Суфии. Люди пути. Беседы о суфизме
Шрифт:
Многие люди говорят: «Если мы просто будем слушать тебя и медитировать, разве это не поможет? Зачем нужно становиться еще и саньясином?» Это необходимо, чтобы принять обязательства, оказаться вовлеченным. Необходимо, чтобы вы не стояли отстраненно, чувствуя себя в безопасности и осторожно пробуя — можете ли вы, не теряя своей безопасности, что-то ухватить, чего-то достичь. Но вы не хотите куда-то действительно попасть. Вы не хотите угодить в неприятности. Такие люди — всегда проигравшие. Их умность не поможет им, сама их умность окажется их приговором.
Философия — это просто путешествие ума, вы никуда не идете, вы остаетесь там, где вы находитесь.
Однажды случилось...
В зоопарке жили два льва. Один из них провел там много лет, в то время как второй появился недавно.
Во время кормления новый лев с недовольством отметил, что ему досталось лишь несколько фиг, орехи и бананы, в то время как более старому дали соблазнительно сочный кусок мяса.
Так продолжалось несколько недель, наконец, молодой лев собрал достаточно мужества, чтобы поинтересоваться, почему такая несправедливость.
«Я знаю, здесь ты имеешь старшинство по отношению ко мне, но почему ты все время получаешь мясо, в то время как мне достаются фрукты и орехи?» — спросил он.
«Дело в том, — объяснил старый лев, — что управляющий зоопарком — философ, а зоопарк так беден, что у него есть место только для одного льва, поэтому тебя он записал как обезьяну».
От того, что вы запишете льва как обезьяну, лев не станет обезьяной. Но старый лев говорит: «Из-за того, что он философ... он думает, что, навесив ярлык, он что-то изменит. Он обращается с тобой, как с обезьяной». Это то, чем продолжает заниматься философия. Вы все время навешиваете на вещи ярлыки. Как только вы навесили ярлыки, вы начинаете соответствующим образом обращаться с ними.
Остерегайтесь этой привычки. Она есть у каждого. Вы встречаете кого-то и тут же спрашиваете: «Кто ты? Куда ты идешь? Какая твоя религия?» — и всякое такое. Это просто попытка навесить на человека ярлык. Если он говорит, что он еврей, вы навешиваете на него соответствующий ярлык. Теперь вы знаете, что вам придется защищать свои карманы — ведь он еврей. Так вы навесили на него ярлык. А он может не быть тем человеком, которому можно повесить ярлык еврея, — Иисус ведь тоже был евреем. Даже если бы с вами сидел Иисус, он бы ответил: «Я еврей». Вы и ему навесите ярлык? Вы бы дали ему ярлык «еврей»? Но он был самым нееврейским евреем в мире.
Или этот человек говорит: «Я мусульманин», — и вы тут же предполагаете, что он опасен. Или человек говорит: «Я индус», — и вы предполагаете, что он лицемер. У людей полно универсальных ярлыков. И как только они навесили на кого-то ярлык, они обращаются с ярлыком, они совсем не думают о человеке. Каждый человек очень уникален, он не олицетворяет больше никого, он олицетворяет самого себя. Поэтому ни на кого
Но философия продолжает этим заниматься. Она продолжает навешивать ярлыки на все существование. Как только философ все обвешал ярлыками, он думает, что закончил, он все принял во внимание и начинает жить в очень комфортном мире ярлыков. Бог — в раю, ад — под землей, рай высоко в небе, а эта земля точно посередине. Он сделал карту, и он знает, что правильно, а что неправильно, если вы поступаете правильно, вы отправитесь в рай, если вы поступаете неправильно, вы отправитесь в ад — все распределено по категориям, кончено! Теперь он все знает. Но философ ничего не знает.
Философия не является дверью к знаниям; непосредственный опыт, религия — вот дверь.
Однажды случилось...
Секретаря больницы повысили до начальника службы безопасности, и он решил без промедления ужесточить систему безопасности. Он посадил в охранную будку человека и дал ему очень строгие указания насчет проверки всех посетителей. Тем, кто приходил не по делу, нужно было давать жесткий отпор. А тот человек, которого посадили у входа, был большим любителем умозаключений.
Довольно скоро подошла молодая женщина, желая войти. «Эй, погодите-ка, вы по какому вопросу?» — закричал охранник-мыслитель.
«Я пациентка родильного отделения», — ответила девушка.
«Вы можете это доказать? Вы беременны?»
«Не ведите себя как слабоумный. Я уже шесть месяцев ничего из-за своего живота не вижу».
«Ага, я так и подумал, что вы попали не туда. Глазное отделение находится дальше по дороге».
У людей, которые находятся в зависимости от мыслей, своя собственная логика, они не слушают, они не видят. Они всегда окутаны своими собственными мыслями. Женщина говорит: «Не ведите себя как слабоумный. Я уже шесть месяцев из-за своего живота ничего не вижу». И он делает вывод: «Правильно. Так я и думал. Вы пришли не туда, Глазное отделение дальше по дороге». Он упустил всю суть.
Таковы мысли — они продолжают упускать всю суть. Если вы действительно хотите какого-то контакта с реальностью, тогда мысли не являются мостом, они — барьер.
Прошло всего триста лет, а наука уже достигла высочайших высот. В чем причина? Причина проста. Причина в том, что Бэкон ввел в мир науки эксперимент. Всего за триста лет столько всего произошло — этого не произошло за предыдущие три тысячи лет или даже за тридцать тысяч лет. Все из-за одного человека, Бэкона. Он изменил все направление науки и все направление человеческого сознания, просто создав новую дверь — эксперимент. Он сказал: «Теории не помогут. Люди теоретизировали на протяжении веков, и ничего не происходило. Они продолжают ссориться из-за теорий, а эти теории не стоят и ломаного гроша». И он ввел в науку эксперимент.
Вы удивитесь, узнав, откуда Бэкон взял идею экспериментирования. Вы в это не поверите! Он взял ее из суфизма. Он был большим поклонником суфийских книг, его чрезвычайно интересовали суфийские книги, и из суфизма он взял идею о том, что если эксперимент — это дверь во внутренний мир, то почему он не может быть дверью и в мир внешний? По этой причине наука многим обязана суфизму. Если однажды зададутся целью найти верные источники, поймут, что реальными отцами науки были суфии, а не греческие философы — Аристотель, Платон и другие, — нет. Все они были теоретиками.