Сумма теологии. Том XII
Шрифт:
Ответ на возражение 3. Как мы уже говорили, печать определена к тому, что относится к богослужению, которое является исповеданием веры, выраженным при помощи внешних знаков. Следовательно, печать должна находиться там же, где и вера, а именно в познавательной способности души.
Раздел 5. МОЖЕТ ЛИ ПЕЧАТЬ БЫТЬ ИЗГЛАЖЕНА ИЗ ДУШИ?
С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что печать может быть изглажена из души. Ведь чем совершеннее акциденция, тем тверже она прилепляется к своему субъекту. Затем, благодать совершенней печати,
Возражение 2. Далее, как уже было сказано (3), печать уполномочивает человека на богослужение. Но уклонение от поклонения Богу к противоположному поклонению является вероотступничеством. Следовательно, похоже, что это приводит к утрате печати таинств.
Возражение 3. Далее, когда прекращается цель, необходимо прекращаются и средства к достижению цели; так, по воскресении не будет супружества, поскольку порождение, цель супружества, прекратится. Но внешнее поклонение, к которому определена печать, на небесах, где нет никакой тусклости, но все есть очевидная истина, прекратится. Следовательно, печать таинств не сохраняется в душе навсегда, и потому может быть из нее изглажена.
Этому противоречит сказанное Августином о том, что христианские таинства по своей природе более долговечны, чем телесные метки воинского служения. Но метка воинского служения того, кто, провинившись перед императором, получает от него прощение, «опознается и подтверждается», а не ставится вновь. Следовательно, печать таинств тем более не может быть изглажена.
Отвечаю: как уже было сказано (3), посредством печати таинств верные Христовы причащаются Его священству в том смысле, что Христос обладает полнотой силы духовного священства, а Его верные уподобляются Ему становясь причастными некой духовной силе, относящейся к таинствам и тому, что связано с богослужением. По этой причине представляется неподобающим, чтобы печать была у Христа, а вот Его священство сопоставимо с печатью подобно тому, как полное и совершенное сопоставимо с тем, что ему причастно. Но священство Христа вечно, согласно сказанному [в Писании]: «Ты – священник вовек по чину Мельхиседека» (Пс. 109:4). Поэтому и всякое освящение, произведенное Его священством, бессрочно, продолжаясь столь долго, сколь долго продолжается освященное. Это очевидно даже в случае неодушевленных вещей; так, церкви и алтари остаются освященными вплоть до своего разрушения. И коль скоро, как мы уже показали (3), субъектом печати является душа, точнее, ее умственная часть, в которой пребывает вера, а ум вечен и неуничтожим, из этого следует, что печать не может быть изглажена из души.
Ответ на возражение 1. Благодать и печать находятся в душе, но по-разному. В самом деле, благодать находится в душе как форма, обладающая в ней завершенным бытием, тогда как печать, как мы уже показали (2), находится в душе как инструментальная сила. Но завершенная форма находится в своем субъекте согласно состоянию субъекта. А поскольку душа, доколе она странствует [в этом мире], со стороны свободной воли изменчива, то и благодать в душе тоже пребывает изменчиво. Инструментальная же сила по преимуществу согласуется с состоянием главного действователя, и потому печать пребывает в душе неизгладимо – не потому, что совершенна сама, а по причине совершенства священничества Христа, от которого как инструментальная сила исходит печать.
Ответ на возражение 2. Как говорит Августин, «даже вероотступники не лишаются своего крещения, ибо когда они раскаиваются и возвращаются в лоно Церкви, их не крестят опять, из чего мы делаем вывод, что крещение не утрачивается». И так это потому, что, как уже было сказано, печать является инструментальной силой, а природа орудия как таковая предполагает его движение другим, а не движение им чего-то еще, как это свойственно воле. Поэтому сколько бы воля ни двигалась в противоположном направлении, это не может изгладить печать, ибо главный двигатель недвижим.
Ответ на возражение 3. Хотя внешнее поклонение по окончании нынешней жизни прекращается, однако его цель остается. Поэтому по окончании нынешней жизни печать сохраняется как в праведниках, дополняя их славу, так и в грешниках, умножая их посрамление (ведь и воинский знак остается у воинов после битвы – к торжеству победивших и стыду побежденных).
Раздел 6. ВСЯКОЕ ЛИ ТАИНСТВО НОВОГО ЗАКОНА ПОЛАГАЕТ ПЕЧАТЬ?
С шестым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что печать полагается всеми таинствами Нового Закона, поскольку каждое таинство Нового Закона делает человека причастником священства Христа. Но печать таинств, как было показано выше (3), есть не что иное, как причащение священству Христа. Следовательно, похоже, что каждое таинство Нового Закона полагает печать.
Возражение 2. Далее, печать соотносится с отмеченной ею душой как освящение с освященным. Но каждое таинство Нового Закона, как мы уже показали (62, 1), сообщает человеку освящение благодати. Следовательно, похоже, что каждое таинство Нового Закона полагает печать.
Возражение 3. Далее, печать одновременно является действительностью и таинством. Но в каждом таинстве Нового Закона есть нечто только действительное, нечто, являющееся только таинством, и нечто, одновременно являющееся действительностью и таинством. Следовательно, печать полагается каждым таинством Нового Закона.
Этому противоречит следующее: те таинства, которые полагают печать, не совершаются повторно, поскольку, как мы уже показали (5), печать неизгладима, тогда как некоторые таинства, например покаяние и супружество, повторяются. Следовательно, не все таинства полагают печать.
Отвечаю: как уже было сказано (62, 5), таинства Нового Закона служат двоякой цели, а именно исцелению от греха и [совершенствованию] богослужения. Затем, всем таинствам, коль скоро все они даруют благодать, общо то, что они предоставляют средство против греха, однако не все таинства непосредственно определены к богослужению. Так, очевидно, что покаяние, благодаря которому человек избавляется от греха, не предоставляет человеку возможности совершенствоваться в богослужении, а [только] восстанавливает его в его прежнем состоянии.
Далее, таинство может относиться к богослужению трояко: во-первых, со стороны исполняемого; во-вторых, со стороны исполняющего; в-третьих, со стороны получающего. Со стороны исполняемого к богослужению относится Евхаристия, по-скольку богослужение, коль скоро оно суть церковная жертва, по преимуществу состоит именно в ней. Это таинство не полагает на человека печать, поскольку не определяет его к какому-либо дальнейшему священнодействию или благополучению, являясь, по словам Дионисия, «целью и завершением всех таинств». И при этом оно в самом себе содержит Христа, в Котором наличествует не печать, а вся полнота Священства.