Свадьба отменяется. Смотрины
Шрифт:
– Ну, так ведь я могу и не торопиться. – Маг всё прекрасно расслышал и мгновенно среагировал. – Тренна и сама дорогу к умирающему супругу найдёт. А вот Галирия, которую братцы ради сохранения имени уже не один час пасут в приёмном зале, наверняка переволнуется. У принцессы Аглессы на редкость подозрительный и мстительный характер… кстати, Тренна предупредила.
– Вот не мог ты, Гиз, сразу это сказать? – рванув к двери, возмущённо возопил лжегерцог. – И вообще, чего ты там говорил про вечер? Может, леди Тренну попросишь и прямо сейчас…
– Забудь.
– Но… Гиз?! – Райт даже
– Нет. И это не я упрямый или вредный, нисколько. Просто сейчас вокруг творится что-то непонятное и тревожное, и лучше иметь запас сил… на всякий случай. Для тебя и твоей принцессы лучше… иначе я не смогу вас прикрыть.
– Он уже понял, – дружески обхватив Райта за плечи, герцог повлёк его к лестнице, – и сделает самую мирную мордашку, какую сумеет изобразить на этом благородном лице. А потом будет весь обед мило ухаживать за Аглессой. А Галирии или её переводчице я сам шепну пару слов, чтоб не волновались и виду не показывали.
– Только будь поосторожнее, когда станешь это говорить, лучше уведи Милли подальше – все люди Аглессы обвешаны амулетами, – строго предупредил маг. – И ещё… не хочется вас пугать, но боюсь, Тренна принесёт не лучшие новости, иначе она не задержалась бы, а приехала вместе с принцессой или даже раньше.
– Куда уж хуже, – хмуро вздохнул герцог, – думаю, хуже некуда. Обложили, как зверя в берлоге.
– Людям всегда кажется, будто всё у них плохо, до тех пор, пока не стрясётся что-нибудь совсем отвратительное, – философски заметил магистр, задержавшись у дверей в приёмный зал. – А теперь улыбнитесь… Монрат, объявляй!
Однако не успел мажордом распахнуть перед лжегерцогом двери, как друзей остановил взволнованный голос Бранта.
– Ваша светлость… одну минутку.
– В чем дело?
– Там прибыла эта принцесса… Церцилия. Требует впустить, иначе устроит скандал. – Капитан смотрел слегка виновато, словно это он недосмотрел за настырной Церцилией, в результате чего она прибыла так скоро.
– Впустите, – утомлённо произнёс знакомый женский голос, и леди Тренна возникла из ниоткуда, словно привидение, – я сама за ней присмотрю…
Все так и застыли, Райт так даже рот от потрясения закрыть забыл, только Гизелиус нежно улыбнулся жене, мгновенно приобнял за талию и привлёк к себе, чтобы запечатлеть на её виске по-хозяйски уверенный поцелуй. Словно клеймо поставил – моя женщина.
– Привет, дорогая.
Побледневший Брант бросил на невозмутимого магистра странный взгляд, смесь изумления и восхищения, и чуть ли не бегом ринулся к двери. А леди только довольно прищурилась в ответ на такой приём мужа.
– Мы можем где-нибудь поговорить… минут пять, не больше, – поймав нетерпеливый взгляд Райта, попросила Тренна. – У меня для вас новость… очень неприятная. Послезавтра в Дивноводск приезжает королева Аннигелл.
– Идите сюда, – мгновенно приняв решение, позвал магистр и направился в ведущий на кухню коридор.
Тренну он даже не подумал отпустить, и в душе у Дорда внезапно ожили давно забытые ощущения. Только теперь герцог ясно понял, почему вид этой парочки всё время навевал на него такие чувства: странную смесь тоски, тепла и зависти. Перед глазами, как живые, встали родители: отец точно так же, когда вокруг не было чужих, ни на миг не отпускал от себя жену. Они были на редкость гармоничной парой: спокойный, уверенный отец, с насмешливым прищуром темных глаз, и добрая, невероятно застенчивая мать, точно так же, как Райт, невероятно огорчавшаяся, случайно выяснив цену подаренных мужем украшений.
Узкую и неприметную дверь в похожую на заброшенный чулан тёмную комнату маг открывал с непринуждённой уверенностью, и ни у кого не появилось и тени сомнения, что проделывал он это далеко не первый раз.
Помещение озарилось магическим светильником, но у братьев не возникло никакого желания выяснять, кто из магов сотворил такое чудо. На полках и сундуках вокруг них лежали и висели намного более интересные вещи. Пахнущие какими-то травами ковры и составленные в высокие пирамиды стулья, упакованные в большие корзины сервизы и вазы, аккуратно завёрнутые в чехлы гербы, флаги и прочая атрибутика торжественных приёмов.
– Ты собиралась сообщить нам про королеву? – поторопил жену магистр, обнаружив, с каким живым интересом она разглядывает содержимое кладовой.
– Как я уже сказала, она приезжает… Вернее, приплывает, и это знак самых серьёзных намерений Аннигелл. Да и решение королевы отправиться не сухопутным путём, а морским говорит о многом. У её величества морская болезнь, и обычно она даже на острова без сопровождения кучи лекарей не отправляется. И ещё… время. Чтобы добраться сюда на королевском фрегате, нужно было отправиться в путь едва ли не в один день с нами. Но в тот момент, когда Аннигелл нас напутствовала, никаких планов насчёт путешествия на воды, насколько я помню, у неё не было.
– Значит, появились, – понимающе хмыкнул Дорд. – А вот чем она собирается помочь дочери, пока неясно.
– Поживём – увидим. – Лже-Таргель пожал плечами и скомандовал, глядя на Райта: – Сейчас вы идите к гостям, ваша светлость, и не забывайте, отныне нужно вести себя очень осмотрительно, особых знаков внимания девицам не рассыпать… Теперь вы идёте по гиблому болоту, и каждый ваш шаг может для кого-то обернуться бедой. И не забудьте, леди Тренну вы сегодня ещё не видели!
Райт озабоченно кивнул и послушно вышел из кладовой, пытаясь понять, как же он должен себя вести, если Галирии улыбаться нельзя, а Аглессе не хочется? Да ещё и эта… сумасшедшая, сейчас заявится.
Герцог шёл следом, сердито раздувая ноздри – выставил, как мальчишек. Можно подумать, кто-то из них поверит, будто он просто соскучился, наверняка собирается вытащить из жены какие-то дополнительные сведения. Вот только своих тайн почему-то упорно ей не открывает: не доверяет или что-то иное?
– Не слишком ли ты с ним строг? – Тренна, закрыв глаза, прильнула к мужу, всей душой наслаждаясь коротким мигом невинной близости. – Герцог ведь… и уже не мальчишка.
– Не слишком… – Гизелиус, снявший ментальные щиты, чтобы контролировать прислугу и гостей, чувствовал её эмоции и глотал их жадно, как усталый путник воду чистого ключа. – Знаешь, о чём я всё время забываю тебе сказать?