Сумрачная планета
Шрифт:
— Ради всего святого, что с тобой случилось?
— Небольшое творческое перепрограммирование, вот и все, — капитан Бортрек положил лазерный экстрактор. — И я чихать хотел на то, на чье имя ты должным образом зарегистрирован, золотник. Ты теперь мой, как и твой дружок… — он ткнул грязным пальцем в сторону Р2Д2. — И я вызвал тебя сюда из трюма вовсе не затем, чтобы ты цитировал мне какие-то гнилые законы, понял? Хороший робот-секретарь стоит кучу денег даже с неизвестным происхождением, но не думай, будто я не смогу получить почти столько же за твои микросхемы и провода.
СИ-ЗПИО обдумал услышанное.
— На самом деле, сэр, робот-секретарь
— Заткнись!
— Да, сэр.
— Сейчас ты пойдешь со мной в трюм. Я хочу, чтобы ты назвал мне цену каждого куска этого мусора — я должен быть уверен, что Сандро Крюк не обманет меня, когда мы прибудем в Селанон-сити.
— Мы летим на Селанон, сэр? Я слышал, это весьма приятная планета. Видите ли, возвращаться в трюм вовсе необязательно. Пока я находился там взаперти, я воспользовался возможностью и оценил ваши приобретения н основе самой последней информации — полученной на прошлой неделе из Индекса Корусканта, — и результаты все еще находятся в моей памяти.
— Не врешь? — капитан Бортрек облизнул губу со шрамом и задумчиво посмотрел на золотистого дроида. Позади издавал тихие трели Р2Д2, что свидетельствовало о его интенсивной деятельности, и главный компьютер корабля мигал лампочками и что-то свистел в ответ. — Тогда вот что, золотник. Пойдешь со мной, и мы рассортируем все это барахло. Может быть, когда мы доберемся до Селанона, я не стану продавать тебя какому-нибудь странствующему торговцу.
Он встал и, достав из кармана вышитого кожаного жилета маленькую плоскую серебряную фляжку, отхлебнул из нее. Судя по выдыхаемым им парам, когда он прошел мимо СИ-ЗПИО, направляясь к двери, жидкость внутри фляжки содержала в равных частях зерновой спирт, синтетический стимулятор и состав для охлаждения гиперпривода.
Как стало впоследствии ясно СИ-ЗПИО, это был образ жизни капитана Бортрека. В течение нескольких последующих часов, пока СИ-ЗПИО перекладывал добро по трем корабельным трюмам, создавая хоть какую-то видимость порядка, а капитан Бортрек делал пометки о рыночной стоимости товара, человек часто прикладывался к своей фляжке, вследствие чего речь его становилась все более бессвязной и все более нецензурной, по мере того как росло содержание алкоголя в его крови.
Вселенная, похоже, никогда не была милосердна к капитану Бортреку, постоянно строя против него всевозможные козни — в чем, впрочем, СИ-ЗПИО лично сомневался, учитывая незначительность этого человека. Исходя из имевшихся у него сведений об общественной структуре Алдераана, о правилах космических полетов, о психологии агентов правопорядка и о поведении людей женского пола, СИ-ЗПИО вовсе не был уверен в том, что столько сотен людей стали бы тратить столько времени на то, чтобы придумать очередной способ разрушить планы мелкого свободного торговца, который, по его оценке, едва сводил концы с концами.
Тем не менее не в правилах дроидов было возражать людям, если только это не требовалось от них прямо, так что он лишь молча передвигал с места на место уникальные статуэтки.
— Похоже — скажешь нет, золотник? — похоже, что этот патруль… нагадь им в морду алкопай… явится по мою душу в ту самую минуту, когда я окажусь на планете, — в ту самую, с-сука, минуту! И все из-за этой суки, ведьмы, моей бывшей жены на Альгаре! Клянусь, я… Что за дерьмо творится на этом свете, околей он весь!
Свет померк уже в пятый раз за этот час, вследствие одной из нескольких малозаметных флюктуаций мощности, которые мог ощущать СИ-ЗПИО. Большая их часть — изменения температуры, состава воздуха, шума двигателей «Чистого Сабакка» — были недоступны человеческому восприятию.
— Подозреваю, сэр, что все дело в перестройке системы, по мере того как она приспосабливается к присутствию Р2Д2 в центральном банке памяти.
Капитан Бортрек раздраженно швырнул в стену ожерелье из бесценных полупрозрачных камней оттенков огня и дыма.
— Клепаные дроиды, — пробормотал он. — Ходячий металлолом. Я надеялся, что мне попадется какой-нибудь из их новых дроидов, синтдроидов, на Дуррене. Они стоят сотню тысяч кредиток, и я такого не продал бы. Видал их, золотник? Ты им и в подметки не годишься.
Он покачал пальцем перед глазами своего не слишком усердного помощника. Его светлые волосы, слипшиеся от пота, упали ему на глаза; он расстегнул кожаный жилет, выставив на обозрение СИ-ЗПИО волосатую грудь, украшенную тремя тяжелыми цепочками. Цепочки звякнули, и Бортрек удовлетворенно кивнул.
— У них мозги программируются отдельно. Система независимого централизованного управления, — он тщательно произносил слова, словно опасаясь запнуться. — Никакой электроники в башке, как у тебя. Все их мозги в одном месте, и там им всем говорят, чего надо делать — шести, восьми, десяти, сколько хочешь. Центральный мозг. Говоришь этому мозгу, чего каждому из них делать, и они идут и делают, и не задают никаких вопросов этих дерьмовых, понял? Его не спрашивают, а приказывают, и он…
— Да, сэр, — согласился СИ-ЗПИО.
— Все-делает мозг. С громадного расстояния — ты можешь оставить мозг на своем долбанном корабле и спуститься на планету вместе с ними, с шестью, десятью или сколько надо, и сказать им — принесите мне то-то и то-то или наваляйте тому парню по морде, и они это сделают. И никаких «О, а как мне это сделать, сэр?» — он передразнил речь дроида. СИ-ЗПИО молчал. Бортрек сально улыбнулся.
— И они могут выглядеть и как мужик, и как баба, как угодно. У них стальной скелет, на нем синтетическое мясо, и пока у них в черепушке торчит этот их кристалл, который слушается центрального компьютера, — они твои. Знаешь, я б не отказался от одного с внешностью Эмбер Джеванш, — он назвал имя новейшей голозвезды, весьма популярной на Корусканте, женщины, о которой СИ-ЗПИО также слышал, что о ней высоко отзывался капитан Соло, хотя, насколько ему было известно, капитан Соло никогда с ней лично не встречался.
Он продолжил описывать во всех анатомических деталях, в какие бы формы половых отношений он вступил с таким синтдроидом — хотя СИ-ЗПИО несколько терялся в догадках, с чего бы это человеку совокупляться с машиной, это была новая для него информация, — а затем начал развивать философию Мужских Потребностей и Мужских Прав — что означало, как сообразил СИ-ЗПИО, стремление удовлетворить собственные непосредственные желания вне зависимости от желаний противоположной стороны. Речь Бортрека становилась все более бессвязной, как по форме, так и по содержанию, но лишь когда капитан рухнул лицом вниз, СИ-ЗПИО догадался взять анализ воздуха в помещении и обнаружил, что в воздухе содержится почти 12 процентов двуокиси углерода, а кислорода совсем мало.