Сумерки
Шрифт:
В одном из филиалов «Секьюрити Пэсифик» Кристина по кредитной карточке «Виза» сняла тысячу долларов, в другом получила пятьсот долларов по «Мастеркард», а в третьем приобрела на две тысячи долларов дорожных чеков номинальной стоимостью по двадцать и сто долларов каждый. Затем у входа в банк, используя свою автоматическую чековую книжку, получила в банковском кассовом аппарате три сотни долларов единовременно и, справившись через компьютер, выяснила, что имеет право снимать такую же сумму дважды в день. Таким образом, к полутора тысячам, полученным по «Мастеркард» и «Виза», добавила еще шестьсот долларов. Вместе с двумя тысячами в дорожных чеках у нее образовалась сумма в четыре тысячи сто долларов.
– Теперь посмотрим, что имеется у меня, – сказал Чарли, приступив к поискам отделения «Уэллс-Фарго».
– Но этого должно хватить надолго, – сказала Кристина.
– Только не для того, что я задумал, – ответил Чарли.
– И что же вы задумали?
– Потерпите…, увидите.
В бумажнике у Чарли всегда лежал незаполненный чек. В ближайшем отделении своего банка, предъявив целую кипу удостоверений и пространно побеседовав с управляющим, Чарли снял со своего текущего счета семь тысяч пятьсот долларов из имевшихся восьми тысяч двухсот пятидесяти четырех.
Он боялся, что полиция уже известила банк о том, что имеется ордер на его арест и, как только он появится за банковской стойкой, первый же служащий донесет на него властям. Но удача улыбнулась ему. Полиция не могла тягаться в оперативности с Грейс Спиви и ее сектантами.
В других банках он снял деньги по «Виза», «Мастеркард», «Карт-Бланш» и «Америкэн Экспресс».
Дважды, пока они кружили по городу, они видели патрульные машины, и каждый раз! Чарли старался убраться подальше с глаз полиции. Если же это было невозможно, он, затаив дыхание, ждал, что их вот-вот остановят, но всякий раз проносило. Он понимал – они играют с судьбой: в любой момент какой-нибудь фараон мог обратить внимание на номера или люди Спиви вновь запеленгуют их.
Где же спрятан передатчик, если не в сумке Кристины? Где-то ведь он должен быть. Другого объяснения не было.
С каждой минутой он все больше тревожился, покрываясь холодным потом.
К концу дня они собрали больше четырнадцати тысяч долларов.
Все так же лил дождь, и быстро темнело.
– Ну, вот, – сказала Кристина. – Даже если бы можно было выжать еще несколько сотен, банки уже закрыты.
Так что же теперь?
Они остановились у торговых рядов, где приобрели новую сумочку для Кристины и кейс, чтобы сложить туда аккуратные банковские пачки, а также свежую газету.
Внимание Чарли привлек огромный заголовок, занимавший половину первой полосы:
ЛИДЕР РЕЛИГИОЗНОЙ СЕКТЫ
РАЗЫСКИВАЕТСЯ В СВЯЗИ С СЕРИЕЙ
ПОДЖОГОВ И ВЗРЫВОВ
Он показал газету Кристине. Стоя под козырьком у магазина готового платья, они внимательно, боясь пропустить хотя бы слово, прочитали статью. Шумел дождь, пузырились лужи на тротуаре. В статье мелькали их имена и говорилось, что Чарли разыскивается для дачи показаний по смежному делу об убийстве, но, к счастью, их фотографий газета не напечатала.
– Итак, полиция ищет не только меня, – заключил Чарли, – но и Грейс Спиви. Это уже отрадно.
– Это верно, только они ничего не смогут ей предъявить, – сказала Кристина. – Она чересчур умна и коварна для них.
– Ведьмы не боятся полицейских, – мрачно заметил Джой.
– Не стоит отчаиваться, – подбодрил их обоих Чарли. – Если бы вы видели эти дыры у нее на ладонях, если бы вы слышали, какой бред она несет, вы бы поняли, что она балансирует на краю пропасти. Меня совсем не удивит, если при очередном разговоре с полицией она будет бахвалиться перед ними своими подвигами.
– Послушайте, – сказала Кристина, – ее, очевидно, разыскивают в округе Оранж или в районе Лос-Анджелес, но никак не здесь. Почему бы нам не позвонить в полицию – разумеется, анонимно – и не сообщить им, что она в этих краях.
– Превосходная мысль, – сказал Чарли.
Он позвонил из телефонной будки и был весьма краток. Он говорил с дежурным сержантом Пуласки, сообщив ему, что к произошедшему тем днем инциденту в мотеле «Тихая пристань» причастны Грейс Спиви и ее Церковь Сумерек. Он описал белые фургоны и предупредил, что члены секты вооружены автоматами. Он повесил трубку, не обращая внимания на вопросы сержанта.
Вернувшись в машину, Чарли снова развернул газету, нашел в разделе объявлений рубрику «Продажа автомобилей» и углубился в чтение.
Дом был небольшой, но опрятный. Одноэтажный коттедж под двускатной крышей с фронтоном – стиль, который редко встретишь в Калифорнии, – выкрашенный голубой краской, с белыми ставнями и белыми же оконными рамами. Фонари в конце дорожки и на крыльце напоминали латунные корабельные светильники. Дом походил на тихую гавань, в которой можно укрыться от шторма и всяких превратностей судьбы.
Внезапная ностальгия по собственному дому охватила Чарли, он почувствовал запоздалую горечь, вспомнив о том, что сообщил ему утром Генри Рэнкин: его дом, так же как и Кристинин, сгорел дотла. Он убеждал себя, что страховка возместит ущерб, что не стоит оплакивать прошлое, что в жизни есть более важные вещи, чем те, что сгорели в огне. Но сейчас, как бы ни увещевал себя, не мог избавиться от тупой боли в сердце. Стоя в промозглых февральских сумерках под проливным дождем, усталый, обремененный грузом ответственности за безопасность Кристины и Джоя (бремя, тяжесть которого час за часом все увеличивалась), он не мог избавиться от щемящей тоски по любимому креслу, книгам и мебели в своем кабинете.
«Хватит, – гневно приказал он себе. – Нет времени на сантименты и жалость к самому себе. По крайней мере, если мы собираемся жить дальше».
От его дома осталась куча щебня.
Его любимое кресло обратилось в прах.
Его книги превратились в дым.
Втроем в сопровождении Чубакки они поднялись на крыльцо и позвонили.
Дверь открыл седой мужчина, на вид лет шестидесяти с лишним, в коричневом вязаном кардигане.
– Мистер Мэдиган? – осведомился Чарли. – Я звонил вам некоторое время тому назад по поводу….