Сумеречный стрелок
Шрифт:
Проверил на упругость, затем на баланс.
«Бородач» смотрел за моими уверенными действиями, как завороженный. Кажется, он давно уже заткнулся и не отпускает колкие шуточки.
Между тем я выбрал подходящие прямые палки для стрел и приступил к их изготовлению.
— Всё, время истекло, — покосился «бородач» на какой-то предмет у себя на запястье.
А я как раз заканчивал, перевязывая пучок стрел остатками жилы.
— Ну, пошли тогда, — вздохнул, закидывая лук за плечо.
На стрельбище собралось буквально всё население посёлка. Мужчины, женщины, старики, дети. Кто-то из ребятни даже залез на деревья неподалеку, чтобы разглядеть действо, которое начнётся уже очень скоро.
Глава в этот раз стоял перед выходом на площадку, с которой мы и будем стрелять. В руках он держал предмет, похожий на сдвоенную подзорную трубу.
Я вышел на рубеж и всмотрелся вперед, оценивая расстояние до единственной мишени. Остальные четыре были закрыты какой-то тканью.
Не больше ста метров до цели. И если бы Рагнар де Лисс только рассмеялся бы такой лёгкой задаче, то Ивану было совсем не до шуток. Во первых, оружие, которое я изготовил, было на редкость паршивым. Я удивлюсь, если его хватит на два-три таких выстрела. В своём прошлом мире, чтобы изготовить отличный лук, я вымачивал древко в специальном растворе длительное время и отдавал зачарователю, а тетиву усиливал массой присадок. Здесь же сделанное на коленке оружие могло в любой момент треснуть. Но на то я и Великий Лучник, чтобы не допустить этого. Во-вторых, тело могло подвести меня. Я ведь ещё ни разу не тренировался после того, как попал сюда.
Моим оппонентом оказался один из рослых охотников с глубоким шрамом на щеке. Он держал в руках огнестрельное оружие, которое я не встречал в родном мире. Любопытная конструкция. Винтовка с оптическим прицелом, как пояснил мне стоящий рядом Лука.
— Ты либо дурак, что не выбрал похожее, либо гениальный охотник, — ответил он мне, когда мы готовились к стрельбе.
— Скорее второе, — улыбнулся я, кое-как справляясь с волнением, которое обычно возникало у меня перед битвой.
Нам дали выстрелить по разу, чтобы сделать поправку на поднявшийся ветер. Первым, само собой, на рубеж отправился мужик со шрамом. Ствол качнулся в его руках от отдачи, и вылетевший дротик, имитирующий стрелу, вошёл по самое оперение в мишень, всего лишь в паре сантиметров от центра.
«Шрам» матюгнулся и подкрутил прицел.
Я натянул стрелу и услышал привычный скрип древесины, а затем мягко отпустил её. Моя стрела пролетела мимо, лишь отбив край мишени.
Охотник расслабился, покосившись на мой лук.
— Парень, ты проиграл. Не позорься, — снисходительно улыбнулся он. — Старик тебе правильно сказал. Надо было выбирать что-нибудь посерьезнее.
— Ты лучше следи за своими коленками, чтоб не так дрожали от волнения, — ответил я ему и с удовольствием заметил, как улыбка испарилась с его физиономии.
— Итак, выстрел решит исход состязания, — крикнул Алексей. — Начинайте!
«Шрам» выждал удобный для себя момент, а затем выстрелил.
Пуля-дротик попала точно в центр мишени. Толпа радостно зашумела, а глава клана захлопал в ладоши.
— Извини, приятель, — обратился ко мне «Шрам». — У тебя не было шансов.
Я выдохнул, поднял лук с зажатой в пальцах стрелой, прикрыл глаза, предельно сосредотачиваясь. Затем посмотрел на мишень, сделал поправку на ветер и начал оттягивать тетиву.
Время будто замедлилось. Струйка пота скатилась по моему виску. Шум толпы затих. Только звук бьющегося сердца отдавался эхом у меня в голове.
Я отпустил тетиву, и… стрела полетела к цели.
Глава 4
Когда стрела сорвалась с тетивы, я уже знал, что попаду в мишень. Вот раздался громкий стук о дерево, и вся толпа заволновалась, а затем ахнула. Моя стрела попала точно в центр, расщепив дротик оппонента.
Глава клана посмотрел в бинокль, а затем бросил на меня удивлённый взгляд, и вновь всмотрелся вдаль через своё устройство. Мой противник увидел результаты через прицел. В его случае удивление перемешалось со злобой.
— Как ты это сделал?! — вскрикнул «Шрам», выпучив на меня красные от недосыпа глаза. — Усилил стрелу?! А, магия! Тогда всё с тобой ясно! — и повернулся ко всем. — Он использовал магию!
— Не мели чушь, — вступился за меня шаман. — Парнишка не мог такого сделать с помощью магии. Потенциал не тот.
— Я требую повторного выстрела! — закричал «Шрам».
Шаман, переглянулся с главой клана, и тот нехотя кивнул.
— Не вижу особого смысла, — тем не менее скептически заметил Виссарион. — Учитывая то, что сейчас сделал этот парень.
— А что он сделал? — злобно скривился «Шрам». — Случайно расщепил мой дротик?
— Что, Серафим, сбили с тебя корону лучшего снайпера? — насмешливо раздалось из толпы.
— Вон какой злой. Не любит проигрывать. — поддакнул кто-то ещё.
Парень злобно ощерился, посмотрев в ту сторону, откуда донеслись обидные слова. Затем повернулся к шаману.
— Я готов! Погнали, — он быстрыми отточенными движениями зарядил винтовку очередным дротиком, встал в стойку, подкрутил ролик на прицеле. Прицелился, на секунду задержав дыхание, а затем выстрелил.
Я посмотрел в сторону мишени. Дротик попал в яблочко, но не в центр, а ближе к границе сектора.
— Если повторишь, пацан, я возьму свои слова обратно. Но вряд ли у тебя получится, — иронично улыбнулся охотник, засияв взглядом победителя. Вот же мудак самолюбивый.
Я взял стрелу и вышел к «огневому» рубежу. Переждав сильный порыв ветра, выставил лук, резко натянул тетиву. Слух уловил еле слышный щелчок в деревянной основе. Только не подведи, дай выстрелить еще раз! Пожалуйста! И мои мысленные мольбы увенчались успехом — стрела сорвалась с тетивы.
Тук!
Услышал я, а скорее почувствовал отчетливый звук попадания.
Толпа заволновалась. А глава клана, всматривающийся в бинокль, аж подскочил на своем троне.
— Ну надо же!.. — ухмыльнулся он, покачав головой, переводя взгляд на парня со шрамом. — Ну что, Серафим, уделал тебя парнишка, причём второй раз. Его стрела точно в центре, как и первая.
Серафим молчал, осмысливая поражение.
— Ну что ж. Оставайся пока у нас, выгонять не будем, — громко обратился ко мне глава клана, чтобы слышали все собравшиеся на стрельбище. — Ты сдержал своё слово. — Он повысил голос и добавил уверенности. — И никто тебя здесь не тронет, иначе будет иметь дело со мной.