Сумеречный стрелок 7
Шрифт:
Лютер успел вовремя убрать руку. С дикой силой шутить нельзя, иначе можно сгореть дотла или превратиться в какого-либо монстра.
Он ещё какое-то время лежал на спине, слушая звук падающих капель в глубине пещеры. Затем увидел морду призрачного волка, скулящего над ним. Почувствовал его шершавый язык на своей щеке.
— Да живой я, живой, — с трудом поднявшись на ноги, Лютер набрал воздуха в грудь, затем выдохнул, и так несколько раз.
Энергия, наконец, нашла свое место, сконцентрировавшись под сердцем. Жива пульсировала, и создавалось такое ощущение, что она вот-вот выскочит
— Оттащи вон то тело в угол, подальше отсюда, — махнул он волку в сторону мертвого Мити.
Лютый подбежал к телу, схватил его клыками за шиворот и волоком перетащил в темное пространство, куда не доставало сияние кристаллов.
Он живой. Напитался дикой энергией. Но нужно ещё время, чтобы она перешла в живую. Заодно стоит привыкнуть к этому телу и потренировать Лютого. Понять, насколько тот его слушается.
Конечно, это место он запомнил, и в случае чего…
Точка загорелась в пространстве. Твою мать! Сюда кто-то идет через сумеречную зону!
Пока он не может защитить себя, его питомец непонятно как отреагирует. А если это кто-то из элитников? Тогда им крышка!
— Давай… Ну же… — Лютер быстро проколол себе палец, затем нарисовал простенькую печать. Главное перенестись. Неважно куда, хоть за сто метров. Потом он найдет очередную жертву, которая поделится с ним кровью, давая возможность вернуться в общежитие.
Замкнутая печать загорелась ярче, и он схватил за лапу Лютого постепенно погружаясь в марево. Краем глаза он увидел… того, кто «выпрыгнул» из вспыхнувшей точки. Один из них оказался усатым мужиком с кинжалом. Второй… Вот это удача! Тот самый Астафьев, которого он проверил недавно на слабо.
В последний момент перед тем, как перенестись, Лютер хищно оскалился, швыряя в их сторону сплётенную фигурку. Шаманская заготовка, которую делал всю ночь.
Удачи вам, смертнички!
Утро субботы выдалось достаточно бодрым.
Первым делом я попытался связаться с поместьем, но вновь ничего не получилось. А затем на глаза попалась газета, которая лежала на тумбочке Сани.
На первой полосе я увидел статью о странной магической вспышке в Краснодарском крае. А прочитав её, понял почему я не мог связаться с домом. Эта вспышка заблокировала телефонную и видео-связь на всём Черноморском побережье. Якобы это последствия закрытого ранее прорыва из Бездны. Уже три дня побережье было в смысле связи отрезано от остального мира. Но маги-синоптики обещали, что ещё пара дней и магические возмущения исчезнут сами собой.
Успокоившись, я занялся повседневной тренировкой. Пробежался в компании Сани, Жорика и Полины. Причем, что удивительно, Саня бежал с нами вровень и выдержал «испытание» как на стадионе, преодолев в среднем темпе три километра, так и дорогу обратно.
Выдохся он изрядно, но улыбка не покидала его лицо. Ну вот, прогресс виден. И я очень рад этому.
Далее тренажерный зал, контрастный душ. Затем курьер доставил омлет с гренками, и я порадовал свой желудок очередным вкусным блюдом.
После завтрака Жорик признался, что его Беспощадный совсем потух. Обычно откликался, а тут ведет себя словно это обычный кинжал.
— Ну что ж, пора нам отправляться в одно интересное место, — вспомнил я слова Раисы Павловны.
«Лея, ты ведь запомнила место силы, где мы появились после казни Палача?» — спросил я у паучихи.
«Ну да. И точка перехода на территории», — отозвалась питомица.
Мы собрались. Я ещё раз проверил наличие стрел. Минус одна «глушилка», но в наличии несколько боевых, бронебойных и взрывных стрел. В общем, есть чем отбиться, если какая-нибудь тварь решит нами полакомиться.
Светящуюся золотом «горошину» я заметил недалеко от Обители. Дождавшись, когда прислужник покинет обзорную башню, я коснулся перехода, и мы пролетев тоннель, перенеслись в темное пространство пещеры.
— Ну вот мы и на месте, Жора. Можешь… — договорить я не успел.
В это время в дальнем углу вспыхнуло ярко-красным. На освещенный кристаллами пятачок упал какой-то предмет, сплетенный из веток. Из него повалил дым, формируя в воздухе серое клубящееся облако.
— Кто-то явно передает нам привет, — хмуро ответил я, уже сжимая боевой лук.
— Смертельный? — Жорик уже положил кинжал на кристаллы, которые начали напитывать артефакт энергией.
— Уверен, что да, — бросил я в ответ. Затем поменял стрелу на взрывную.
Что-то мелькнуло в этом облаке, и я заметил до боли знакомые очертания….
Глава 16
Из облака выскочили три, мать его, призрачных волка! Размером с быка каждый, но гораздо более опасные.
Не раздумывая, они бросились на нас. Причем скорости такой я ещё не видел. Только успел сбить стрелой первого, как второй подскочил сбоку. Ударил меня лапой и, пока я падал, совершил ещё один рывок, пытаясь укусить меня за бок. Но жилетка и тут спасла меня. Челюсти щелкнули и скользнули по паутинной поверхности, превращая мою рубаху в лохмотья бродяги.
Упал на спину, выстрелил бронебойной стрелой, сбивая в полете волка. Наконечник пробил бронированный череп монстра, проходя насквозь, и тот растворился в полёте. Копия!
Святой Махаон, как же они быстры! Раненая особь со стрелой в боку уже бросилась в яростном прыжке на меня, глаза загорелись, словно раскалённые угли. Я же лишь успел перекатиться в сторону, и волк прочертил когтистой лапой борозды на камне пещеры.
Жорик в это время уже сражался с третьим волком. Беспощадный, не успевший полноценно подпитаться от кристаллов, срабатывал через раз. В итоге клыком телохранителю распороло руку, которой он держал артефакт. Он припал на колено, шумно дыша, а монстр, пролетевший мимо него, готовился к решающему прыжку.
— Жора, в сторону! — крикнул я, выпуская взрывную.
— БАХ! — стрела ударила в тело второго волка и разорвала на куски, которые растаяли в воздухе. Ещё одна копия!
Жорика вспышка не задела, слава Махаону!
Ну что ж, третий реальный? Проверим.
Раненый волк возился со стрелой, пытаясь её вырвать из тела, но понял, что проще перекусить её. Ну что ж, получай ещё одной бронебойной.
Тонкое острие наконечника вошло ровно в центр его глазницы, и волка отбросило на спину. Он расплылся в какую-то жижу, которая поблекла, постепенно исчезая.