заинтересованность в вашей информации. К тому же вы можете неплохо заработать…
Кларк отмахнулся:
— Я сам предлагаю вам хорошо заработать, лишь бы вы оставили меня в покое.
— Не могу, при всем уважении к вам за ваше гостеприимство не могу. И чтобы не обременять вас, как я понимаю, не очень приятным разговором, я предлагаю расстаться. Но перед этим надо соблюсти небольшую формальность.
Ромашкин положил перед Кларком квадратик бумаги с заготовленным текстом. Этот небольшой листочек связывал человека на долгие годы, а может быть, на всю жизнь обязательством служить советской разведке.
— Вот, перепишите, пожалуйста, своей рукой: «Я, Роберт Кларк, настоящим обязуюсь…» и дальше по тексту.
Кларк взял бумагу, прочитал текст, отложил ее, опять взял и перечитал и наконец быстро переписал на чистый лист и расписался.
Ромашкин просмотрел расписку и попросил:
— Пожалуйста, поставьте дату… Я буду звонить и называть себя вашим именем — Роберт. Это будет мой пароль. Я думаю, вам не следует ничего говорить жене о наших отношениях. И вообще, я предпочел бы навещать вас, когда её не будет дома. Или мы с вами будем встречаться где-нибудь в кафе. Подумайте и предложите сами, я полностью полагаюсь на вас как на профессионала.