Судить будет полночь
Шрифт:
– Посади его пока в камеру, а я поднимусь к вашему начальству, чтобы решить вопрос с отправкой Соколова ближайшим рейсом в Санкт-Петербург.
– Хорошо, Станислав Андреич, сделаем!
Было уже восемь часов вечера, когда самолет, на котором летел Стас, приземлился в Санкт-Петербурге. Держа Соколова за локоть, полковник прошел через турникет и сразу же увидел Гурова. Тот стоял с двумя другими сотрудниками, которые, в отличие от полковника, были в форме. Приняв Соколова, они повели его к машине,
– Как все прошло? – поинтересовался Гуров у своего друга.
– Ничего особенного, – устало отмахнулся Стас, – как всегда, пришлось побегать немного, а так в целом все как обычно. А у тебя что нового?
– Есть свидетель, который видел всех, кто в тот вечер навещал Веронику.
Стас остановился и внимательно посмотрел на Гурова.
– Соседка напротив, – уточнил Лев.
– Ага! И что она рассказывает?
– В тот вечер квартиру убитой посещали три человека, – начал Гуров, остановившись возле казенной «Волги», – Самарский, Соколов и… – Он замолчал, давая Стасу самому догадаться, кто же был третьим гостем в тот злополучный вечер.
– И? – Стас посмотрел на загадочное лицо своего друга.
– Ксения Воронина, блондинка с фотографии.
– Ничего себе номер! – удивленно произнес Стас.
– Ладно, поехали в отдел, по дороге все расскажу, – открыв дверь, предложил Гуров.
Пока машина мчалась по ночному городу, Стас узнал, как Лев встретился с соседкой Вероники и та рассказала ему об окровавленных руках Ворониной, о найденной пуговице и о человеке со шрамом, который открыто угрожал убитой расправой.
– Кстати, Стас, ты нашел что-нибудь интересное в компьютере убитой? – спросил в конце своего рассказа Гуров.
– Ты имеешь в виду в ноутбуке? – поправил его Стас.
– Особой разницы не вижу. Так что есть что-нибудь интересное?
– Честно сказать, времени у меня особого не было. Плюс ко всему пароль не смог подобрать. Мне кажется, сейчас это не так уж и важно. Соколов-то у нас в руках.
– Так-то оно так. А вдруг выяснится, что это не он? – неожиданно предположил полковник. – Тогда что?
– Не думаю, – возразил Стас, – все указывает на то, что это именно рейдер убил Веронику из ревности. Кстати, ты знаешь, Лев, что такое дофамин?
– Нет.
– Цитирую дословно. – Стас сделал важное лицо. – Дофамин – это гормон, выделяемый у влюбленных и толкающий их на безумства.
– Это к делу не пришьешь – нужны твердые доказательства, а поэтому мы сейчас допросим Соколова. А если он начнет отпираться, завтра с утра мы пригласим соседку Вероники для его опознания. Тогда и посмотрим, что он запоет. Этот Соколов – непростой парень. У него наверняка есть парочка адвокатов, которые будут следить за соблюдением законности, так что мы, Стас, должны иметь абсолютные доказательства его вины.
– Согласен. Но давай, Лева, не будем бежать впереди паровоза. Начнем с допроса, а там посмотрим. Иначе с твоими пессимистическими прогнозами
– Я привык рассматривать все варианты.
В отделе их встретил капитан Родионов, который предоставил москвичам свой кабинет для допроса Соколова.
– Вы не против, Лев Иванович, если я тоже поприсутствую на вашем допросе?
– Как же я могу тебе запретить? Это же твой кабинет, – шутливо ответил полковник.
– Будем вести перекрестный допрос, – уже серьезно обратился Гуров к Стасу, когда они сели за стол. – Распорядись, капитан, чтобы к нам привели задержанного, – попросил он Родионова, который продолжал стоять возле дверей.
Через пять минут в кабинет ввели Соколова, который прихрамывал на вывихнутую ногу. Оказавшись в кабинете, рейдер посмотрел на сыщиков настороженным взглядом.
– Присаживайтесь, Соколов, – показав на стоящий посредине стул, предложил Гуров.
Усевшись на стул и вытянув больную ногу вперед, Соколов стал разглядывать обстановку кабинета, будто его привели сюда не для допроса, а пригласили в гости.
– Не хотите сами все рассказать, чтобы не тратить свое и наше время? – задал вопрос Лев Иванович, смотря на рейдера.
– Мне нечего вам рассказать, – продолжая крутить головой, ответил Соколов.
– Ну, тогда мы вам расскажем, а вы, если что не так, поправите нас. Хорошо? – Лев встал и прошелся по кабинету. – Итак, вы, гражданин Соколов, двумя днями ранее между одиннадцатью и двенадцатью часами ночи оказались в квартире гражданки Пахомовой, где между вами произошла ссора, в ходе которой вы убили данную гражданку. Правильно? – Лев Иванович остановился напротив Соколова.
Рейдер посмотрел на сыщика и, усмехнувшись, ответил:
– Нет. Неправильно. В тот вечер я был у Вероники, но убивать ее – не убивал. Зачем? Я что, похож на идиота, который станет убивать женщину, к которой испытывал чувства?
– А сейчас? – включился в допрос Стас.
– Что сейчас? – не понял Соколов.
– Сейчас вы уже не испытываете к ней чувства?
– Не ваше дело. – Лицо Соколова отразило досаду.
– Ладно, мы сейчас не об этом. Нас больше интересуют подробности той ночи, – продолжил Лев. – Как вы оказались в квартире убитой? Она вам позвонила?
– Нет, я сам пришел.
– Зачем? Насколько мне известно, вы расстались с ней еще месяц назад, – не дав ему договорить, спросил Гуров.
Соколов на секунду задумался, прежде чем ответить, а потом вдруг огорошил всех своим признанием:
– Мне позвонила ее подруга и сказала, что Ника встречается в своей квартире с каким-то мужчиной. И я решил посмотреть на того, с кем она так быстро забыла меня. Ведь я все еще надеялся вернуть наши с ней отношения…
– А вот здесь поточнее, пожалуйста. – Лев подошел вплотную к задержанному. – Какая подруга?