Суперhero
Шрифт:
– Что вы имеете в виду, говоря, почти все? Вы встречались как-то неформально? Вне рабочей обстановки? Что послужило причиной данной встречи?
Леонид улыбнулся и ладонью обвел свое избитое лицо.
– Это больше следствие, нежели причина. Я не знаю как и откуда, но Артур за день до случившегося нашел видео, с которым ранее ко мне приходила его мать. Он хотел, чтобы все узнали правду... Он потребовал у меня номер телефона Тимербулатова. Я сначала отказал ему, но он, как вы можете судить по моему лицу, профессиональный боксер, и мне нечего было ему противопоставить. Я пытался предупредить его. Встреча с Тимербулатовым была смертельно опасной для него. Они договорились встретиться возле новостройки на Медицинской,
В кадре внезапно показались люди в форме. Поднялся гул негодования. Камера затряслась и зрители всей страны наблюдали как Леонида Константиновича под руки выводят из студии. Ведущий следовал за ними и требовал представиться, объяснить их действия. Огромная мужская ладонь закрыла объектив камеры. Сигнал на пару мгновений прервался и сразу же включилась реклама.
Артур выключил телевизор. Он находился в старом одноэтажном домике больше похожим на деревенский, только из кирпича. Пахло травяным чаем, который настаивался в заварочном чайнике под толстым вафельным полотенцем. Сан Саныч приготовив на костре шашлык, осторожно доставал из мангала запеченную на костре картошку в фольге.
– Ты же говорил, что он был в твоей квартире?
– Был. Я дал ему уйти. Он сдержал свое обещание. Не побоялся открыто назвать имена и фамилии. Не понимаю почему он не рассказал ничего про меня.
– А как ты хочешь, чтобы он это рассказал? Что Артур Колесников призвал нечистые силы и телекинезом проломил всем головы? Сам то как думаешь? Никто в здравом уме этого не скажет. А если скажет, поднимут на смех и ни одному его слову не поверят. Признают больным, психически нездоровым, и его начальник и прокурор зацепятся в это зубами до последнего. Весь город сейчас на ушах стоит. Утром в зал приходили с московского уголовного розыска. Тебя ищут, но сейчас ты для них скорее жертва, а не преступник. Они думают, что ты уже труп, закопан где-нибудь в лесу.
– Как бы то ни было, внимание мне ни к чему. Лучше переждать здесь.
– Артур, если и бежать, то сейчас. Пока все пути и границы открыты.
– Я еще не закончил.
– Артур сел к тренеру за стол, и они вместе вцепились зубами в куски мяса. Впервые за несколько дней Артур почувствовал себя по настоящему голодным.
– Мне надо научиться управлять моей силой.
– И что ты, выйдешь на тропу войны?
– Сан Саныч запил мясо полкружкой кваса и перешел к картошке.
– Ты вообще, думал о природе твоих открывшихся возможностей?
– Что-то случилось там, на ринге. Именно тогда у меня все начало двоиться.
– Я не знаю, что у тебя там двоится, выглядит это так, будто просто вещи взлетают в воздух.
Артур тоже сделал большие глотки кваса, поставил кружку на стол и посмотрел на заходящее за горизонт оранжевое солнце.
– Мне нужно тренироваться, Саныч. Помоги мне.
– Я не одобряю твоих идей, твоего самосуда. Ты и так уже наломал дров. Колесо завертелось. Теперь все получат по заслугам!
– Не все, Саныч, не все. Что будет, если Шульга и Зайкин останутся на своих постах? Что, если Сафронов замолчит? Сколько еще будет жертв, таких же как и я, или моя сестра и мать? Почему Тимербулатов хозяйствует над городом? Ты посмотри, в прямом эфире его называют криминальным авторитетом, и все это знают, но никто ничего не может сделать! Сколько невинных жертв пало ради его преступной империи? Сколько слез выплакано их родными, пока такие как Зайкин и Шульга кормятся с его руки и укрывают убийства?! Ты же сам слышал, не бизнесмен или предприниматель, а криминальный авторитет! Все всё знают, весь город знает, а никто, никто, Саныч, ничего сделать не может. Тогда кто, если не я? Что мне терять? Моя жизнь уже просрана. Спущена в канализацию. И это сделал Тимербулатов! Я, я убил восьмерых человек! Я их убил, и я понятия не имею как мне с этим жить дальше. В тот момент я их ненавидел, я хотел их смерти. И мне страшно самого себя. Это не кураж, который ловишь в поединке на ринге, это животное чувство. Ведь я смотрел в глаза Тимербулатова на стройке и понял, что не могу в него выстрелить, но когда он вломился ко мне в квартиру, когда я готов был уже сдаться властям, после всех его угроз и после всех его слов о матери и сестре... Я бы повторил это снова. И это не меняет того факта, что я никакой не герой, я убийца! И мне ни разу не нравится то, что сейчас происходит, то во что я превращаюсь, но я чувствую, вот здесь, чувствую, - Артур постучал себя кулаком в грудь, - что я могу повлиять на этот мир. На маленький мир моего города. И у меня есть для этого силы. Я не знаю откуда они взялись, почему. Я не знаю надолго ли они у меня. Но я, черт возьми, собираюсь ими воспользоваться, пока могу! А потом я сдамся полиции и отвечу за все, что натворил. Но таким тварям как Шульга и Зайкин более нет прощения! Они не останутся безнаказанными. Рыба гниет с головы.
Сан Саныч понурил голову.
– Я учил вас смирению. Контролю над своими эмоциями. Учил вас...
– тренер махнул рукой, и тут же выдохнул, - другому! Я хотел показать вам, что бокс, это не кулаки. Это философия. Поединок, он, здесь!
– Саныч постучал указательным пальцем по лбу.
– Каждый поединок это не просто хуки и джебы, а шахматная партия. А ты сейчас...
Было видно, что тренер разочарован.
– Артур, мне кажется, это еще не точка невозврата. Это еще не конец. Все еще можно исправить. У них на тебя ничего нет.
Телефон тренера разразился мелодией из кинофильма Рокки.
Сан Саныч ответил на звонок.
– Да Максим...
На том конце взволнованно о чем то кричали. Тренер привстал с места.
– Все живы?!
Тут уже вскочил Артур. Лицо тренера помрачнело.
– Погоди, у меня вторая линия.
– Сан Саныч переключился на другой вызов.
И снова плохие вести. Теперь мужчина сел на кровать и опустив руку с телефоном, даже не отключил вызов.
– Что случилось?
– испуганно спросил Артур, он впервые видел тренера таким потерянным. Всегда, даже в самой критической ситуации у Сан Саныча обязательно был четкий план действий, но сейчас в его глазах воцарилась какая-то пустота.
Телефонный звонок в руках мужчины сам отключился, экран телефона потух.
– Наш зал сгорел. Его подожгли.
– Саныч тяжело выдохнул и схватился за свой лысый полированный лоб.
– Мой дом тоже сгорел.
Артур прикусил губу. Чувство вины разлилось по его телу свинцом застывающим в ногах. Это все из-за него. Что ему теперь сказать тренеру? Рука опустилась в карман и нашарив там ключи от квартиры, опустила связку на стол.
– Не особняк конечно, но больше у меня ничего нет.
Тренер схватил ключи и кинул ему связку в грудь.
– Кто-то стал слишком много о себе думать.
Сан Саныч вышел на улицу. В его руках снова зазвонил телефон.
Брови Саныча нахмурились. Артур заглянул ему через плечо со спины и увидел высветившийся номер из одних семерок.
– Тимербулатов, - Артур с Сан Санычем произнесли одновременно фамилию уже общего врага. Кому еще мог принадлежать такой крутой номер.
– Ну, - ответил тренер в трубку.
– Мне нужен только пацан.
– произнес хриплый голос из динамика на громкой связи.
– Так приди и возьми!
– тренер отключил трубку, разобрал заднюю крышку, достал аккумулятор, выкинул симку и телефон в бочку с водой.
– У нас мало времени. Уезжаем отсюда.
– Я остаюсь.
Тренер удивленно посмотрел на него.
– Неужели в твоей голове ничего не отложилось? Я думал, что мои воспитанники это семья, братство.
– Вот именно, семья! Последнее, что у меня есть, и сейчас у меня на глазах, рушится последнее, что мне дорого. Саныч, ты не просто тренер или наставник, ты заменил мне отца. И сейчас, все что было дорого тебе полыхает огнем. Я не могу подставлять никого из вас. Это мой бой!