Сумма стратегии
Шрифт:
Война
Как и все остальные социосистемные процессы, война представляет собой форму работы с информацией. Мы уже отмечали, что война упрощает управление и может рассматриваться в качестве механизма преодоления структурного кризиса. Отсюда – тяготение некоторых политических режимов к «маленькой победоносной войне». Ф.Энгельс справедливо иронизировал над этим: дело в том, что кризис разрешается в случае большой проигранной войны и обычно через механизм смены элит и разрыва существующих договоренностей. То есть общество откатывается назад и начинает жить с чистого листа.
Но социосистемная роль войны не сводится к
Базовой проблемой человеческой социосистемы является противоречие между биологически заданным для крупных приматов эгоизмом и общественным характером всех социосистемных процессов. Иначе говоря, каждый индивид обязан подчинять свои интересы какому-то целому (и это является необходимым условием его выживания!), но он этого не хочет. Столкновение императивов приводит к постоянному стрессу. Но стандартной формой реакции на стресс у крупных приматов является агрессия. В результате с самого начала существования социосистемы всем человеческим организованностям угрожали вспышки неспровоцированного насилия и борьба всех против всех.
Война оказалась удобным способом решения этой проблемы. Она разрешала – и даже обязывала – делать все то, что в обычной мирной жизни строжайшим образом табуировалось: убивать, насиловать, грабить. Иными словами, война оказалась социосистемно приемлемым механизмом утилизации агрессивности.
Как и любое системное решение, война работает с целым рядом проблем: • Она регулирует численность общества, причем речь идет не только об уничтожении части населения в условиях переполнения экологической ниши, но и о запуске механизма роста рождаемости.
• Война способствует генетическому обогащению, что особенно важно для эндогамных обществ.
• Война выступает в качестве дополнительного фактора биологического отбора.
• Война повышает социальную мобильность.
•Война ускоряет социальный отбор, перераспределяя ресурсы в пользу лучше устроенных сообществ и отбраковывая нежизнеспособные.
Война есть плата биологического вида Homo Sapiens за свое существование в форме социосистемы, за эффект социальности. И плата недорогая, что можно заметить, сравнивая, сколько на Земле людей и сколько биологически близких к ним крупных обезьян. Войны народов, классов, конфессий, иных социальных групп заменяют в человеческом существовании борьбу всех против всех в биологических сообществах. В определенном смысле можно согласиться с Дж. Оруэллом: война – это мир и мир – это война. Заметим, что снижение угрозы глобального противостояния в период 1986-2010 гг. привело к росту региональных войн и локальных конфликтов, а также уличной преступности и бытового насилия. Такие эксцессы, как расстрел А. Брейвиком[10] молодежного лагеря с убийством 77 человек, колорадский расстрел во время премьеры фильма о Бэтмене[11], расстрелы в школах и в офисах, наглядно демонстрируют, что ждет социосистему при разрушении военного механизма обеспечения ее устойчивости.
Поскольку война разрешает табуированное (и табуирует разрешенное), можно говорить о ее карнавальном характере. Собственно карнавал и ряд других социальных технологий, в том числе – спорт и почти все игры, можно рассматривать как light-формы войны. Из иллюзорного (карнавального, театрального) характера войны вытекают следующие важные следствия:
• глобальная термоядерная война крайне маловероятна, поскольку, во-первых, не способна решить задачу социальной сублимации и, во-вторых, угрожает целостности социосистемы;
• уменьшение угрозы внешней войны увеличивает вероятность войны внутренней;
• общее ослабление военной угрозы способствует возрастанию индивидуального
• религиозные чувства есть превращенная форма агрессивности (рост религиозности населения приводит к войне); • альтернативной формой реального насилия может быть насилие иллюзорное – СМИ, массовые шоу, и, прежде всего, интерактивные компьютерные игры.
Война тысячелетиями является спутником человека, но нет оснований считать, что так будет продолжаться «из вечности в вечность». В своем развитии социосистема найдет иные способы сублимации индивидуальной агрессии (искусство, спортивные и ролевые игры, виртуальные войны и т.п.). Мы способны представить и описать такую стадию эволюции разума, но пока не в силах ее реализовать.
XX век был эпохой тоталитарных войн. XXI век начался грандиозным актом террористической войны «Юга» против «Запада». За этим последовали войны в Афганистане, Ираке, Чечне. Сейчас человечество на волосок от крупных вооруженных конфликтов в Южной Осетии, Абхазии, Приднестровье, Израиле, возможно, и в Иране. И, поскольку все сценарные модели указывают, что международная напряженность вокруг «горячих точек» будет нарастать, достигая первого пика к 2008-2010 годам, а следующего – к началу третьего десятилетия, приходится считаться с тем, что масштаб военных действий также будет увеличиваться.
Очарованный доказательствами того, что грядущая ядерная война, пугающая моих одноклассников, как радиация, СПИД и необходимость когда-то содержать семью, не погубит нашу планету, я сделал в последнем классе доклад про социосистему на межшкольной конференции. Что тут началось! Казалось, все учителя, сидевшие в комиссии, мечтали о том, чтобы эта пресловутая война уничтожила человечество. Все забыли, что я инвалид, сижу в коляске, все встали вокруг меня и замахали руками. Похоже, они были обижены за то, что всеобщая страшилка не работает, а я оказался героем сказки «Голый король». Через пять минут кто-то опомнился, но я физически ощущал, что мгновение я был один, и тучи сгустились.
Я ответил на язвительные вопросы. Школьники-участники меня не слишком поняли, они только загудели, да некоторые потом вспоминали в сети бучу вокруг меня. А это были лучшие школьники города. А друг мой в тот день заболел. И меня привез отец и обещал заехать и забрать после. В общем, я пережил почти физически погружение в болото и его предварительное довольное чавканье.
Потом я много раз встречался с тем, что в школе и учителя, и ученики не понимают простой логики. Они живут страхами и хотелками. Под управлением. Отец смеялся над моими проблемами, он предупреждал, что тема принесет мне приключений. Он опоздал, и я ждал его в коляске под дождем. Организаторы рассосались. Наверное, я их сильно достал.
Ноозойное ускорение
Существуют отчетливые параллели между биологическим и социальным развитием (Табл. 2).
Таблица 2. Параллели между биологическим и социальным развитием.
Развитие социосистемы носит эволюционный характер и подчиняется тем же закономерностям, что и развитие биоты, но с гораздо большими характерными частотами (ноозойное ускорение). Для традиционной и индустриальной фазы такое ускорение с хорошей точностью может быть представлено формулой: