Сумасшедший отпуск
Шрифт:
– Ну начинается! – Выразительно позевывая, из-за печки выбрался Хряп. – Я, хозяюшка, твою последнюю фразу не очень понял: ты меня обидеть хочешь? Да надо мне больно в твою беду без спроса влезать! А то у меня работы своей нет?
– Мое дело – предупредить! А то подевал куда-то в том году поллитровку настойки на дубовой коре и не признаешься!
– Неведомо мне, о чем ты говоришь! – тут же насупился домовой и, виновато почесав и без того всклоченные волосы, опять исчез.
– Знает! – обличительно заявила хозяйка, погрозив пальцем в пустоту. – Но не говорит!
Плеснув в кружку
– Пей! А я пойду управляться, а то стемнеет скоро.
Стемнело действительно очень быстро. Устав разглядывать невидимую точку и мучиться придумыванием логических объяснений происходящего, я пришла на помощь хозяйке и вскоре оказалась загружена делами настолько, что опустилась на стул в беседке только тогда, когда небо расцветили крупные гроздья звезд.
– Славно мы с тобой потрудились! – прокомментировала мой вид Ольга Николаевна. – Теперь пить чай и спать!
– Какой длинный день. – Я хлопнула себя по щеке, отгоняя гнусливых комаров.
– Переживаешь за сестру? – Хозяйка захлопотала, уставляя стол. – Приедет! Мож, дела у нее… а от города до нас не так уж и близко! Завертелась, вот и решила в ночь не ехать!
– Так у нее даже машины нет! Она с этим… – я поводила в воздухе рукой, – уфологом-спецназовцем.
– Тем более! – поддакнула бабка, уселась за стол и принялась объяснять: – Вот и задержалась, что машины нет! Может, у него в городе дела? А она ждет. Вот завтра и приедут.
Она вдруг погладила меня по руке:
– Не волнуйся за нее. И за себя не волнуйся. Все у вас хорошо сложится.
– Вы экстрасенс?
– Тю! Сроду такими глупостями не занималась! – В два глотка выпив свой чай, она поднялась. – Просто чувствую.
– Теть Оль, – торопливо окликнула я ее, – а как вы думаете, есть на озере клад?
– Клад? – Она замешкалась. – Это на Русалочьем? Мож, и есть! Недаром же каждое лето там что-то ищут.
– Кто ищет? – Я притянула к себе кружку с чаем и сделала большой глоток. Духмяный травяной настой словно напитал мое тело новыми силами.
– Да все кому не лень! – отмахнулась она и улыбнулась. – А что, тоже хочешь поискать?
– Да вот думаю – попытаться или нет?
Хозяйка пожала плечами:
– Попытайся, если время лишнее есть. Только вот одной туда лучше не ходить.
– А если с Гришкой?
– Тем более! – «успокоила» она и зевнула. – Ладно, девонька, долго не сиди. Я спать. Спокойной ночи. – Она вышла из беседки и направилась в дом.
Наверное, еще и одиннадцати-то нет. Просто удивительно, как рано она привыкла ложиться спать!
– Спокойной ночи, – пожелала я ей вослед и принялась допивать чай.
Галина так и не приехала. Вернувшись в комнату, я долго смотрела в открытое окно, удивляясь, насколько разными могут быть звезды. И голубые, и красные, и розовые, и даже фиолетовые бусинки смотрели на меня из черной бездны, время от времени подмигивая.
Некоторое время из соседнего двора раздавались странные вопли, очень сильно похожие на завывания пьяного в стельку Гришки, но вскоре затихли и они.
Я поморщилась, почувствовав странное разочарование. Просто невероятно, немыслимо: как он может быть настолько разным? И это его бредовое предложение насчет клада. Нет! Права Галька – у нас нет ничего общего. Совершенно! Проходит совсем немного времени, и я начинаю его тихо ненавидеть. Мы всего несколько часов как расстались, а в сердце поселилось стойкое отвращение, подогретое его пьяными руладами.
Скинув халат, я нацепила Галкину футболку и залезла под одеяло. Тишина, царившая в доме, усыпляла, но и она не была абсолютной: в дальней комнате слышалось похрапывание хозяйки, где-то в углу надсадно выводил свои скрипучие пассажи сверчок, лениво брехали на почти полную луну деревенские собаки, и далеко-далеко выл едва слышно волк.
Волчик!
Лежа в темноте с закрытыми глазами, я явно представила умные глаза зверя. Затем, прежде чем дремота унесла меня в страну сна, я увидела лицо. Нет, не Гришкино, но такое знакомое… А потом меня захлестнул привычный кошмар.
Глава 26
Никогда в жизни он так не желал наступления ночи. Живущая на этой планете раса с радостью подчинялась темноте, с помощью сна восстанавливая ушедшие за день силы. На Лутане все: и поддерживающие порядок, и ученые, и даже просто жители – давно могли выбрать способ, снимающий напряжение жизни. Поэтому сну отдавали предпочтение единицы – уж слишком много времени расходуется впустую.
Он перекинул руку через калитку и бесшумно потянул крючок. Легкий скрип – и дверца распахнулась. Рука дернулась к Лучу. На этот раз он взял парализующий. Никто не должен его увидеть. Очень не хотелось применять это оружие, выключающее на некоторое время разум и попутно стирающее память, но… Что ему аборигены, когда он стоит в двух шагах от того, чтобы покинуть этот порядком надоевший мир! Да, он был куда красивее его родной планеты, но там был дом, его друзья, его мечты и цели, а что держит здесь?
Стараясь не наступать на посыпанную гравием дорожку, он прошел к двери и шагнул в дом. Темно. Тихо. Странные запахи! Непривычные, но приятные. Разноцветные, как луны Лутана.
Еще одна дверь.
Потянув ее, он замер, оглушенный пронзительным скрипом. Прислушался. Где-то дальше по коридору по-прежнему раздавались успокаивающие звуки, очень похожие на рычание волка, с которым он подружился. Безобидный дефект обитавшей здесь старой женщины.
Жившие на его планете Хранители Истины рассказывали, что миллиарды дней назад лутанцы тоже были подвержены многим таким изъянам, но ученые класса «а» уже давно улучшили жизнь, постепенно устранив все уродующие, унижающие и просто мешающие недостатки физического тела. Они считали, что только идеальные создания, не отвлекающиеся на уродства и пороки тела, могут развивать силу разума.
Бесшумно преодолев коридор, он остановился перед уже знакомой дверью. Заглянув в небольшую, хранящую приятные запахи комнату, он сразу заметил странный предмет, привлекший его внимание еще днем. А точнее, это была длинная, имеющая ровно три завитка спираль. Точно такая же, какая была сломана в ускорителе его корабля. Только в ускорителе она была выращена из кристалла октинниума, а здесь…
Старательно избегая скрипучих половиц, он тенью скользнул к громоздкой конструкции и коснулся спирали.