Судья
Шрифт:
— Откуда вы брали эту одежду? — поинтересовался Найл. — Вы сами производили ее?
— Понятия не имею, — ответил Лар. — Ты понимаешь, Посланник Богини, у нас у каждого были свои, строго очерченные обязанности. Мне, всем моим родственникам и друзьям одежду выдавали. Мы никогда не задавались вопросами, кто ее шьет, откуда берется ткань и почему она только белого цвета.
Найл с друзьями разместились у костра, пауки и жуки расположились поблизости. Все гигантские насекомые-члены отряда не спали, люди же из северных земель даже не заметили возвращения Посланника Богини.
Первыми движение
Затем и Найл услышал легкие шаги трех человек. Он встал и вместе с Дравигом и Савороном, пристроившихся с двух сторон, пошел навстречу горным жителям.
Они встретились у последнего камня, когда трое маленьких человечков спрыгнули в долину. Пожалуй, горные жители никогда не оказывались в такой близости от гигантских насекомых, поэтому в первую секунду непроизвольно отшатнулись, но потом, отдать должное их смелости, взяли себя в руки и вежливо поздоровались как с Посланником Богини, так и с его друзьями.
Подключившись к сознанию горных людей, Найл понял, что наибольший ужас у них вызывает обладатель черного блестящего панциря Саворон. Неведомое страшит сильнее. Восьмилапых встречать приходилось и не раз, да и справлялись они с ними, а вот про жуков, не попадающихся в этих местах, маленькие человечки ничего не знали.
— Я очень рад, что вы пошли со мной на контакт, — заявил Найл вождю, на чьей голове красовалось нечто наподобие венка из перьев. — Я не представлял, как выйти на вас.
С этими словами он пригласил гостей к костру, где угостил остатками мяса и налил вина, прихваченного из города. Гости молча выпили алой жидкости и съели по кусочку козлятины вместе с Найлом, участвовавшим в трапезе. Его друзья сидели поодаль от костра, как и Тург, на которого вождь и двое его приближенных то и дело бросали косые взгляды. Людей плотным кольцом окружили гигантские насекомые.
После ритуальной трапезы вождь вытер руки о платок, который достал из кармана штанов, и посмотрел на Найла.
— Я планировал начать наши переговоры с другого, но узнав о таинственном излечении Турга, хотел выяснить, как это произошло.
— Как я уже говорил твоему соплеменнику, его вылечили пауки-лекари из первого паучьего города — ответил Найл. — С его болезнью — если то, что с ним было, можно назвать болезнью, а не как-то иначе — можно справиться. Конечно, если этого хочет сам человек. Тург смог — и я лично восхищаюсь его упорством. Теперь он отправляется в город, где я правлю, и будет жить там.
Найл сказал последнюю фразу безапелляционным тоном, не допускающим возражений. Вождь маленьких человечков кивнул.
Подключившись к его сознанию, Посланник Богини уловил мысль: «Пусть идет, куда хочет. Он ничего не решает». Тург в свою очередь почувствовал огромное облегчение.
— Я согласен, — ответил вождь вслух.
— Так расскажи мне теперь, зачем ты искал встречи со мной? — более мягким тоном спросил Найл.
Вождь маленьких человечков заявил, что поговорив с двумя из девушек-охранниц, захваченных горными жителями в плен, он многое узнал о Посланнике Богини, порядках в городе, где он правит, и целях Найла.
— Почему ты говорил
— Да, кроме тех, которые убежали от нас. Но ты, наверное, про них и сам все знаешь? — вождь кисло улыбнулся.
Найл кивнул с хмурым видом. Ему было жаль погибнувших в горах, и Зару, которая смогла вырваться из плена, добраться до долины, где стоял отряд Найла, но потом… Она ведь не виновата, что в нее вселился кто-то из людей подземелий? Она же не могла противостоять их силе. Ведь Зара была совсем обычной девушкой, не обладавшей никакими особыми талантами, просто получила неплохую подготовку воительницы.
Но две из пятерых оставшихся в горах решили, что им гораздо больше нравится жить в племени горных человечков, чем в городе, где правит Посланник Богини.
Найл откровенно удивился этому сообщению, но вождь рассказал ему про особое отношение в их племени к девушкам и женщинам. Посланник Богини уже слышал об этом от Зары и Турга, но почему-то не считал, что подобное отношение может понравиться женщинам.
— Мы относимся к ним, как к королевам, — заявил вождь. — Всячески оберегаем их, приносим самую вкусную еду. Мужчины преклоняются перед женщинами, потому что благодаря им продлевается наш род.
— Но ведь они сидят фактически запертыми в ваших пещерах! — воскликнул Найл. — У нас в городе…
— Три из пяти мечтают вернуться в твой город, Посланник Богини, а две предпочтут остаться у нас и стать почитаемыми женами. У вас много женщин, ты и несколько других мужчин разрываетесь между ними. Я правильно понял девушек? А что делать им? Они же хотят иметь постоянного мужчину, или даже двух, которые будут принадлежать только им.
Найл пояснил про свое желание влить в свой город свежую кровь и про истинную цель своего похода на север. Затем он кивнул на спящих людей из северных земель, которые отправлялись к нему домой под началом Мирдо.
— У нас с тобой похожие цели, Посланник Богини, — сказал вождь маленьких человечков. — Мне тоже нужна свежая кровь. Возможно, даже больше, чем тебе, так как наше племя малочисленно по сравнению с твоим городом.
Затем вождь снова вернулся к отношениям к женщинам в городе Посланника Богини и в племени и заявил, что хотел бы попросить Найла привести к нему в горы женщин — чем больше, тем лучше, конечно — которые согласятся жить здесь. Да, они будут лишены городских развлечений, привычной еды, но их будут носить на руках и всячески оберегать. Женщина может выбрать себе одного мужчину, может — двух, причем и одновременно, и по очереди. Все оставляется на выбор женщины. Мужчины в горах — в некотором роде рабы женщин.
— Ты вернешь мне девушек, которые не хотят оставаться у тебя? — спросил Найл.
— После того, как ты приведешь мне новых, — усмехнулся вождь. — Но рожденные ими дети останутся в племени. В качестве жеста доброй воли я предоставляю тебе двух моих молодых воинов, — и вождь кивнул на молодых парней, спустившихся в долину вместе с ним. — Пусть они отправляются в твой город. Услышав о ваших порядках, они, как и Тург, загорелись желанием пожить у вас. — Вождь улыбнулся. — Мужчинам, наверное, лучше у вас, а женщинам — у нас. Так мы договорились?