Сумма теологии. Том V
Шрифт:
Этому противоречит следующее: Августин говорит, что «нет ни малейшего сомнения в том, что добродетель наполняет душу добром» [117] , а Философ говорит, что «[всякая] добродетель и доводит до совершенства то, добродетелью чего она является, и придает совершенство выполняемому им делу» [118] .
Отвечаю: как уже было сказано (1), добродетель подразумевает совершенство способности, в связи с чем добродетель вещи определяется по пределу способности [119] . Но предел любой способности
117
De Мог. Eccl. VI.
118
Ethic. II, 5.
119
De Coelo I, 11.
120
DeDiv. Nom. IV, 31.
Ответ на возражение 1. Коль скоро о дурных вещах метафорически говорят как о совершенных, то точно так же можно говорить о них и как о хороших; так, согласно Философу, законченного вора или доносчика иногда называют хорошим вором или доносчиком [121] . В указанном смысле о добродетели порой говорят применительно к злым вещам; так, о «добродетели» греха говорят как о законе постольку, поскольку подчас грех ухудшается посредством закона, вследствие чего он достигает предела свой возможности.
121
Metaph.V, 16.
Ответ на возражение 2. Зло пьянства и чрезмерности питья состоит в отклонении от порядка разума. Однако случается так, что одновременно с этим отклонением от разума некоторая низшая способность совершенствуется в отношении того, что относится к ее собственному виду, даже если это суть нечто, прямо противоположное разуму или способствует отклонению от его порядка. Но совершенство такой способности, коль скоро оно сопряжено с отклонением от разума, никак нельзя назвать человеческой добродетелью.
Ответ на возражение 3. Совершенство разума наиболее очевидно проявляется в том, что он способен преодолевать или примирять со слабостью плоти и более низких способностей. И потому когда о связанной с разумом человеческой добродетели говорят как о «совершающейся в немощи», то имеют в виду немощь не разума, а плоти и более низких способностей.
Раздел 4. ПРАВИЛЬНО ЛИ ОПРЕДЕЛЕНА ДОБРОДЕТЕЛЬ?
С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что распространенное определение добродетели, а именно, что добродетель – это «доброе качество ума, благодаря которому мы живем праведно, которым никто не может пользоваться дурно и которое Бог соделывает в нас помимо нас» [122] , не вполне корректно. В самом деле, добродетель – это человеческое благо, поскольку добродетель суть то, что делает свой субъект благим. Но благо, похоже, не есть добро, равно как и белизна не есть белое. Следовательно, некорректно описывать добродетель как «доброе качество».
122
De Lib. Arbit. II.
Возражение 2. Далее, род является более общим понятием, чем любое из разделяющих его отличий. Но благо общее качества, поскольку оно обратимо с бытием. Поэтому не следует использовать «доброе», каковое суть отличие качества, в определении добродетели.
Возражение 3. Далее, как говорит Августин, «то в нас, что в рассмотрении [телесного и временного] совершается таким образом, что не является общим у нас с животными, есть [несомненно] разумное» [123] . Но, как указывает Философ, существуют добродетели и неразумных частей [души] [124] . Следовательно, не всякая добродетель является «добрым качеством ума».
123
DeTrin. XII, 3.
124
Ethic. III, 13.
Возражение 4. Далее, праведность, похоже, относится к правосудности, на что указывает само ее имя. Но правосудность – это один из видов добродетели. Поэтому использование «праведности» в определении добродетели, когда мы говорим, что добродетель суть то, «благодаря чему мы живем праведно», некорректно.
Возражение 5. Далее, кто бы ни гордился чем-либо, тот пользуется этим дурно. Но многие гордятся добродетелью, поскольку, как замечает Августин, «гордость устраивает засаду добрым делам, готовя им погибель». Поэтому слова о том, что добродетелью «никто не может пользоваться дурно», не соответствуют действительности.
Возражение 6. Кроме того, человек бывает оправдан благодаря добродетели. Но Августин, комментируя слова из евангелия от Иоанна: «Он покажет дела больше сих» (Ин. 5:20), говорит: «Тот, Кто сотворил их помимо них, не оправдает их помимо них» [125] . Следовательно, не должно говорить, что «Бог соделывает в нас добродетель помимо нас».
Этому противоречит авторитет Августина, чьи слова легли в основу приведенного определения.
125
Tract, in Joan. XXVII.
Отвечаю: это определение совершенно вобрало в себя все сущностное понятие добродетели. В самом деле, совершенное сущностное понятие чего бы то ни было охватывает все причины. Но вышеприведенное определение содержит в себе все причины добродетели. Так, формальная причина добродетели, обозначенная словами «доброе качество», определена, как и положено, на основе ее рода и отличия, поскольку «качество» – это род добродетели, а «доброе» – отличие. Впрочем, определение было бы более точным, если бы вместо «качества» использовали «навык», который является ближайшим родом.
Далее, у добродетели нет материи, «из которой» она оформлена, равно как и нет никакой иной акциденции, но у нее есть материя, «которой» она причастна, а также материя, «в которую» она входит, а именно субъект Материя, которой причастна добродетель, это ее объект, но он не может быть включен в вышеприведенное определение, поскольку объект устанавливает добродетель в некотором виде, а в настоящем случае речь идет об определении добродетели в целом. Таким образом, в качестве материальной причины мы имеем субъект, на который указываем, когда говорим, что добродетель – это доброе качество «ума».