Свадьбе быть, или смертельный полет грифона!
Шрифт:
— Ох, Лари, — вздохнул мужчина и осторожно прикоснулся к моим губам, давая возможность еще передумать, но я обхватила затылок руками и прижала ближе к себе голову Декрана, раскрывая губы для более глубокого поцелуя. Наши языки сплелись в одном известном им танце.
Я пьянела от прикосновений, от его запаха свежескошенной травы, от его вкуса. Сейчас я владела этим мужчиной целиком и полностью.
Его руки блуждали по моему телу, поднимая вверх рубашку, а я выгибалась навстречу этим ласкам. Ткань мешала,
— Ты прекрасна, — простонал Декран, с жадностью рассматривая мое тело, будто бы видел впервые. — Ты даже не представляешь, насколько прекрасна и желанна, — а затем жадный рот мужчины со стоном припал к груди, всасывая в себя ее вершинку, покусывая, зализывая языком.
Так хорошо… и так незнакомо.
Эти новые неизведанные ощущения стали для меня настоящим открытием. Я даже не подозревала, что так бывает.
Новые чувственные прикосновения стирали недавние грязные, липкие, наглые, навязчивые.
Мне хотелось утонуть в этих чувствах. Жар тела сфокусировался только в одном единственном месте… внизу живота, сворачиваясь жгучим тугим узлом.
Хнычу, подставляя себя под ласки мужчины, жестами требуя большего. Я чувствую его возбуждение, а мое тело горит и как потушить собственный пожар, я не знала.
— Пожалуйста, — еле слышно всхлипнула я. Сама не знала, чего прошу, но Декран замер и даже отстранился.
Ноги широко разведены в стороны, позволяя Декрану удобно устроиться между ними. Стеснения не было. Чувство, что все так и должно быть. Все это правильно.
— Лари ты уверена? — в последний раз хрипло спросил Декран, прерывая поцелуй, шумно, рвано дыша. Я ничего не ответила, а лишь бедрами потерлась о его пах, показывая тем самым согласие.
Декран снова припал к моим губам в требовательном жарком, страстном поцелуе и одним резким мощным долгожданным толчком ворвался в меня.
Всхлипнула от пронзившей меня тупой боли.
— Лари, почему не сказала? — виновато спросил мужчина, замерев во мне, не смея продолжать двигаться.
— А это что-то бы изменило? — робко спросила я.
— Изменило бы все, — сжал челюсть князь.
— Может поэтому и не сказала, так как ты всех человеческих женщин считаешь шлюхами, а что-то обратное доказывать я была не намерена. Ты бы все равно не поверил, — я смотрела в синий омут его глаз и видела в них лишь благодарность, вот только за что?
— Лари это к тебе точно не относится, — Декран чуть подался вперед, когда понял, что я немного расслабила внутренние мышцы.
Боли больше не было. Кружилась голова, а между ног лишь немного саднило.
Не предполагала, что мой первый раз будет таким… одновременно сладострастным и нелепым.
Все его мужское естество заполнило меня до краев. Мои ноги обвивали его талию, а пальцы вцепились
Я действительно это сделала.
Я переспала с мужчиной, которого попросила об этом.
— Зато теперь беспочвенные замечания о княжеской подстилке подтвердятся, — горько хмыкнула я.
— Не смей так о себе говорить, — грозно прорычал Декран. — Ты самое чистое и невинное существо, какое я когда-либо встречал, — и снова припал к губам в поцелуе, добавив в него нотки жесткости и властности, будто бы наказывая за мои слова.
Он был разным: нежным, ласковым, заботливым, а в другой миг превращался в требовательного, властного, резкого, неукротимого любовника.
И я наслаждалась им.
Мой! Он наконец-то мой. И пусть эта ночь пролетит как одно мгновение, но нашу близость я не забуду никогда.
Я чувствовала себя нужной и желанной. Впервые я познала мужчину по-настоящему и это… прекрасно.
Зарождающееся удовольствие, вспышку страсти мы познали одновременно. И это стало для меня настоящим открытием.
Сна больше не было. До самого утра мы любили друг друга. Когда уставшие и изможденные упали на подушки, Декран выдохнул:
— Ты же теперь понимаешь, что я не отдам тебя никакому жениху, — властно заявил он.
— Декран послушай, — мы полностью обнажены, и я чувствую попкой его горячее возбуждение. Он слишком близко ко мне, слишком тесно прижимается к спине, положив одну руку на грудь. Макушкой ощущаю его дыхание. Оно шевелит волоски на моей голове. Обернулась, чтобы посмотреть на него. Безмятежное лицо выглядело сейчас недовольно и хмуро. — Ты же не можешь держать меня рядом до самой моей старости, — хрипло засмеялась я.
— Если это понадобиться, то буду, — недовольно проворчал он.
— Декран ты сам понимаешь, что это невозможно, — сейчас в моих словах чувствовалась горечь. Никогда не строила для себя воздушных замков и прекрасно понимала, что наша связь ни к чему не приведет. — Спустя века ты даже имени моего не вспомнишь, когда мое мертвое старушечье тело сгниет в земле, не оставив после себя даже пыли.
— Лари не говори так, — простонал Декран, еще крепче прижимая к себе, словно боялся, что я уже сейчас исчезну.
— Но это так, — я чувствовала лихорадочное биение его сердца через пульсирующую на шее вену. Развернулась в кольце его рук. — Над временем ты не властен. Что для тебя один век, для меня целая жизнь и этого не изменить. Ничего нельзя сделать.
Декран побледнел, а губы искривило грустное, печальное, мучительное подобие улыбки. Видимо только сейчас до него дошло то, что я хотела донести. К горлу подступил горький ком.
— Лари, ну почему ты человек? — обреченно простонал мужчина, покрывая мое лицо короткими поцелуями.