Свадьба без согласия невесты

Крюс Кейтлин

Улыбка Селесты становилась все более самодовольной.

– Он не похож ни на кого из твоих знакомых, Имоджен. На самом деле невозможно подготовиться к его воздействию.

– Я не понимаю, что это значит.

Снова этот звенящий смех.

– Приходится все время напоминать себе, что ты так молода. Невинна во всех смыслах.

– Ты была моложе, когда вышла замуж. И, по-видимому, не менее невинна.

Ее взгляд заставил мое сердце учащенно забиться. Потому что, если верить ее хитрому, слегка сочувственному выражению

лица, моя сводная сестра была совсем не такой, как я думала все это время.

А если Селеста – не Селеста… это все равно что я забыла, кто я сама такая.

По правде говоря, я не знала, что и думать. И я решила отложить эту мысль на потом, когда снова смогу нормально дышать. Когда-нибудь в туманном будущем, когда я выйду замуж, устроюсь и каким-то образом сживусь с монстром, который уже ждет меня в этом доме.

– Мне жаль тебя, – пробормотала Селеста через мгновение, хотя ее тон не показался мне убедительным. – Право, это несправедливо. Как такая наивная малышка, как ты, может справиться с таким человеком, как Хавьер Дос Сантос?

Даже его имя вызывало у меня ужас. Я сказала себе, что это густое и слишком жаркое ощущение – должно быть, страх. Оно ударило меня в грудь, затем по спирали опустилось вниз, пока не засело глубоко в моем животе.

Это, сказала я себе, показатель того, насколько я его ненавижу и боюсь.

– Я думала, ты его ненавидишь, – напомнила я сестре. – После того, что он с тобой сделал…

Я вспомнила крики. Громкий голос отца эхом разнесся по дому. Я вспомнила рыдания Селесты. До сих пор это был единственный пример того, что в моей сводной сестре есть что-то несовершенное. И я винила во всем этого человека. Считала его ответственным за весь тот переполох.

Более того, я вспомнила, как мельком увидела Хавьера Дос Сантоса. После очередного приступа криков, рыданий и борьбы на верхнем этаже я прилипла к окну над парадным входом, спрятавшись за шторами, и посмотрела вниз на монстра, который угрожал разорвать моих родных на части.

Это было много лет назад, но мои воспоминания остались такими же яркими, как если бы это случилось вчера.

Он был темным как грех. Пятно на камне. Его волосы были блестящими и настолько черными, что отливали синевой и напоминали вороново крыло. Его лицо было жестоким и жестким, таким жестким, что у меня перехватило дыхание. Он был сделан из мускулов, стальных и опасных, – поразительный контраст с благородными мужчинами, с которыми я росла. Он не был элегантен. Он не был грациозен.

«Он не имеет права на мою прекрасную сестру», – подумала я.

Именно это мой отец выразил тогда в недвусмыс ленных выражениях. «Селеста, – вопил он, – создана для лучшего!»

Но вот для меня Хавьер Дос Сантос оказался достаточно хорош.

– Конечно же я не ненавижу его, – сказала Селеста все с тем же смехом, предполагавшим, что я слишком молода и глупа. – Откуда ты вообще это взяла?

– От тебя. Ты кричала, что ненавидишь его и будешь ненавидеть вечно и никогда не унизишься до дешевого всепрощения.

– Вот что я могу рассказать тебе о Хавьере, – прервала меня Селеста. – Он не такой, как другие. Ты должна это знать заранее. Отбрось все предубеждения, которые у тебя есть.

– Единственный мужчина, которого я знаю, это отец. Ну, еще несколько священников. И твой муж.

Я не хотела произносить эти слова таким тоном. «Твой муж». Как будто я его осуждала.

Но Селеста, расслабившись, откинулась на спинку дивана. Как будто в этот момент она могла наконец отступить от своего обычного строгого совершенства.

– Хавьер сильный. Он возьмет то, что хочет. И, что еще хуже, ты с радостью унизишься, чтобы дать ему желаемое.

Я нахмурилась:

– Я не собираюсь унижаться. Тем более с радостью.

Селеста махнула рукой:

– Так и будет. Он унизит тебя, оскорбит и, вероятно, заставит плакать. И ты поблагодаришь его за это.

Сердце колотилось так сильно, что у меня закружилась голова. В горле пересохло, язык присох к нёбу. Страх, казалось, пульсировал во мне все жарче и неистовее с каждой секундой.

– Зачем ты мне все это говоришь? За день до моей свадьбы!

Если Селеста и смутилась, то не подала виду. Совсем.

– Я просто пытаюсь подготовить тебя, Имоджен.

– Я и без того считаю, что он чудовище. Не понимаю, почему ты думаешь, что разговоры об унижениях и оскорблениях улучшат ситуацию.

– Тебе, конечно, придется следить за языком, – сказала она почти печально. – Дерзости он не потерпит. Или того, как ты беззаботно бегаешь по дорожкам, словно простолюдинка, вспотевшая и румяная.

Она-то от природы была стройна и красива. И считала, что любой, кому приходится трудиться ради приближения к идеалу, никогда идеальным не будет.

Раньше мне как-то не приходило в голову, что это может относиться и ко мне.

– Значит, тебе очень повезло, что ты избежала этого, – тихо сказала я. – Что я несу это бремя за тебя. Ради семьи.

Я никогда раньше не видела ее такой. Ее лицо вспыхнуло. Она вздернула подбородок, глаза ее сверкнули.

– Я и впрямь считаю себя счастливицей каждый день.

Я обнаружила, что мои руки теребят подол пижамы, выдавая беспокойство.

И как ни странно вела себя сегодня моя сестра, она все еще оставалась моей сестрой. Единственным человеком, который никогда не наказывал меня за вопросы.

Вот почему я осмелилась спросить о том, что беспокоило меня больше всего с тех пор, как отец объявил о моей помолвке за рождественским ужином.

– Как ты думаешь… – Я прочистила горло. – Он сделает мне больно?

Селеста долго молчала. А когда заговорила, в ее взгляде появилась жесткость, губы скривились, и она больше не выглядела расслабленной.