Суровая сталь
Шрифт:
После, случилось несколько вещей. Сначала – Наиль, подхватив под руки двух подруг – Яну и Лену, повел их к дальнему столу, а затем, вместе с Яной вышел из помещения. София густо покраснела, догадываясь, куда, вероятно, они направились. А ее подруги на танцполе, утопая во внимании мужчин, не заметили ухода одной из них. Девушка, раздираемая переживаниями за Яну, собралось было пойти следом за ней и спасти ее (хотя нуждалась ли та в спасении?), когда в зал вернулся тот самый хмурый мужчина.
София замерла на месте, казалось, даже перестала дышать, чтобы ненароком не привлечь его «доброе» внимание к собственной
Мрачный, без тени эмоций на смуглом лице. В глазах – так же – ни капли теплоты, интереса, лишь равнодушие. София, вцепившись в край стола пальцами, наблюдала за приближением мужчины. Когда он медленно опустился рядом с девушкой, та чувствовал себя уже приговоренной чуть ли не к смерти.
– Тебе нравится здесь? – окидывая Софию расчетливым взглядом, задал вопрос мужчина, расслабленно откидываясь на спинку сиденья. Он разглядывал девушку, размышляя, сколько ей лет. Вероятно, 18—19. Выглядит эффектно, особенно эта грудь, припрятанная за таким милым, фиалкового оттенка, платьем. И ноги ничего – Рустем обжег их своим взором, чуть изогнул уголки губ в бесстрастной улыбке, удовлетворенный увиденным. А вот София едва не задохнулась от такой откровенной наглости. Ее лицо вмиг покраснело, и девушка ощутила, что ей стало душно. Заметив эти перемены, Рустем подозвал барменшу и попросил принести воды. Уже через минуту в пальцах Софии был очередной стакан с прохладной водой. Девушка, опасливо глядя на мужчину, сделала медленный глоток. А хотела бы – встать и уйти.
– Так тебе нравится здесь? – повторил Рустем, сверля взглядом девушку. Он не любил, когда ему не отвечали.
– Не очень, – сжимая сильнее гладкое, прохладное стекло, ответила София. Она смотрела куда-то вдаль, избегая того, чтобы встретиться взглядом с мужчиной, но все равно ощущала, что тот разглядывает на нее. Он пугал ее. Но страх был какой-то другой, отличающийся от столь знакомого ей чувства. И хотя он отличался, все равно было тошно в груди. Хотелось поскорее уйти, что девушка и решила сделать. Она, правда, еще не знала, каким образом доберется до дома, и вообще, безопасно ли это, но, движимая дискомфортом – душевным и физическим, София поднялась на ноги, намереваясь покинуть, для начала, столик.
Шумно вздохнув – для того чтобы успокоиться, девушка попыталась протиснуться мимо черноволосого мужчины. Всего пару шагов – и она будет свободна. По крайней мере, от его пугающего взгляда и темной энергетики. А дальше – посмотрит, что делать. Но не успела София сделать второй шаг, как сильные, властные руки, ухватив ее за бедра, рывком усадили девушку прямо на колени мужчины. Испуганный вскрик Софии утонул в громкой, долбящей по голове, музыке. Девушка попыталась выбраться, но это оказалось бесполезным – руки мужчины были слишком сильными, чтобы эта попытка увенчалась успехом.
Рустем, с холодным выражением на лице, наблюдал за девушкой – вот глупышка, будто не знала, куда шла, а теперь выпендривается. Для чего? Чтобы поднять себе цену? Губы мужчины дрогнули в циничной улыбке – цену всегда устанавливает он сам. Когда светловолосая красавица попыталась в очередной раз дернуться, Рустем лишь сильнее ухватил ее, только в этот раз его левая рука мощно, не терпя неповиновения, обхватила девушку за плечи, притягивая к телу мужчине.
София, не на шутку напуганная, попыталась оттолкнуть мужчину, а затем и вовсе вцепилась в его плечи тонкими пальчиками, жалея, что у нее нет длинных, острых ногтей. Девушка с силой сжала под собой плечи наглеца, но почувствовала лишь твердые, тугие, будто стальные мышцы – от которых стало больно ей, а не мужчине.
– Отпустите меня, – выдохнула София, наконец, взглянув в глаза незнакомца. Лучше бы она этого не делала – потому что в глубинах карих глаз девушка разглядела абсолютное равнодушие.
Рустем усмехнулся – и его усмешка была такой холодной, что София снова покрылась мурашками.
– Ты ко мне на «вы»? – обдавая лицо девушки горячим дыханием (хотя бы дыхание горячее, потому что София был уверена, что он выдыхает лед), вопросил мужчина. Не давая Софии ответить, Рустем наклонил к ней голову, нечитаемым взором скользя по утонченному лицу девушки. Не обращая внимания, что та боится, и, не замечая, что даже ее губы подрагивают от страха, мужчина сделал, что хотел – впился жестким, наглым поцелуем в рот девушки.
София едва не закричала, но, как это сделать, когда в твой рот ворвался язык – требовательный, беспощадный, а чужие губы – жестоко терзают тебя?! Она снова попыталась оттолкнуть мужчину, но тот обхватил ее голову за затылок – чтобы не рыпалась девчонка. И не мешала ему. Другой же рукой, Рустем заскользил по обнаженному колену девушки, поднимаясь вверх, под подол платья, до самого бедра. Ужас охватил Софию. Она замотала головой, и лишь тогда мужчина соизволил прервать свой эгоистичный поцелуй. А вот рука его, обжигая жаром, сжала бедро девушки сильнее.
– Один косарь, что скажешь? – обжигая обнаженную шею Софии, поинтересовался Рустем. София задрожала – еще сильнее, словно у нее началась лихорадка. Она непонимающе уставилась на безразличное лицо мужчины, совсем не понимая, что он только что сказал. Мужчина отдал должное ее невинному выражению лица – что поделать, женщины такие актрисы. Или…? Рустем обхватил красавицу за мягкий, чуть выступающий вперед, подбородок, смуглыми пальцами и произнес, не сводя с нее глаз:
– Один косарь за секс с тобой, милая. Так яснее? Устраивают расценки?
София вытаращила глаза. На миг, онемев от потрясения, девушка силилась подобрать слова. А Рустем расценил ее молчание, как согласие. Он снова попытался поцеловать красавицу, только в шею. Но девушка, в этот раз, изловчившись, потянулась назад, хватая первое попавшееся, что было на столике – стакан с водой. Совсем не думая о последствиях, София плеснула прохладной жидкостью прямо в лицо мужчины.
А думать стоило бы.
Потому что то, что потом сделал этот высокомерный незнакомец, еще больше напугало её. Он сжал девушку столь сильно, что у нее все сдавило в груди. Казалось, еще чуть-чуть, и легкие разорвет от нехватки воздуха. А затем, глянув на Софию острым, как лезвие самого лучшего ножа, взглядом на девушку, Рустем холодно процедил: