Суть науки Каббала. Том 1.
Шрифт:
И внутри человека есть и то, и другое: и слабый, обездоленный, глупый, неудачник, и, наоборот — умный, удачливый, сильный и так далее.
Все эти категории — «милосердие», «справедливость» и «мир» — получили свое развитие вследствие слабости категории «правда». И категория «мир» привела к разделению общества на группы. Одни из них приняли за основу категории «милосердие» и «страдание», то есть жертвование другим части своего имущества, а другие приняли категорию «правда», то есть принцип «мое — мое, а твое — твое».
У человечества существуют различные взгляды на общество, которые исходят только из того, каким образом мы можем
О чем рассуждают философы, политики, общественные деятели? О том, как уравновесить общество между сильными, удачливыми, богатыми и слабыми, бедными, — большой массы против массы маленькой. Как их уравновесить, посредством какой категории? «Мир». В чем этот «мир» должен выражаться?
Мы видим, как политики «облачаются в народ», «защищают» его интересы. Какая эксплуатация? Богатые начинают, якобы, раздавать бедным и так далее. Массы в ответ начинают уважать каких-то политиков. Создаются профсоюзы, и все для того, чтобы каким-то образом просуществовать с помощью категории «мир», понимая, что иного пути нет.
Что говорит об этом наука Каббала? Использовать эти категории вместо правды или нет? Зная их порочность, начать работать с категорией «правда» и ее образ постепенно применять к себе.
Cлабость категории правда привела к разделению общества на группы. Тех, кто приняли за основу категорию милосердие и сострадание, можно назвать «строителями», а принявших категорию правда, то есть принцип «мое — мое, а твое — твое», — «разрушителями»
Строители — это заботящиеся о благе общества и готовые ради этого поделиться с другими своим имуществом. Тем, которые по природе своей склонны к разрушению, удобна категория «правда» — «мое — мое, твое — твое». По натуре они являются разрушителями и предпочитают сохранить свое имущество, не будучи готовыми ни на какие жертвы ради других, даже если это угрожает существованию общества.
А в принципе неизвестно, кто прав. Потому что те, кто используют «милосердие» и «сострадание», в итоге приходят к тому же: несчастное общество, которое невозможно исправить, которое все равно каким-то образом обязано начать абсорбировать категорию «правда».
Вопрос: Можно так понимать, что кроме категории «правда», есть некая система недоразвития? Если мы возьмем модель эмбриогенеза, то в этой модели, в этой системе все развивается по заложенной программе.
Мы не можем переносить эти категории, эту схему соотношения, соответствия связей между людьми, человеком и обществом на системы, где нет свободы воли, где не существует вот этих предпосылок. Там, где есть лишь жесткая природа и не дано ничего другого, — там мы не рассматриваем эти четыре категории. Там действует природа, и даже о воспринимаемом нами отрицательно, мы не можем сказать, правда это или неправда. Мы совершенно не приписываем эти категории природе. Мы их приписываем только человеческому обществу.
Глава 8.4. Мир в мире (Продолжение. Урок 30.06.2004)
8.4.1. Условия жизни последнего поколения .
С одной стороны — вроде бы хорошо жить в последнем поколении, с другой стороны — сказано у пророков, что эти состояния будут ужасными, плохими. Как в этом разобраться? Возможно, «ужасные и плохие» — лишь относительно нашего сегодняшнего понимания, а на самом деле это будет выглядеть не так? Вопрос в том: каковы условия жизни?
Человек оценивает свою жизнь относительно тех основных понятий, на которых он базируется.
Например, ты летишь за границу, недалеко — пару часов лету на самолете. Приезжаешь туда — настолько все другое, непривычное, что просто невозможно там находиться. А представить себе, что будешь там жить — просто невероятно. Нас не устраивают условия жизни. Поговори с человеком, который там живет — он считает, что все нормально, что это обычные условия, даже, лучше, чем у нас, может быть.
Мы настолько ограничены в своем определении, какими должны быть условия жизни, что, даже находясь в нашем мире, практически в одной среде, в том же периоде времени, мы никак не можем определить и оценить их относительно себя. А тем более, это трудно, если люди не просто немного меняют свой взгляд, а производят полную переоценку ценностей.
Мир раньше предпочитал одни ценности, теперь он постепенно меняется и будет предпочитать другие ценности. Что значит «война и мир»? Сейчас предпочитают войну, затем предпочитают мир. И так далее. Но это все происходит в рамках обычной жизни.
А если наши ценности изменятся настолько, что мы начнем ощущать ценность, находящуюся вне нашего мира, выше него — связь с Творцом, нахождение в контакте с Ним, «Двекут» (слияние с Ним), и это станет самой главной ценностью в мире?
Тогда все остальные категории, ценности, будут восприниматься нами только относительно новой системы отсчета, и мир обретет совершенно другую картину. Потому что картина мира строится из векторов нашего отношения к каждому явлению, из того свойства, действия, качества, которые мы ощущаем.
Мы не ощущаем что-то объективно, а ощущаем только свое отношение к одному, другому, третьему. И вот из векторов моего отношения к действительности строится картина мира. На кончиках этих векторов и находится тот экран, на котором я схватываю картину мира, я схватываю ее чувственно относительно себя, согласно моему отношению ко всему тому, что, якобы, меня окружает. Якобы!
Если мы говорим о людях, которые не просто изменились, а как бы, переселились из одной страны в другую, получили другую ментальность, другое воспитание или перешли в другую эпоху, — то их картина мира (у тех, кто будет жить в последнем поколении) будет отличаться от нашей кардинально.
Потому что переворот — абсолютный, совершенно другая оценка любых поступков, любых желаний, мыслей человека. Они все определяются относительно совершенно других базисных определений, то есть пользой «для общества», вместо пользы «для себя».
Как я сейчас оцениваю окружающих: смотри, какой везучий — выиграл миллион, сколько заработал, а Шварцнегер — какой он известный, богатый… Но вот я начинаю все оценивать совершенно по другим принципам, я строю вокруг себя совершенно другие системы — не только воспитания, а даже времяпрепровождения, общения. Они все будут устроены совершенно по-другому.
Сегодня нас интересуют конкурсы красоты, олимпиады, наличие все лучших и лучших товаров потребления. Мир находится совершенно в другой программе, в другой мысли, в другой формуле своего развития и общения, чем должно быть.
Представьте себе на минутку, что все это надо вывернуть наизнанку. У нас будут другие заводы, другие предприятия, очевидно, наши общественные учреждения, магазины будут работать на другом принципе — все будет совершенно по-другому. И это будет определяться нашим отношением.