Существо
Шрифт:
"Ты ведь не шизофреник, не так ли? Мне нужно это знать. Я чувствую себя неуютно в кругу шизофреников." Я взглянула на Джи и задалась вопросом, не страдает ли она именно этим заболеванием. Неужели у нее шизофрения?
Я покачала головой. "Нет, у меня СПТС."
Ее лицо озарила улыбка. "О, хорошо, с этим я могу смириться. С вами легко иметь дело. Меня зовут Биполар. Меня привезла сюда мама, после того, как я пыталась покончить с собой."
Я застыла на месте, глядя на этого дружелюбного человека, с внешностью невинной фермерской девочки и думала, как это создание могло пытаться себя убить. "Почему?"
Она пожала плечами. "Иногда мне настолько грустно, что эта идея звучит довольно заманчиво." Она произнесла это столь серьезно, что меня пробрал холод. Я никогда бы не подумала, что существуют дети моего возраста, которые выглядят вполне нормально, но таят столько всего внутри себя. Я опустила свой поднос напротив брюнетки с густыми волосами. "Было приятно с тобой поболтать," сказала фермерская девочка, улыбаясь.
"Не желаешь садиться рядом со мной, Генриетта? Почему же, Генриетта, я думаю, ты ранишь мои чувства. Я вот-вот разрыдаюсь прямо здесь, на глазах у всей столовой," сказала Джи, улыбаясь вслед удаляющейся фигуре фермерской девушки.
"Оставь ее в покое," прошипела брюнетка с густыми волосами прежде чем проглотить ложку макарон с сыром.
Джи улыбнулась густоволосой брюнетке. "Так весело дразнить Генриетту. Иногда, мне кажется, я доведу ее до того, что она скажет: "С меня достаточно твоих подлизываний. Оставь меня в покое, Джи, я тебе сказала." У Джи прекрасно получалось копировать акцент Генриетты. Пышноволосая брюнетка ухмыльнулась и проглотила свои макароны.
"Так ты не сумасшедшая? Я Джесс. Прости за сегодняшнее утро, но я была не готова столкнуться с новоиспеченными ненормальными. Я и сама достаточно не в себе, чтобы еще возиться с кем-то более сумасшедшим. Я и так провожу слишком много времени с Джи." Джи усмехнулась и показала язык, который тоже был проколот, но на этот раз в нем сверкало что-то серебристое. Я уставилась на нее, ошеломленная при виде ее языка и она разразилась смехом.
"Расслабься, Пэган. Я не кусаюсь, по крайней мере, людей." Она посмеялась над своими словами вместе со своей собеседницей. "Я сказала Джесс держаться от тебя подальше. Я видела тебя и, у тебя не было никаких отклонений. Но ты интересный экземпляр. Мы никак не можем понять, за что они тебя сюда упекли."
Я неохотно ковыряла еду в своей тарелке из-за полного отсутствия аппетита.
"СПТС", ответила я, взглянув на нее.
"Ааа, значит, они думают, что в твоей жизни произошло потрясение, которое повлияло на твою психику. Что по сути, неправда, так как мы знаем, что ты не сумасшедшая. Что же ты сделала такого, что тебя направили сюда?" спросила Джесс, прежде чем проглотила еще одну ложку, полную макарон с сыром. Я оглянулась на мед. сестер, которые ходили вдоль столов и наблюдали за обстановкой.
"Я бы не хотела это обсуждать." Я отщипнула кусочек от своей булочки, в надежде на то, что если я займу чем-нибудь свой рот, они не будут ждать от меня продолжения разговора.
Джи кивнула головой, а затем легонько толкнула Джесс локтем. "Посмотри на Роберту. Она вот-вот опять начнет доставать Ким, лапая ее тарелку. Вот черт, а вот и сестра Карен. Она заставит Роберту взять новую тарелку и опять вымыть руки." Джи улыбнулась мне. "Роберта самый выдающийся экземпляр из всех душевнобольных."
"У нее навязчивый невроз," договорила за нее Джесс, хихикая. Казалось, проблема бедняги Роберты была объектом всеобщего веселья. Джи начала постукивать колечком в языке о свои зубы.
"Забавная хрень," сказала она, ухмыляясь.
"Завтра минус десять минут, Джи," раздался голос сестры Карен у меня за спиной.
Джесс закатила глаза. "Почему ты это делаешь, если знаешь, что она тебя слышит?"
Джи пожала плечами. "Потому что я могу. Или, потому что мне не нравится проводить время у себя в комнате в одиночестве. Ты же знаешь, голоса в моей голове начинают говорить слишком громко, когда я остаюсь одна." Джи улыбнулась мне и откусила кусок своего пирога.
* * *Время готовиться ко сну. После ужина мы все отправились в комнату встреч для проведения "Времени дискуссий", в течение которого пациентов сподвигали на разговор. Я не хотела ни о чем говорить. Мне нечего было сказать. Все проходило настолько утомительно, что я поймала себя на высматривании блуждающих душ. После обнаружения ни единого признака души на протяжении последних часов, я вдруг осознала, что не видела ни одной из них с того момента, как переступила порог этого дома. Возможно, души побаивались таких мест. Я не могла их за это винить. Я слышала шум волн, разбивающихся о берег где-то снаружи и я надеялась на то, что это будет единственный звук, ласкающий мой слух на протяжении ночи.
Не успела я об этом подумать, как услышала приглушенный крик, съежилась и спряталась с головой под одеялом. Они меня не пугали, я просто чувствовала их боль. Они действительно имели дело с теми вещами, которые я не понимала. Еще один крик отдался эхом по коридору. Кто-то открыл дверь палаты, из которой доносился крик и их страх начал отступать. Я взглянула на свою дверь, чтобы убедиться, что она заперта. Мед. сестра о чем-то разговаривала с нарушителем наших снов и было слышно, как несколько дверей беспрерывно открывались и закрывались.
"Так я никогда не засну," пробормотала я в темноту. Я встала с постели и подошла к окну, наблюдая за волнами, которые разбивались о берег при свете луны. Волны напомнили мне о последней ночи, проведенной рядом с Данком. Он спас меня от них, они желали забрать мою жизнь. Я была готова встретить смерть, как вдруг его руки обхватили меня. Боль пронзила мое сердце и, я вновь присела на кровать, крепко обхватив живот руками, чтобы не рассыпаться на части. Несколько криков вновь донеслись из комнат. Горячая слеза скатилась вниз по моей щеке. Впервые в жизни я была одинока. Я легла на кровать, поджав колени к груди, крепко обхватив их руками. Мои веки начали тяжелеть, а крики медленно отдалялись, становясь все тише и тише.
Как только я погрузилась в сон, музыка начала ласкать мой слух. Я пыталась бороться со сном и открыть глаза. Знакомая музыка оказалась моей колыбельной. Дневная усталость и чувство одиночества мгновенно растворились при звуке музыки. Тепло голоса Данка заволокло мой разум и, я заснула.
* * *"Уже посетитель и такой аппетитный, что пальчики оближешь," сказала Джи, деловито входя в библиотеку, в которую, как я была уверена, она и носа не сует. Я оторвала взгляд от издания "Гордость и предубеждение" в кожаном переплете, которое я нашла на книжных полках вдоль стен.