Сумерки Богов
Шрифт:
Внезапно, вспахав копытами влажный дерн, кабан резко остановился. Вепрь уставился налитыми кровью маленькими глазками в темную изгородь деревьев, обступивших поляну. Что– то жуткое, скрытое в лесу, испугало его больше, чем следовавший за ним по пятам леопард. А хищник уже влетел на полянку черным вихрем. Кабан взвизгнул и бросился бежать, но было поздно. В длинном грациозном прыжке, леопард обрушился сверху. Стальные клыки и когти глубоко вонзились в толстую шкуру вепря. Мощные челюсти сомкнулись на горле кабана. Последовала короткая, отчаянная схватка. Раздался отчетливый, как хруст сломанной
Леопард стал жадно рвать теплую плоть.
Сейчас, когда он, наконец– то, мог утолить свой дикий голод, древний инстинкт предков помешал ему насладиться плодами удачной охоты. Леопард почуял опасность. Зверь утробно заурчал и повел по сторонам крупной головой.
Это неприятное ощущение, заставившее его насторожиться, исходило от белесых клубов тумана, обступивших полянку. Угроза кралась из теней, укутавших мрачные, кряжистые дубы, чьи голые, переплетенные сучья, казалось, шевелились и издавали злобное шипение. Серо– зеленый мох, свисающий с деревьев, под легким порывом ветра принимал причудливые фигуры таинственных существ, которые блуждали ночами по болотам, распугивая все живое в лесу. Над омертвелой кроной деревьев возвышалась серым гранитом башнеподобная гора.
Леопард схватил добычу в зубы и побежал верх по тропе, круто взбиравшейся меж деревьев к подножию горы. Оказавшись на вершине каменистой гряды, зверь приблизился к темному провалу, зиявшему в гранитной скале. Здесь он решил подкрепиться. Но сильно просчитался. Опасность стерегла его и сейчас.
Леопард выпустил из пасти мертвого вепря и зарычал. Короткая шерсть на загривке зверя встала дыбом. Леопард почуял смрадное дыхание смерти. Его тонкий слух уловил шорох внутри пещеры. Что– то жуткое и неотвратимое двигалось в его сторону!!
Леопард припал к камням, напружинил мощные задние лапы, готовясь к смертоносному броску. Он был готов яростно сражаться за свою добычу с кем угодно. Пусть даже с самим Хозяином леса – Черным Баа.
Янтарные зрачки зверя остро блеснули, когда он увидел того, кто вышел из пещеры.
Леопард заворчал, обнажив в оскале громадные клыки. Явное предупреждение не смутило странное существо, так омерзительно пахнущее тленом, гарью и смертью. Оно неспешно двинулось к зверю. Расстояние между ними неумолимо сокращалось.
Глава 1
Яростный порыв ветра, долетевший со стороны океана, сотряс хлипкие, плетеные стены хижины, затерянной между скал. Казалось, сам Аквилон – бог северного ветра, проверяет мощь копыт своего буйного жеребца. Задувает расшалившийся старик в многочисленные щели, поднимая к прокопченным балкам клубы сизого дыма от Священного костра, горевшего в хижине день и ночь. Жрец Саумор прислушался к грохоту по соломенной крыше, сердитому треску чадивших поленьев, к заунывному вою ветра, к которому присоединялось мерное бормотание двух жрецов – его младших братьев.
Саумор был высоким, костистым стариком с длинными белыми волосами и, сплетенной в мелкие косички, седой бородой. Его лицо, озаренное багровым светом пламени, было гладким и матовым, точно кость лесного зубра. Карие глаза не потеряли свежести молодости и сверкали из-под густых бровей остро, как заточенные лезвия мечей. От всей его величавой фигуры, закутанной в серый холщовый плащ до пят, исходила скрытая тугая сила.
Взгляд жреца был устремлен на женщину, которая извивалась и корчилась на вылинявшей шкуре белой лошади в Круге Очищения, сложенного из горящих лучин, своим видом напоминавшим кубики прозрачного горного льда. Восковое лицо одержимой, с закатившимися зрачками, походило на маску злобного демона. Хромистый подол ее темно– коричневого платья высоко задрался на бедрах. Широко расставив в стороны крепкие, смуглые ноги, она низким хриплым голосом поинтересовалась у остолбеневших жрецов:
– Как вам я? Может, порезвимся?
Увидев округлившиеся глаза бедных стариков, она рассмеялась.
– Ха– ха– ха! Трухлявые сморчки. Вам даже с паршивой овцой не в силах совладать!
На это оскорбление жрецам нечего было ответить.
Тиу и Эльд – так звали двух младших Хранителей, старательно отводили глаза от страшного, перекошенного лица одержимой и истово бормотали молитвы. Крики женщины разбудили старого ворона, который дремал, сидя на балке, поддерживающей крышу хижины. Большая птица открыла глаза и нацелила черный, блестящий клюв на голову одержимой. Тук, всей своей вороней душой, люто ненавидел злобных демонов – гарфов, приходящих из Сумеречного мира.
Саумор растер в бронзовой ступице сушеный корень живца – цветка и подал знак братьям. Они крепко связали веревками руки женщины, которая извивалась, точно прижатая к каблуку змея.
Саумор высыпал себе на ладонь зеленоватый порошок и направился к одержимой. Нужно было торопиться, пока не наступило темное время суток, когда гарфы обретают большую силу и власть над телами людей.
Женщина тем временем перестала сопротивляться и притихла. Она лежала омертвевшая, с закрытыми глазами и лишь тяжелое, сиплое дыхание срывалось с ее посиневших губ. Когда Саумор склонился над женщиной, она внезапно открыла черные, бездонные глаза и рывком разорвала веревки, стягивающие ей руки.
С необычайной легкостью, она отшвырнула от себя жрецов и бросилась на Саумора. Она сбила его с ног и, усевшись сверху, вцепилась скрюченными пальцами в горло жреца. Саумор попытался бороться, но одержимая была исключительно сильна и не собиралась выпускать из стальных тисков свою жертву. Склонившись над задыхающимся стариком и обдав его трупным запахом разложения, женщина прорычала:
– Ничтожный червь! Как смеешь, сдерживать нас?!– и мерзко улыбнулась, видя попытки жреца произнести заклятие защиты.
– Не старайся. Твои жалкие боги, не помогут тебе, глупый старик! Они не в силах помешать тем, кто указал нам путь. Повелители скоро будут здесь! Вот когда начнется веселье! Ха-ха– ха!
– Посмейся– ка вот над этим! – просипел распластанный на земле жрец и поднесся разжатый кулак ко рту, дунул на порошок.
Зеленоватое облачко пыли окутало голову женщины. Черные, как вечный мрак, безжизненные глаза одержимой стали невероятно широкими. Она чихнула, выгнулась дугой и дико закричала от невыносимой боли. Незримая сила подняла ее в воздух. В эту – же секунду, из оскаленного рта женщины, вырвался целый рой исчадий Сумеречного мира.