Сумерки зимы
Шрифт:
Наконец Триш выдохнула.
– В общем, ты уже здесь. Не сомневаюсь, причины у тебя имелись. Бен тебе все расскажет, и сразу садись за базу данных. Телефоны уже навряд ли чем-то помогут, но нам нужно поскорее забить всех прихожан в эту твою таблицу. Я ведь не ошибаюсь, для того она и предназначена? Тьма свидетелей из самых разных кругов. Связи между…
– Да-да, – заторопился Макэвой, – почти как диаграмма Венна [10] . Выясняем все, что можно, об определенной группе людей, загружаем данные в систему и отслеживаем все
10
Схематичное изображение всех возможных пересечений нескольких множеств, описанное в книге «Символическая логика» (1881) англичанина Джона Венна.
– Договорились! – улыбнулась Фарао. – Я и говорю, Бен введет тебя в курс наших дел и возьмет твои показания.
– Мэм?
– Ты и сам свидетель, Макэвой. Ты видел преступника. Черт возьми, да тебе по морде дали орудием убийства! И о чем вы оба только думали, ты и Эверетт, когда…
– Я выполнял приказ, мэм.
– Так выполняй мой. – Глянув на часы, Триш Фарао добавила: – Планерка ровно в восемь, – и быстро пошла по коридору, стуча каблуками байкерских сапог.
Детектив-констебль Нильсен, приподняв бровь, оглядел Макэвоя. Они напоминали подростков, которым сошла с рук очередная выходка; в ярко освещенную комнату они вошли, не в силах скрыть довольных улыбок.
Детективы-констебли Хелен Тремберг и Софи Киркленд сидели за одним столом, вперясь в раскрытый ноутбук. Софи жевала ломоть пиццы, небрежно тыча им во что-то на экране. Во всем кабинете это был единственный компьютер. В остальном – пусто, если не считать старых папок с бумагами и разнокалиберных мусорных пакетов, которые, кажется, уже не первый месяц подпирают тут стену.
– Президентские апартаменты, – сказал Бен, подводя Макэвоя к полукругу пластиковых кресел у окна.
– Похоже на то. Почему здесь? Отчего не у нас на Прайори?
– Говорят, так удобнее. Приказ с самого верха. Думаю, там вообразили себе заголовки.
– Какие, например?
– Да обычную хрень. Мы прохлаждаемся в восьми милях от места преступления, когда ближайший участок всего в трех сотнях ярдов оттуда.
– Но ведь на Прайори есть все необходимое, – возразил Макэвой. – И как только Фарао решилась?..
– Она ни при чем. Спросить ее, так это полный идиотизм. Но ей пришлось срываться с места в карьер. И не успела она толком набрать темп, как помощник главного констебля издал пресс-релиз: следствие координирует местная полицейская команда, из городского центра.
– Значит, мы догоняем ушедший поезд?
– На долбаном трехколесном драндулете, сержант.
Макэвой вздохнул. Плюхнулся в кресло с твердой спинкой, посмотрел на часы.
– Что нам известно?
– Точно известно следующее. – Нильсен открыл блокнот. – Дафна Коттон, пятнадцать лет. Проживала в Фергус-гроув, Хессл, с Тамарой и Полом Коттон. Милое местечко, сержант. На съезде с шоссе. Дом с террасой, три спальни. Большой сад перед домом, задний двор. Знаешь эти дома? Друг за дружкой, неподалеку от кладбища?
Макэвой кивнул. Еще когда Ройзин носила Фина, они ездили туда смотреть жилье. Он решил, что
– А братья? Сестры?
– Отдел по родственным связям уже выясняет, но лично я – не думаю. Ее родители немолоды. Белые, скорее всего.
Макэвой прищурился:
– Как это?
– Она приемная дочь, сержант, – пояснил Нильсен.
– Ее могла удочерить и темнокожая пара, констебль, – сказал Макэвой.
Нильсен посмотрел на потолок, точно впервые обдумывал такую возможность.
– Да, – согласился он, – и такое не исключено.
Оба какое-то время сидели молча, размышляя. Вслушиваясь в голоса коллег. Хелен Тремберг зачитывала имена прихожан, а Софи Киркленд распределяла свидетелей между сотрудниками уголовного отдела.
– Но не в этом случае, – сказал Нильсен.
– Не в этом, – согласился Макэвой, а про себя добавил, что надо бы расслабиться и не раскрывать рта, пока не потребуется сказать что-то стоящее.
Нильсен выдержал почтительную паузу. Затем широко улыбнулся и заговорил:
– В общем, ее родители, понятное дело, в шоке. Их там не оказалось, видишь ли. Обычно мать ходит на службу вместе с Дафной, но сегодня занималась подготовкой рождественской пирушки. Отец был на работе.
– В субботу? Где же он работает?
– У них транспортная фирма, грузовые перевозки, вроде того.
Резко развернувшись, Бен окликнул Хелен Тремберг:
– Чем занимается папаша, Хеллс-Беллс? [11]
11
Ироничное прозвище, производное от имени «Хелен». Hell’s Bells (англ.) — «адовы колокола».
Хелен оттолкнулась от стола и катнула свое кресло к мужчинам. Улыбнулась Макэвою:
– Все-таки с нами, да?
Макэвой постарался сдержать довольную ухмылку. Он вдруг ощутил теплоту к ней, да и к Бену тоже. Не хочется признавать, но он разволновался. Хорошо снова быть в команде.
– Логистика, значит? – уточнил он подчеркнуто ровным голосом.
– Если верить веб-сайту, они доставляют гуманитарную помощь в труднодоступные места. Контракты с разными благотворительными организациями. Помните, мы относим старые свитера и всякое прочее в пункты, где женщины суют их в большие мешки? Ну вот, такие компании доставляют все барахло туда, где люди в нем нуждаются. Товарняками, по морю, по воздуху.
– Ясно. – Макэвой пометил у себя в блокноте. – Продолжай.
– Ну, короче говоря, у этой пары был собственный ребенок, но он умер. Лейкемия. В общем, Дафну удочерили через международное агентство, когда ей было десять. Целый год ушел на оформление бумаг, но здесь все в полном порядке. Она родом из Сьерра-Леоне, кстати. Потеряла родных в геноциде. Трагичная история.
Макэвой кивнул. Он мало что помнил о политической подоплеке давних вооруженных конфликтов. В памяти засели лишь размытые телевизионные картинки об изуверствах. Невинные жертвы, жизнь которых проходит под градом пуль и ударами лезвий.