Супруг для леди
Шрифт:
Что верно, то верно, подумала она. Она посмотрела на его сапоги. По крайней мере они были начищены до блеска.
Эван вздохнул. Когда он заговорил, в голосе его еще сильнее сквозил грудной, раскатистый шотландский акцент.
– Что сделано, то сделано. И я не могу притворяться, будто я расстроен из-за этого, потому что я нахожу вас очень красивой.
Аннабел прикусила губу изнутри. Она всегда считала свою красоту подарком, доставшимся ей от матери. Подарком, который вызволит ее из Шотландии и нищеты.
– Очень рада это слышать, лорд Ардмор.
Эван
– Неужели я такая плохая партия, Аннабел?
– Разумеется, нет, – ответила она, но затем прибавила: – Я не читала той статьи. Пожалуйста, не поймите меня превратно, но существует ли хоть какой-нибудь способ восстановить мою репутацию, не прибегая к столь крутому шагу?
Он покачал головой.
– Говоря по правде, даже наш брак может оказаться не в силах замять этот скандал. Думается мне, хорошо, что Шотландия находится на порядочном расстоянии от Лондона. Мы можем просто переждать, пока не улягутся все эти страсти. Видите ли, мистер Барнет перепутал мисс Имоджин с вами и вложил просьбу положить конец нашему союзу в ваши уста, а после того как это сопоставили с беспорядком в моем одеянии…
Ему не было нужды продолжать. Возможно, он был прав, говоря, что им надобно скрыться в Шотландии. На мгновение в душе Аннабел промелькнул страх, что она проплачет всю дорогу туда. Она сделала глубокий вдох.
– В таком случае вы хотели о чем-то меня попросить? Он снова взял ее руки в свои.
– Я хотел бы жениться на вас, – медленно произнес он. – Я хотел бы, чтобы вы поехали со мной в мои владения, стали моей женой и матерью моих детей, чтобы жить со мной в богатстве и бедности, в болезни и здравии.
Аннабел боролась с диким желанием убежать. Но почему-то ее туфельки приросли к полу.
– Да, – прошептала она.
Эван выпустил ее руки и извлек из внутреннего кармана толстый пергаментный свиток.
– Как только я прочел ту газетенку, то тотчас разбудил епископа и получил разрешение на венчание. – Внезапно он ухмыльнулся. – Мне пришлось показать ему «Вестник», и после этого он согласился, что ситуация не терпит отлагательств.
Она кивнула.
– Но я хотел бы попросить вас об одолжении, – сказал он.
– Поскольку вы спасаете меня от пожизненного позора, – молвила она, тщетно пытаясь придать своему голосу веселое выражение, – то я склонна полагать, что вы можете просить меня о множестве одолжений, и я выполню их все.
Он оставил ее жалкую попытку пошутить без всякого внимания.
– С вашего позволения, мне хотелось бы оставить это разрешение на венчание неиспользованным.
Нахмурившись, она посмотрела на него:
– Неиспользованным?
– Видите ли, барышня, я нахожу, что мысль о женитьбе в такой безбожной, легкомысленной манере мне не по душе. Но если мы покинем все это лондонское общество, создав у них впечатление, что мы действительно поженились, и отправимся в Шотландию… то мы, пожалуй, сможем пожениться там. В моих владениях есть церковь и священник, который там живет. Если отец Армальяк обвенчает нас, то это будет очень много для меня значить.
– Ему надобно будет зачитывать оглашения?
– Нет. У нас будет обручение. Это старинный шотландский обычай, и еще более почитаемый из-за своей древности. Это простой обряд, который проводится в кругу друзей, хотя отец Армальяк сделает из него настоящую церемонию.
– У меня нет приданого, – внезапно сказала Аннабел.
– А я слышал, совсем наоборот.
Сердце ее упало. Он думал, что она богата. Это был один из подарков Рейфа: прекрасное оперение, дарованное серой птичке, у которой едва ли была собственная рубашка. Она даже не могла заставить себя заговорить или посмотреть на него. Совместными усилиями они с Имоджин испортили ему жизнь.
В сущности, испорчена была не только его жизнь, но и ее. Она лишилась мечты об утонченном, богатом женихе из-за случайности, глупости Имоджин и вмешательства парочки грабителей. Он лишился мечты о богатой невесте благодаря тем же обстоятельствам.
– Мне жаль, – наконец вымолвила она, – но вы ошиблись. У меня действительно нет приданого.
– А как же Удовольствие Миледи? – спросил он, приподняв ее подбородок.
– А, Удовольствие Миледи… У меня есть лошадь. Но у меня нет приданого. Нет настоящего приданого.
– Мы обойдемся без него, – ответил он. Это должно было быть сказано.
– Мне искренне жаль, что мы с сестрой толкнули вас на этот путь, – промолвила она, положив руку ему на рукав. – Если бы не мы, то вы бы нашли себе юную леди с внушительным приданым. Наследницу. Мы разрушили ваши надежды.
– Но я попросил вас выйти за меня замуж еще до того, как все это произошло, – напомнил ей он.
У него и в самом деле были удивительные глаза, особенно когда он улыбался. Глаза его улыбались больше, чем губы.
– Вы думали, что я наследница, – подчеркнула она.
– Нет, у меня и в мыслях такого не было. Мне просто понравилось ваше лицо. Ваши волосы и ваши глаза.
Аннабел подумала о том, что в тот вечер она была одета в платье, которое стоило больше, чем годовой доход батрака, а уши и шею ее украшал жемчуг – подарок Рейфа.
Но Эван заговорил первым:
– Я слышу разговоры о приданом с того самого дня, как очутился в этом городе. Поверьте, существуют вещи, которые значат для меня гораздо больше…
– Я знаю, – перебила его она. – Первое – это чтобы ваша жена была шотландкой.
– И второе – чтобы она была шотландкой, – сказал он, и глаза его снова заулыбались, отчего на зеленом фоне засияли золотистые искорки. – Но то была просто шутка. Если бы я твердо решил жениться на девушке из Шотландии, то я бы не приехал в эту страну. И если бы вы были англичанкой… – он приподнял ее подбородок кончиком пальца, – то я все равно стоял бы там, где стою.
Тут его голова склонилась к ней, и его теплые губы неожиданно приникли к ее устам.