Свадьба дракона
Шрифт:
Мирабель, будто с последним действием — сожжением цветка — как будто выдохлась и рухнула на колени рядом с пеплом, разметав его по полу своей рубашкой. Мирабель склонила голову и почти беззвучно заплакала, прижимая ладони к лицу.
— Да что произошло?! — совсем перепугалась Рита.
Слезы стали пробиваться сквозь пальцы, смешиваясь с капельками выступившей крови от укола, и потекли по ладоням.
— Боги! — потрясенно произнесла Рита и рухнула на колени рядом со своей госпожой.
Вид темно-багровых слез, стекающих
— Вот и хорошо, — неожиданно удовлетворенно произнесла Рита.
— Что хорошего? — подняла заплаканные глаза герцогиня на свою верную помощницу.
— Это кровь из пальцев. А то я уж испугалась! — голос был деловой и помощница стала поднимать свою госпожу, — Госпожа, теперь магией залечивайте ранки, чтобы кровью ничего больше не перепачкать и умываться. Вас там на ужин жду. Что это вы тут решили раздеться? Платье вон на кусочки порвали. Позвали бы меня, я переодела бы. Не понравилось платье — другое наденем!
Говорок Риты заставлял отвлекаться и не чувствовать настолько сильно пронзительного одиночества и отчаяния.
— Я не пойду к ужину, — каким-то сорванным голосом ответила Мирабель.
Нос после слез был заложен и голос получился каким-то бубнящим.
— Весь день на воздухе, вам нужно поесть, — тут же возразила Рита.
— Нет аппетита, — ответила герцогиня и больше, несмотря на вопросы и реплики горничной, не произнесла ни слова.
Рита сноровисто умыла свою хозяйку, переодела в ночную, кружевную рубашку, сшитую специально для медового месяца. После этого верная помощница уложила в кровать Мирабель.
— Я скажу, что вам нездоровиться. А вы отдыхайте! — уже тише произнесла Рита и вышла из спальни своей хозяйки.
Свечи верная помощница потушила и направилась в столовую, чтобы сообщить о состоянии герцогини. Застала обоих лордов уже за столом в ожидании Мирабель.
— Где твоя госпожа? — нахмурившись, спросил Рион.
— Ей не здоровиться. Я раздела ее и уложила спать, — проговорив это, Рита присела в легком реверансе и вышла из столовой, так как других вопросов не последовало.
— Что произошло? — посмотрел на Риона Риш.
— Не знаю, — ответил художник и сжал вилку в руках.
Герцог Винзор сидел в том же кресле с высокой спинкой. Напротив, через стол, сидел лорд Гирдон и кидал встревоженные взгляды на своего друга. Спрашивать что-либо было бесполезно. За последние два часа герцог не ответил ни на один вопрос. Риш делал предположения, выдвигал версии, но Эрган остался глух к его словам. В итоге верный друг так же замолчал и теперь лишь с беспокойством поглядывал на герцога.
Магия окутывала правую руку, сдерживая темно-багровую кровь.
— Все шло хорошо. Она полюбила. Я видел это! — качнул кистью руки герцог.
Заговорил он совсем неожиданно. Глухой голос в полной тишине заставил
— Может, передумала? — сделал предположение молодой лорд.
— Как можно передумать любить? — поднял красные, воспаленные глаза герцог на своего друга.
— Я лишь предположил, — тут же произнес Риш.
— Завтра последний день, — с тоской произнес Эрган.
— Поговори с ней! — внес предложение Гирдон.
— Она лишь возненавидит меня, — глаза герцога сверкнули магией.
— Пусть художник с ней поговорит, — предложил Риш, потом поерзал и все же решился, — А может ему герцогиню соблазнить?
Вопрос был робкий и молодой лорд долго на него не мог решиться.
— Нет! — отрезал герцог.
Повисла звенящая тишина. Риш едва сдерживался, чтобы не сказать: «Мне эта затея с самого начала не нравилась. Я был против», но участие к несчастью друга удержало. Герцог и так мучается, не нужно сыпать соль на раненную душу.
— Ведь все было хорошо. Она сама поцеловала, а сейчас кровь показывает, что проклятие забирает мою единственную, — очень эмоционально и горячо воскликнул в тоске герцог, — Что? Что случилось?
— Не узнаешь, пока не спросишь, — ответил философски и пожал плечами Риш.
— Ты прав. Нужно художника отправлять, пусть разговаривает и исправляет все! — решительно произнес Эрган.
Мирабель спала. Перед тем как уснуть девушка долго плакала, утирая слезы кулачком. Сердце опять болело и уже не понятно отчего. То ли как в прошлый раз, то ли от саднящего осознания обмана со стороны Риона.
Мирабель винила не только художника, себя она тоже винила в том, что позволила себя увлечь. Что ей стоило выстоять и не поддаться на ухаживания Риона? Тогда бы не было бы так больно от осознания, что художнику она нужна была как его очередная модель. Может быть, он специально влюблял в себя всех этих девушек, чтобы писать портреты? А она попала, как бабочка на огонек, поверив его глазам, его губам. При воспоминании о губах, Мирабель заплакала сильнее.
Как все было просто вчера. Она не вспоминала нежного поцелуя, не переживала об отношении Риона и вообще не была влюблена.
Мирабель утерла еще раз щеки и постаралась выбросить все из головы. Почти получилось. «Я люблю тебя» — раздался голос Риона. Воспоминание этого момента почти все время преследовало девушку, возвращая вновь и вновь к событиям этого дня. «Как герцогиня? — Все нормально. Она меня любит» — тут же эхом всплывали в памяти голоса.
«Жестоко! Как же жестоко. Влюбить в себя, а потом настолько холодно об этом говорить» — гоняла по кругу одни и те же мысли Мирабель.
Спасительный сон все же пришел, отложив переживания для реальности. Отдохновение после такого насыщенного дня было благодатью, ниспосланной богами уставшей и растерзанной эмоциями драконице.