Судьба страха
Шрифт:
— Ладно, дорогой, — ответила графиня и протолкнула в желоб последний мешок.
Я подумал, что она юркнет в ближайшую комнату, но она поступила самым поразительным образом: вытянула вверх руки, ухватилась за карниз и просунула ноги в створчатое окошко. И, словно забрасывая удочку, кинула свое тело в желоб! Расставив в стороны йоги и тормозя ими о стенки шахты, она заскользила вниз. На глубину, в шестьдесят футов! Со скрипом терлась кожа ее сапог о стенки стального желоба. Только и мелькали стремительно убегавшие вверх секции шахты. Выпав из отверстия,
Крэк оглянулась вокруг. Столы прачечной были уставлены машинами, кроме одного. Там лежала партия еще не стиранного белья. Она спрыгнула с горы денег, обнаружила стопку чистых белых мешков и быстро принялась запихивать в них свои черные.
Хеллер переместился на то место, где она сидела раньше. Он видел лестницу, видел пространство бельэтажа, видел длинный коридор, ведущий в глубь отеля.
— У тебя все нормально, дорогая? — проговорил он в воротник.
— Просто отлично, Джеттеро, — отвечала графиня, не переставая работать.
— Смотри, милая, сиди там как мышка. Думаю, кое-кто, попытается отпраздновать Четвертое июля уже в январе.
— А что случилось четвертого июля? — поинтересовалась графиня, засовывая очередной мешок с деньгами в белый бельевой мешок.
— Кажется, они возражали против того, чтобы англичане высадились на побережье для сбора налогов. Они очень не любят расставаться с деньгами, а потому, дорогая, уж позаботься о них как следует.
— Не беспокойся, Джеттеро.
Хеллер повернулся. За его спиной в конце коридора появились двое. Он заметил у ограждения большую тахту с массивными креслами по бокам. Когда эти двое, приближавшиеся к нему по бельэтажу, были еще футах в тридцати, Хеллер вышмыгнул из коридорного прикрытия, прокатился кубарем по полу и оказался у тахты. Одним рывком он сдвинул ее, подтолкнул к себе оба кресла и распластался на ней. Теперь он был защищен от огня под любым из возможных углов.
Двое подходивших громил остановились и вытащили пистолеты. Один из них крикнул:
— Эй, выходи-ка, браток. Денег тебе из здания все равно не вынести. Отдай-ка их лучше.
— А если я не отдам? — откликнулся Хеллер.
— Тогда тебе может не поздоровиться, — пригрозил один из них. — Мы знаем, что у тебя есть пушка. Брось-ка ее сюда, чтобы нам не пришлось стрелять.
— А пули вам тоже нужны? — спросил Хеллер.
— И пули, конечно.
— Тогда ловите одну. — Хеллер прицелился из револьвера «таурус», отобранного у «официанта», и выстрелил. Пуля пробороздила ковер.
— Черт! — вскрикнул один из парней и вскинул пистолет.
Хеллер выстрелил в стену, и пуля, отрикошетив, просвистела по казино. Он выстрелил снова, и плафон над их головами взорвался, осыпав их градом стекла.
— Кровь Христова! — взвизгнул кто-то из них.
Хеллер все стрелял.
Двое охранников перемахнули через балюстраду бельэтажа и приземлились на столе для рулетки. Но поспешили слезть с него поскорее и дали деру.
Хеллер юркнул назад. Он не видел той пары, что приближалась по коридору, где недавно лежали деньги. Он наблюдал на углом, вдававшимся в бельэтаж.
Там появилась голова, а под ней пистолет.
Его револьвер щелкнул впустую. Хеллер отбросил его и вытащил свою «ламу 45». Потом внезапно привстал и выстрелил в стену перед головой. По казино раскатисто прокатился мощный гул выстрела револьвера большого калибра. Хеллер на мгновение выглянул, чтобы оценить результаты выстрела. Головы там уже не было. Но слышались голоса.
— Это желоб прачечной.
— Так загляни же в него, болван.
— Черт! Да там не меньше ста футов. Внизу ничего не видно.
— Тогда загляни в эти (…) комнаты, идиот!
Захлопали двери.
Из длинного коридора послышалась итальянская речь. Один убеждал другого пройтись по нему, а тот возражал.
Хеллеру виден был весь коридор до конца. Виден в прицел «ламы». Он прицелился в большой стеклянный плафон, находящийся на расстоянии ста пятидесяти футов, сделал поправку на тяжесть относительно медленно летящей пули и выстрелил.
За оглушительным треском выстрела последовал звон разбивающегося стекла и лавиной сыплющихся вниз осколков.
С того конца коридора жахнул лающий выстрел.
Пуля глухо врезалась в верхнюю часть тахты, и тут же послышался звук выстрела из коридора.
Сбоку из коридора крикнули по-итальянски:
— Передайте капо, что денег здесь нет!
Из длинного коридора в ответ прозвучало:
— Вы везде посмотрели? Он мог бросить их в желоб. В прачечную заходили?
— Игнасио туда спускался. Там никого. Мы все обыскали. Они исчезли.
Воцарилось молчание — и надолго. Было очевидно, что никому не удастся добраться до выгодной позиции, откуда они могли бы прикончить Хеллера. Им оставалась только атака в лоб.
Внезапно заговорило радио:
— Послушай-ка, парень! Возможно, нам тебя здесь не достать. Но в то же время тебе не выбраться оттуда, где ты сейчас, а если бы ты и смог, тебе ни за что не уйти отсюда с таким наваром и никуда не скрыться. Тебя хочет видеть капо.
Хеллер тронул свой воротник. — С тобой все нормально, дорогая?
— Все отлично, Джеттеро.
Хеллер, не поднимая головы, крикнул в длинный коридор на сносном итальянском:
— Вы дадите мне заложника и оставите мне оружие, и тогда поговорим.
С другого конца коридора послышались голоса, там разгорелся спор.
— Ты пойдешь!
— Почему я?
— Послушай, как сын капо Джоббо Пьегаре я приказываю тебе от имени моего отца пойти по этому коридору и сдаться в качестве заложника!
— Только не я! — взвизгнул другой. — Если вам так хочется, чтобы у него был заложник, идите сами, дон Джулио!
— Если не возражаете, — крикнул им Хеллер, — я возьму сына капо.
Пререкания вспыхнули с новой силой. Потом наконец послышался голос: