Сумма теологии. Том VII

Аквинский Фома

Возражение 2. Далее, то, что совершенно, не может стать ещё более совершенным. Но даже радость блаженного может стать совершенней, поскольку радость одного может быть больше, чем радость другого. Следовательно, радость твари в Боге не может быть совершенной.

Возражение 3. Далее, постижение, похоже, есть не что иное, как совершенство познания. Но как конечна познавательная способность твари, точно так же конечна и ее желающая способность. И коль скоро никакая тварь не может постигнуть Бога, то похоже на то, что и радость какой-либо твари в Боге не может быть совершенной.

Этому противоречит сказанное Господом Своим ученикам: «Радость моя в вас пребудет и радость ваша будет совершенна» (Ин. 15:11).

Отвечаю:

совершенство радости можно понимать двояко. Во-первых, со стороны того, кому радуются, а именно так, что некто радуется ему настолько, насколько ему подобает радоваться, и в этом смысле радость в Боге является совершенной только у Бога, поскольку она в силу бесконечной благости Бога бесконечна, тогда как радость какой бы то ни было твари необходимо конечна. Во-вторых, совершенство радости можно понимать со стороны того, кто радуется. Но, как было показано нами выше при исследовании страстей (11–1, 25, 2), радость сопоставима с желанием как покой с движением, а покой является совершенным при полном завершении движения. Следовательно, радость является совершенной тогда, когда уже нечего более желать. Но пока мы находимся в этом мире, движение желания в нас не прекращается, поскольку для нас все ещё сохраняется возможность ещё более приблизиться к Богу посредством благодати, о чем также уже было сказано (24, 7). Однако по достижении совершенного блаженства уже нечего будет желать, поскольку тогда наслаждение Богом будет совершенным, и в нем человек обретет все, что он хотел бы желать, даже если речь идет о каких-то других благах, согласно сказанному [в Писании] о том, что [Бог] «насыщает благами желание твое» (Пс. 102:5). Следовательно, желание успокоится, притом не только наше желание Бога, но и всякое наше желание, так что радость блаженных будет полной и совершенной, точнее, «переполненной», поскольку они получат больше, чем могли бы желать, – ведь «не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» (1 Кор. 2:9). Именно на это указывают нам слова [Писания]: «Мерою доброю, утрясенною, нагнетенною и переполненною отсыплют вам в лоно ваше» (Лк. 6:38). Однако коль скоро никакая тварь не способна на ту радость, какой ей подобает быть в Боге, то из этого следует, что не эта совершенно полная радость привходит в человека, но, напротив, человек привходит в нее, согласно сказанному [в Писании]: «Войди в радость Господа твоего»3 (Мф. 25:21).

Ответ на возражение 1. Этот аргумент рассматривает совершенство радости со стороны того, кому радуются.

Ответ на возражение 2. Когда кто-либо достигает блаженства, он достигает назначенного ему божественным Предопределением предела, за которым уже нет ничего, к чему можно было бы стремиться, хотя по достижении своего предела некоторые приближаются к Богу больше, чем другие. Следовательно, всякая радость будет совершенной со стороны самого [радующегося], поскольку его желание будет находиться в полном покое, хотя при этом радость одного будет большей, чем [радость] другого, по причине его более совершенной причастности божественному блаженству

Ответ на возражение 3. Постижение означает совершенство познания со стороны познаваемой вещи, то есть, что она познана настолько, насколько она только может быть познана. Но есть и другое совершенство познания, а именно со стороны познающего, подобно тому, как это имеет место и в случае радости. По этой причине апостол и говорит: «Чтобы вы исполнялись познанием воли Его во всякой премудрости и разумении духовном» (Кол. 1:9).

Раздел 4. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ РАДОСТЬ ДОБРОДЕТЕЛЬЮ?

С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что радость – это добродетель. В самом деле, порок противоположен добродетели. Но горе по причине лени и зависти рассматривается как порок. Следовательно, радость надлежит полагать добродетелью.

Возражение 2. Далее, любовь и надежда суть страсти, объектом которых является «благо», и такова же и радость. Но любовь и надежда считаются добродетелями. Следовательно, и радость надлежит полагать добродетелью.

Возражение 3. Далее, предписания Закона относятся к актам добродетели. Но нам предписано радоваться в Господе, согласно сказанному [в Писании]: «Радуйтесь всегда в Господе» (Филип. 4:4). Следовательно, радость – это добродетель.

Этому противоречит следующее: ее нет ни в одном из перечней добродетелей – ни теологических, ни нравственных, ни умственных, что очевидно из того, что было сказано выше (II-I, 57; II-I, 60; IN, 62).

Отвечаю: как уже было сказано (IN, 55, 2), добродетель является деятельным навыком, поскольку по самой своей природе она обладает склонностью к некоторому акту. Однако подчас от одного и того же навыка могут происходить несколько однонаправленных и однородных актов, каждый из которых следует из другого. И поскольку последующие акты не проистекают из добродетельного навыка иначе, как только через предшествующий им акт, то и сама добродетель определяется и именуется согласно этому предшествующему [всем остальным] акту, хотя остальные акты тоже проистекают из [этой] добродетели. Далее, из того, что было сказано нами о страстях (IN, 25, 2), очевидно, что любовь является первым стремлением вожделеющей способности, а желание и радость следуют из нее. Поэтому один и тот же добродетельный навык склоняет нас и любить, и желать любимое благо, и радоваться ему Но поскольку любовь является первым из этих актов, то добродетель получила свое имя не от радости или желания, а от любви, и была названа любовью к горнему Следовательно, радость – это не отличная от любви к горнему добродетель, а акт, или следствие, любви к горнему, по каковой причины ее называют одним из плодов (Гал. 5:22).

Ответ на возражение 1. То горе, которое является пороком, обусловливается неупорядоченным себялюбием, которое, как было показано выше (II-I, 77, 4), является не отдельным пороком, а первопричиной всякого греха, вследствие чего некоторые виды горя рассматриваются как особые пороки – ведь они являются следствиями не частного, а общего порока. С другой стороны, любовь к Богу является особой добродетелью, а именно любовью к горнему, с которой радость соотносится как присущий ей акт, о чем уже было сказано.

Ответ на возражение 2. Надежда, как и радость, проистекает из любви, но надежда добавляет специальный признак со стороны объекта, а именно «трудность» и «возможность» обретения, в связи с чем и полагается отдельной добродетелью. Радость же, со своей стороны, не добавляет к любви никакого особого аспекта, который мог бы обусловить отдельную добродетель.

Ответ на возражение 3. Закон предписывает радость как акт любви к горнему, хотя она и не является ее первым актом.

Вопрос 29. О МИРЕ

Теперь мы должны исследовать мир, под каковым заглавием наличествует четыре пункта: 1) является ли мир тем же, что и согласие: 2) все ли желают мира; 3) является ли мир следствием любви к горнему: 4) является ли мир добродетелью.

Раздел 1. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ МИР ТЕМ ЖЕ, ЧТО И СОГЛАСИЕ?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что мир есть то же, что и согласие.

Ведь сказал же Августин, что «мир людей есть упорядоченное согласие» [334] . Но мы в настоящем случае ведем речь именно о мире людей. Следовательно, мир есть то же, что и согласие.

Возражение 2. Далее, согласие – это единство устремлений. Но природа мира как раз и состоит в такого рода единении, поскольку, как говорит Дионисий, мир объединяет и создает всеобщее единомыслие [335] . Следовательно, мир есть то же, что и согласие.

334

De Civ. Dei XIX, 13.

335

De Div. Nom. XI, 1.