Сумма теологии. Том XII
Шрифт:
Отвечаю: необходимым для цели, о котором мы ведем речь, нечто бывает двояко. Во-первых, оно может быть необходимым так, что без него нельзя достигнуть цели, как [например] для человеческой жизни необходима пища. Такая необходимость для цели является [необходимостью] просто. Во-вторых, нечто может считаться необходимым в том случае, когда без него цель не может быть достигнута надлежащим образом, как [например] для путешествия необходима лошадь. Такое необходимое не является [необходимым] просто.
Необходимыми для спасения в первом смысле являются три таинства. Два из них необходимы для индивида: крещение – просто и абсолютно, а покаяние – в случае смертного согрешения после крещения; в то время как таинство ординации необходимо для Церкви, поскольку «при недостатке попечения падает народ» (Прит. 11:14).
Что
Ответ на возражение 1. Чтобы не быть лишним достаточно быть необходимым или в первом, или во втором смысле. И именно так, как мы уже показали, необходимы все таинства.
Ответ на возражение 2. Эти слова Господа, по разъяснению Августина, должно понимать как сказанные о вкушении пищи не только священной, но и духовной [61] .
Ответ на возражение 3. Пренебрежение любым из таинств препятствует спасению. Но если кто-либо не озабочивается причащением таинству которое не необходимо для спасения, то его нельзя считать пренебрегающим таинством, в противном бы случае не получающие ординации или не вступающие в брак были бы виновны в пренебрежении этими таинствами.
61
Tract. XXVI in Joan.
Вопрос 66. О ТАИНСТВЕ КРЕЩЕНИЯ
Далее мы рассмотрим каждое таинство по отдельности: во-первых, крещение; во-вторых, конфирмацию; в-третьих, Евхаристию; в-четвертых, покаяние; в-пятых, соборование; в-шестых, ординацию; в-седьмых, брак.
Что касается первого, то нами будут исследованы две вещи: во-первых, само крещение; во-вторых, то, что предваряет крещение.
В отношении первого будет рассмотрено четыре пункта, касающиеся, во-первых, связанных с таинством крещения вещей; во-вторых, служителя этого таинства; в-третьих, получателей этого таинства; в-четвертых, следствия этого таинства.
В отношении первого наличествует двенадцать пунктов: 1) что есть крещение и не суть ли оно омовение; 2) об установлении этого таинства; 3) является ли вода надлежащей материей этого таинства; 4) нужна ли простая вода; 5) уместна ли следующая словесная форма этого таинства: «Я крещу тебя во имя Отца, и Сына, и Святого Духа»; 6) можно ли крестить с такой формулировкой: «Я крещу тебя во имя Христа»; 7) необходимо ли для крещения погружение [в воду]; 8) необходимо ли троекратное погружение; 9) можно ли крестить повторно; 10) о крестильном обряде; 11) о различных видах крещения; 12) сопоставление различных крещений.
Раздел 1. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ КРЕЩЕНИЕ ПРОСТЫМ ОМОВЕНИЕМ?
С первым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что крещение – это не просто омовение. В самом деле, омовение тела есть нечто преходящее, тогда как крещение есть нечто непреходящее. Следовательно, крещение – это не просто омовение, но, скорее, как говорит Дамаскин, «возрождение, запечатление, охрана и просвещение» [62] .
Возражение 2. Далее, Гуго Сен-Викторский говорит, что «крещение есть вода, освященная словом Божиим для очищения от грехов» [63] . Но омовение – это не сама вода, а некоторое использование воды.
62
De Fide Orth. IV.
63
Sacram. II.
Возражение 3. Далее, Августин говорит: «Слово соединяется со стихией и образуется таинство» [64] . Но стихия – это вода. Следовательно, крещение – это вода, а не омовение.
Этому противоречат следующие слова [Писания]: «Когда кто омывается от осквернения мертвым и опять прикасается к нему, какая польза от его омовения?» (Сир. 34:25). Следовательно, похоже, что крещение суть омовение, или купание.
Отвечаю: в таинстве крещения должно усматривать три вещи, а именно то, что есть «только таинство», то, что есть «действительность и таинство», и то, что есть «только действительность». Только таинство является чем-то видимым и внешним, а именно знаком внутреннего следствия, ибо такова самая природа таинства. И это направленное вовне, которое может быть воспринято чувством, является и самой водой, и ее использованием, то есть омовением. Поэтому некоторые полагали, что сама вода и есть таинство, как это явствует из вышеприведенных слов Гуго Сен-Викторского. В самом деле, в своем общем определении таинства он говорит, что оно есть «материальная стихия», а в своем определении крещения он говорит, что оно есть «вода».
64
Tract. LXX in Joan.
Но это совсем не так. Ведь коль скоро таинства Нового Закона производят некоторое освящение, то и завершаются они там, где завершается освящение. Однако освящение не завершается в воде, но некая освящающая инструментальная сила, не неизменная, а преходящая, передается от воды, места своего нахождения, субъекту истинного освящения, человеку. Следовательно, таинство завершается не в самой воде, а в приложении воды к человеку, то есть в омовении. Поэтому Мастер говорит, что «крещение есть внешнее омовение тела, сопровождаемое произнесением предписанных слов».
Печать крещения является вместе действительностью и таинством, поскольку она является и чем-то действительным, обозначенным внешним омовением, и священным знаком внутреннего оправдания, а это последнее [в свою очередь] является в этом таинстве только действительностью, а именно действительностью обозначаемой и не обозначающей.
Ответ на возражение 1. Сохраняется то, что является одновременно таинством и действительностью, то есть печать, а также то, что является только действительностью, то есть внутреннее оправдание; печать, как мы уже показали (63, 5), сохраняется и является неизгладимой, а оправдание сохраняется, но может быть утрачено. Следовательно, Дамаскин определяет крещение не в отношении того, что исполняется внешне и является только таинством, а в отношении того, что является внутренним. Поэтому он упоминает о двух относящихся к печати вещах, а именно о «запечатлении» и «охране», поскольку запечатление как таковое, которое мы называем печатью, призвано сохранять душу в добре. Он также упоминает о двух вещах, относящихся к главной действительности таинства, а именно о «возрождении», которое берет свое начало в крещении, благодаря которому человек начинает новую праведную жизнь, и о «просвещении», которое в первую очередь связано с сообщающей духовную жизнь верой, согласно сказанному [в Писании]: «Праведный своею верою жив будет» (Авв. 2:4), а между тем крещение есть своего рода исповедание веры, по каковой причине его еще называют «таинством веры». Дионисий же [со своей стороны] определяет крещение через посредство его отношения к другим таинствам, когда говорит, что оно есть «начало, приготовляющее душевные навыки к восприятию других священнословий и священнодействий», его отношения к общей цели всех таинств, небесной славе, когда говорит, что оно «пролагает для нас путь восхождения к небесному наследию», и его отношения к началу духовной жизни, когда говорит, что оно есть «предание священного и божественного возрождения нашего» [65] .
65
De Eccl. Hier. II.
Ответ на возражение 2. Как мы уже показали, в данном случае не стоит следовать мнению Гуго Сен-Викторского. Впрочем, его утверждение о том, что «крещение есть вода», может быть верным в смысле «каузальной предикации», а именно постольку, поскольку вода является материальным началом крещения.
Ответ на возражение 3. Когда добавляются слова, стихия становится таинством не в самой стихии, а в человеке, к которому при его омовении прилагается стихия. Об этом свидетельствуют сами добавляемые к стихии слова: «Я крещу тебя…» и так далее.