Сумма Теологии. Том VIII

Аквинский Фома

Свидетельством тому служит тот факт, что совершенство искусства состоит в суждении, а не в предписании, поскольку тот, кто совершает произвольный грех в отношении своего ремесла, считается лучшим мастером, чем тот, кто делает это непроизвольно. В самом деле, первый поступает так на основании правого суждения, а последний — на основании ошибочного. С другой стороны, как сказано в шестой [книге] «Этики», если речь идет о рассудительности, то дело обстоит иначе. В самом деле, согрешающий произвольно безрассуднее того, кто грешит непроизвольно, поскольку ему недостает главного акта рассудительности, а именно предписания³³.

Ответ на возражение 1. Акт предписания

простирается и на следование благу, и на избегание зла. Впрочем, Августин приписывает рассудительности «предупреждение козней» в качестве не главного акта, а как такого её акта, который не сохраняется на небесах.

Ответ на возражение 2. Верное решение необходимо для того, чтобы обнаруженные [в результате исследования] добрые вещи могли быть приложены к действию. Поэтому принявшей верное решение рассудительности приличествует предписание.

Ответ на возражение 3. Просто приводить в движение приличествует воле, но предписание означает определенным образом упорядоченное движение, и потому, как было показано выше (II-I, 17, 1), оно является актом разума.

Раздел 9. СВОЙСТВЕННА ЛИ РАССУДИТЕЛЬНОСТИ ЗАБОТА?

С девятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что забота не свойственна рассудительности. В самом деле, забота подразумевает беспокойство, поскольку, как говорит Исидор, «озабоченный беспокоен»³⁴. Затем, движение, которое обусловливает забота, свойственно в первую очередь желающей способности. Но, как уже было сказано (1), рассудительность находится не в желающей способности, а в разуме. Следовательно, забота не свойственна рассудительности.

Возражение 2. Далее, уверенность в правоте, похоже, противоположна заботе, по каковой причине Самуил говорит Саулу: «Об ослицах, которые у тебя пропали уже три дня, не заботься — они нашлись» (1 Цар. 9:20). Но рассудительности как умственной добродетели свойственна уверенность в правоте. Следовательно, забота скорее противоположна рассудительности, чем свойственна ей.

Возражение 3. Далее, Философ говорит, что «величавый празден и нетороплив»³⁵. Но праздность противоположна заботливости. И коль скоро рассудительность не противоположна величавости, поскольку, как сказано [в книге] «Категории», «благо не противоположно благу», то похоже на то, что забота не свойственна рассудительности.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Итак, будьте благоразумны и бодрствуйте в молитвах» (1 Петр. 4:7). Но бодрствовать — значит заботиться. Следовательно, рассудительности свойственна забота.

Отвечаю: по мнению Исидора, человека можно считать заботливым (solicitous), когда он проницателен (solers) и бдителен (citus), то есть когда он в силу проницательности своего ума всегда находится начеку в отношении того, что он должен исполнить³⁶. Но это свойственно рассудительности, главным актом которой является деятельное предписание в отношении того, о чем было принято решение и вынесено суждение. Затем, Философ говорит, что «решенью надлежит скоро выполняться, но приниматься — медленно»³⁷. Следовательно, забота в строгом смысле слова свойственна рассудительности, в связи с чем Августин говорит, что «рассудительность всегда опекает и бдит, дабы никто не мог исподволь, пользуясь нашим неведеньем, склонить нас к злому решению».

Ответ на возражение 1. Движение принадлежит желающей способности как началу движения, но осуществляется оно в соответствии с определением и предписанием разума, то есть посредством его заботы.

Ответ на возражение 2. Как говорит Философ, «не следует добиваться одинаковой степени точности для каждого рода предметов [рассмотрения], но в каждом конкретном случае — той степени, которая соответствует их модусу»³⁸. И так как предметами [рассмотрения] рассудительности являются те случайные единичности, в отношении которых осуществляются человеческие действия, то уверенность в случае рассудительности не может быть столь велика, чтобы полностью исключать заботу.

Ответ на возражение 3. О величавом говорят как о «праздном и неторопливом» не потому, что он ни о чем не заботится, а потому, что он не преисполнен заботой о многом, доверяя тому, что заслуживает доверия, и не заботясь об этом. В самом деле, чрезмерный страх и неуверенность причиняют и чрезмерную озабоченность — ведь именно страх [подчас] побуждает нас к принятию решения, о чем было сказано выше (II-I, 44, 2), когда мы исследовали страсть страха.

Раздел 10. ПРОСТИРАЕТСЯ ЛИ РАССУДИТЕЛЬНОСТЬ НА УПРАВЛЕНИЕ МНОГИМИ?

С десятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что рассудительность не простирается на управление многими, но — только на управление собой. Ведь сказал же Философ, что добродетелью, которая определена к общему благу, является правосудность³⁹. Но рассудительность отлична от правосудности. Следовательно, рассудительность не определена к общему благу.

Возражение 2. Далее, рассудительным, похоже, является тот, кто ищет и поступает благо в отношении себя. Но те, которые заняты поиском общественного блага, нередко пренебрегают благом собственным. Следовательно, они не рассудительны.

Возражение 3. Далее, рассудительность отличается по виду от благоразумия и мужества. Но благоразумие и мужество, похоже, связаны исключительно с личным благом человека. Следовательно, то же самое можно сказать и о рассудительности.

Этому противоречат следующие слова Господни: «Кто же верный и рассудительный раб, которого господин его поставил над слугами своими?»⁴⁰ (Мф. 24:45).

Отвечаю: как говорит Философ, некоторые утверждали, что рассудительность не простирается на общественное благо, но — только на благо индивида, и так это потому, что человек не обязан стремиться к какому-либо благу помимо собственного⁴¹. Но это мнение противоречит любви, которая «не ищет своего» (1 Кор. 13:5). Поэтому апостол говорит о себе, что он ищет «не своей пользы, но пользы многих, чтобы они спаслись» (1 Кор. 10:33). Кроме того, это противоречит правому разуму, согласно суждению которого общее благо лучше, чем благо индивида.

Таким образом, коль скоро рассудительности приличествует выносить правильное решение, суждение и предписание в отношении средств достижения надлежащей цели, то очевидно, что рассудительность имеет дело не только с частным благом индивида, но также и с общим благом многих.

Ответ на возражение 1. Философ в настоящем случае говорит о нравственной добродетели. Но как любая определенная к общему благу нравственная добродетель носит имя «законной» правосудности, точно так же определенная к общественному благу рассудительность носит имя «политической» рассудительности, поскольку последняя соотносится с законной правосудностью точно так же, как просто рассудительность — с просто нравственной добродетелью.