Супргуа Архангела
Шрифт:
— Пришло время для первого порока, Елена. — Он скользнул под её бёдра и задрал ей зад.
— На мой взгляд, не очень порочно. — Она едва ли выдохнула слова, но прислушалась к его молчаливой просьбе встать на четвереньки и раздвинуть бёдра. Не в силах удержаться, Рафаэль провёл ладонями по внутренним сторонам её бёдер, заставив её удовлетворённо застонать. В такой позе, Елена была открыта для него, её набухшие, сочившиеся мёдом складки блестели в эротичном приглашении. Рафаэль без предупреждения прижался ртом к ним. Елена бы дёрнулась вперёд, не держи он её крепко за бёдра. Когда он слизнул её вкус, она задрожала.
Рафаэлю
— Рафаэль, прошу. — Чувственная мольба.
Оторвавшись от лона, он скользнул пальцем в жаркие ножны Елены, отчего она смяла простынь в кулак, а её сердце стало биться ещё чаще… но она охотница, воин. Неожиданным и чувственным движением, она перевернулась на спину, скользнув крылом над головой Рафаэля, и убрала волосы с лица. А затем, встала на колени и прижалась к его губам в поцелуе, демонстрировавшем женское доминирование, которое Рафаэль не смел бы отрицать.
Рафаэль воспользовался возможностью и начал ласкать полную грудь Елены. Но когда охотница решила повалить его на спину, остановил её.
— Нет, охотница Гильдии, не сегодня. — Никто не любил Рафаэля с такой яростью, как охотница. Но в тот момент, когда прикоснётся к нему руками и губами, он будет уничтожен, а сегодня он хотел иного.
«Я доставлю тебе удовольствие».
— Ты хочешь сказать, что станешь пытать меня. — Несмотря на жалобу, Елена легла на спину, позволяя ему накрыть её собой и провести рукой от плеча до бедра. Рафаэль прищипнул её сосок, провёл подушечкой пальца по ключице и нежно проследил изгиб бедра. Затем повторил путь. Елена обольстительно положила ногу Рафаэлю на бедро.
Когда Елена подалась к нему, он прижался к ней бёдрами.
«О!»
Трение материала брюк, холодок молнии… От этого Елена впилась ногтями в плечи Рафаэля.
— Я до боли тебя хочу, — прошептала она, её желание — открытая рана на сердце.
Рафаэль прекратил томные ласки и убрал влажные от пота пряди волос с её лба, после чего положил руку на щеку.
— Елена, я твой. Навечно. — Его поцелуй был тёмным заверением, которое заставило задыхаться и наполнило его вкусом каждую клетку её тела.
— Сейчас.
— Нет. — Переместив руку к её сердцевине, он надавил на клитор. Елена вскрикнула. — Скажи, — проговорил он, скользя пальцами по её дрожащей плоти к входу в тело, — если я тороплюсь.
— Ты, — выдохнула она, цепляясь за его плечи, когда он вошёл в неё двумя пальцами, — лишь дразнишься.
Рафаэль раздвинул пальцы, вызывая спазм внутренних мышц… но остановился за мгновение до оргазма, удерживая её на грани.
— Не дразню, — он вновь сомкнул и растопырил пальцы, — нужно терпение. — Одно резкое, быстрое движение рукой.
«Рафаэль».
Ухватившись за его бицепс, Елена повела бёдрами в попытке найти освобождение, но архангел прекратил двигать рукой и опустил голову, чтобы втянуть один сосок в рот с тем же неторопливым удовольствием. Всё тело Елены напряглось на грани.
— Ты дьявол в плоти
Он выпустил её сосок изо
— Я хочу наслаждаться своей супругой. И ты это позволишь.
Запутав руку в его волосах, она потянула к себе его голову.
— У твоей супруги под подушкой кинжал, которым она без колебаний воспользуется, если ты как можно скорее не доведёшь её до оргазма.
Рафаэль ослепительно улыбнулся. Такие улыбки редкость для её архангела, поэтому у Елены замерло сердце.
«Мой, — подумала она, — ты мой».
Улыбка стала шире.
«Да».
И тогда она поняла, что ментально сказала это ему. Он на мгновение замешкал… и это одолело весь ужас дня, боль от отречения и одиночества. Елена знала, что эта боль вернётся — шрам очень глубок и отвратен — но у этого мужчины, её архангела, была такая же боль. А его собственничество стало щитом Елены.
— Почему ты улыбаешься? — Она сама изогнула губы и украла у него поцелуй.
— Потому что в моей постели моя воительница, настолько тугая, — он два раза дразняще толкнулся в неё пальцами, — горячая, — прикусил подбородок, — и влажная, — склонив голову, он втянул в рот её сосок. От томного движения пальцев у Елены внизу живота всё скрутило, свело, а мышцы лона сжались. Рафаэль двинул пальцем вокруг клитора, а затем… надавил на него, сводя её с ума.
Так близко. Так близко.
Он убрал палец.
— Я больше никогда не доставлю тебе удовольствия ртом, — пригрозила она, тяжело дыша.
Он рассмеялся.
«А если я очень мило попрошу?»
И он начал двигать пальцами в быстром ритме, одновременно жёстко втягивая в рот сосок, зажимая его зубами. Сильный оргазм завладел телом Елены, и она увидела не просто звёзды, а целые созвездия, взрывающиеся во вспышке белого золота. Волны великолепного удовлетворения накатывали и оставляли её расслабленной. Когда она, наконец, смогла поднять отяжелевшие веки, увидела, что Рафаэль поднялся, чтобы снять остальную одежду. Елену вновь поразила красота его великолепного и опасного тела. Глаза голубые и яркие, как горное небо в полдень. Крылья, которые могли на непревзойдённой скорости поднять его за облака, а ширина этих крыльев была исключительной. Пока она наблюдала, Рафаэль опустил руку на гордо вздымающийся член и провёл по всей длине. Раз. Другой. Угли возбуждения вновь разгорелись в теле Елены. В этот раз, когда она подняла руки в немом приглашении, он принял его. Больше никаких дразнилок и слов. Её архангел раздвинул ей ноги и вошёл в тело одним мощным толчком. Его стержень скользнул по набухшим от первого оргазма мышцам.
— Дай мне свои губы, — проговорил он, сминая эти самые губы и двигаясь в её теле в требовательном ритме, побуждая восхитительный жар прокатываться по телу. Удовольствие стало диким, полным и примитивным. От него подворачивались пальцы ног, грудь распирало, а нежная плоть между ног становилась очагом пожара.
Елена никогда не чувствовала себя такой одержимой, такой удовлетворённой. Оргазм медленно приближался, но ударил сильнее и длился дольше. И в этот раз она почувствовала опаливающую волну удовольствия Рафаэля. Она слышала хлопки крыльев Рафаэля, пока мышцы его спины сгибались и разгибались. Елена потеряла способность мыслить.