Свадьба в замке Кингсмид
Шрифт:
Он прижал ладони к глазам, потом запустил пальцы в волосы. Пока он окончательно не придет в себя, бесполезно даже пытаться разобраться во всем этом.
– Ты все время здесь работаешь? – спросил Мэттисон мальчишку подметальщика.
– Угу, сэр! – ответил паренек слишком громко, как показалось лорду.
– Тогда разузнай все, что сможешь, про эту рыжую. – Сунув руку в карман, он бросил пареньку монетку. – И получишь еще одну такую.
При виде кроны лицо мальчишки засияло.
– Конечно! Когда вы придете?
– Я не приду, – недовольно поморщившись, бросил Мэттисон. Он
– Придешь ко мне и все расскажешь. Как тебя зовут?
– Грит, – ответил мальчик.
– Я скажу своему слуге, что, если явится немытая личность по имени Грит, он тебя пропустит. А если меня не будет, то ты расскажешь все ему и получишь еще монету.
– А вы кто будете?
– Лорд Мэттисон.
Свет в глазах мальчика погас. Он сглотнул и попытался скрыть свой испуг. Но он был слишком юн, чтобы преодолеть страх и согласиться услужить приспешнику дьявола. Шансы Мэттисона разузнать что-нибудь о рыжеволосой девушке, которая привела его в такое состояние, таяли на глазах. У паренька никогда не хватит смелости явиться к нему в дом. А если даже и хватит, то совесть заставит его держать язык за зубами. Даже самый последний беспризорный оборванец десять раз подумает, стоит ли продавать сведения о беззащитной девушке человеку с репутацией лорда Мэттисона.
– А пока найди-ка для меня кэб, – сказал он, бросив последний взгляд через дорогу на магазин. Не в силах отказать себе в извращенном удовольствии казаться хуже, чем он есть на самом деле, Мэттисон добавил: – Не люблю выходить на улицу при свете дня.
Глава 2
Мэри промчалась по магазину, нырнула за бархатные портьеры, отделявшие его от рабочей зоны, и взлетела на три марша по лестнице в мастерскую. Единственное место, где она чувствовала себя в безопасности.
Она понятия не имела, почему этот человек в черной одежде, с черными волосами и мрачным выражением лица, появившийся из темноты на противоположной стороне Керзон-стрит, произвел на нее такое ужасное впечатление. И почему на какое-то мгновение ей показалось, что сама темнота, сгустившись и уплотнившись, породила это живое воплощение ее ночных кошмаров.
Поистине жутко вдруг ощутить, что твои кошмары вторгаются в реальную жизнь. Особенно после того, как эти кошмары, утратив четкость, сделались смутными.
Просыпаясь, Мэри помнила только, что ее что-то преследовало. Что-то, чему она не смела взглянуть в лицо. Как будто, если бы она это сделала, оно немедленно поглотило бы ее целиком. Мэри сворачивалась клубочком, стараясь исчезнуть, стать незаметной, но все равно чувствовала, как оно подбирается все ближе и ближе, его тень становится все больше и больше, пока она в ужасе не вскакивала, чтобы снова броситься бежать.
И хотя во сне Мэри никогда не удавалось сделать ни шагу, ее ноги всегда начинали стучать по кровати.
– Мэри, проснись! – возмущалась какая-нибудь из девушек, толкая ее острым локтем. – Тебе опять приснился страшный сон.
Ей говорили, чтобы она лежала смирно, и Мэри лежала, натянув одеяло до подбородка и боясь
Она вздохнула и потерла лицо руками. Умом Мэри понимала, что тени не могут превратиться в мужчину и гоняться по улице за девушками.
И все же она не могла заставить себя остановиться.
Точно так же, как бежала от того, что преследовало ее во сне.
– Мэри!
Сердитый голос хозяйки заставил всех девушек в мастерской вздрогнуть. Тот факт, что мадам Пишо вышла из своего кабинета в этот час, не сулил им ничего хорошего.
– Что с тобой на этот раз? Ты бледна как полотно! Уж не собираешься ли ты снова заболеть?
Мэри не могла винить хозяйку за ее гнев. Она считала, что он оправдан. По сравнению с другими девушками, которые шили для мадам, она не могла похвастаться крепким здоровьем. Совсем не могла.
– Доктор обещал мне, что, если ты будешь регулярно гулять, твое здоровье улучшится, – негодовала мадам. – Я не могу позволить, чтобы ты слегла в это время года! – Несмотря на то что теперь показы в салоне королевы закончились и объем работы немного уменьшился, количество заказов, которые получала мадам, все еще оставалось достаточно большим, и девушкам приходилось работать с рассвета до тех пор, пока они не валились с ног от усталости.
Подойдя к Мэри, мадам Пишо дотронулась рукой до ее лба.
– Я н-не больна, – выпалила Мэри. Выговор от мадам взволновал ее не меньше того, что произошло на улице. – Но там был мужчина…
Мадам Пишо вытаращила глаза и воздела руки к потолку в чисто галльском жесте.
– Улицы всегда кишат мужчинами. Но я уверена, что ни одному из них не придет в голову заинтересоваться таким маленьким ничтожеством, как ты! – фыркнула она, стянув с Мэри перчатки и развязав ленту ее шляпки.
– Н – нет, он кричал! – воскликнула Мэри, вдруг впервые вспомнив об этом.
– По утрам на улице полно торговцев, предлагающих свой товар. – Мадам нахмурила брови. – Он обращался не к тебе.
– Но я думаю, что ко мне, – пробормотала Мэри, пытаясь осмыслить случившееся, не выдавая ужаса, который охватил ее на улице. – Он гнался за мной! – Хотя Мэри не могла даже представить, с чего вдруг человеку, которого она никогда не видела, могло прийти в голову, сердито крича, преследовать ее. И все же она ясно видела, как он расталкивал торговцев, попадавшихся ему на пути. А его мстительные черные глаза неотрывно смотрели на нее. В какой-то жуткий миг ей вдруг показалось, что занавес, разделявший реальность от того, что существовало только в ее сознании, распахнулся. Мэри не понимала, где она. И кто она.
Тот миг был самым страшным.
– Мэри, очнись, – сказала мадам, потянув ее к себе и расстегивая пуговицы ее пальто, в то время как другие девушки в мастерской начали хихикать. – То, что мужчина бежал по улице, еще не значит, что он гнался за тобой. Ради бога, кому вздумается гоняться за таким мелким и тощим созданием, когда на каждом углу добровольно продают себя миловидные, аппетитные девицы?
Казалось бы, то, что мадам наотрез отказывалась в это поверить, должно было ободрить Мэри. Но девушка точно знала, что он гнался за ней. За ней.