Шрифт:
Предложение
Пьянка, как говорится, была уже на излете. Это означало, что все уже порядочно набрались, и общая компания развалилась на несколько маленьких группировок, в которых или непрерывно болтали, не слушая друг друга, или, наоборот, тупо молчали, пытаясь решить извечный философский вопрос, «зачем же это я так набрался».
Лелик сидел вместе с Максом и Славиком и слушал болтовню Макса, который сегодня был особенно печален и весь вечер жаловался на свою несчастную жизнь.
— Вот
— Можно, — убежденно ответил Лелик. — Я же себя реализовал. Правда, Славик?
— Ага, — безразличным голосом подтвердил Славик, которому на данный момент было абсолютно наплевать, что именно и кому подтверждать.
— Черта с два, — продолжал спорить Макс. — Если бы ты жил в каких-нибудь Штатах, то уже давно зарабатывал бы бешеные деньги. Там такие талантливые компьютерщики просто в золоте купаются.
— Откуда ты знаешь, что я — талантливый компьютерщик? — удивился Лелик.
— Ну как же! — возмутился Макс. — Помнишь, как я компьютер брата со стола случайно смахнул, когда пыль вытирал?
— Ну, помню.
— А помнишь, что ты в нем потом пять минут поковырялся, спасая меня от неминуемой смерти из табельного оружия, и компьютер снова заработал, помнишь? — торжествующе спросил Макс. — Кто еще так талантливо может поступить?
— Да там просто один шлейф отошел, и я его на место вправил, — поскромничал Лелик. — Особого таланта для этого не нужно.
— Лелик! — торжественно сказал Макс. — Себя ты можешь принижать, сколько тебе угодно, но я тебе скажу точно: ты — талант! Дай поцелую.
— Уйди, голубизна, — нетвердым голосом сказал Лелик. — Что это еще за поцелуи такие?
— Братские поцелуи! — заорал Макс. — Брат спас брата. Трагическая смерть компьютера, не пережившего разрыва соединения. Хирург Лелик, вернувший жизнь умной железке.
— Кстати, — заметил Лелик, — сразу видно, что ты в газете подвизаешься. Говорить стал одними журналистскими штампами. Тебе там хоть платят?
— Ага, платят, как же… — снова загрустил Макс. — Я там за всю верхушку статьи пишу, включая главного редактора, а платят мне ровно столько, сколько хватает, чтобы доехать с работы домой и обратно.
— Что-то мне это сомнительно, — сказал Лелик нетвердым голосом. — Небось, на работу пьяный приходишь. А кто будет пьяному платить? Не-е-е-е-ет, брат, пьяному платить не будут, — и Лелик стал махать пальцем перед носом Славика, который настолько тупо взирал на все происходящее вокруг себя, что у него перед носом можно было махать что пальцем, что венерианским аборигеном — Славику это было совершенно фиолетово.
— Сомнительно тебе? — возмутился Макс. — Вот скажи, ты последнюю редакторскую статью читал?
— Читал, — признался Лелик. — Говно полное.
— Конечно, говно, — неожиданно согласился Макс. — Но ты помнишь там одну-единственную блестящую фразу?
— Помню. «До свидания, друзья. До новых встреч!» — процитировал Лелик.
— Нет, — сказал Макс, — не эта. Там была фраза: «Совершенно ясно, что на этот раз наши доблестные борзописцы выполняют политический заказ».
— Фу, какая гадость, — сморщился Лелик.
— Дык, — обрадовался Макс. — Этим козлам давно было пора влепить печатную пощечину.
— Я не об этом, — пояснил Лелик. — Фраза дебильная.
— Что? — возмутился Макс. — Да что ты в этом понимаешь, программист хренов, хирург железячный!
— Я читатель, — открыл тайну Лелик. — А вы пишете для читателей. То есть для меня. Если я говорю, что фраза дебильная, значит, фраза дебильная. Надеюсь, не ты ее придумал? Ты, при всей своей дурости, вовсе не такой дурак, как кажешься.
— Придумал ее я, но не в этом дело, — неожиданно спокойно ответил Макс. — Там главное другое. Ты обратил внимание на совершенно потрясающее сочетание «политический заказ»?
— Обратил, — сказал Лелик. — По-моему, на редкость идиотская фраза. Правда, Славик?
Славик согласно икнул, однако лицом выразил строгий нейтралитет, потому что он был не в том состоянии, чтобы с кем-нибудь сейчас портить отношения.
— А ты заметил, — продолжал Макс, не обращая внимания на сарказм приятеля, — что ее теперь постоянно повторяют во всех массовых средствах информации?
— Ну да, — согласился Лелик. — Они любят повторять всякую чушь.
— Так вот, — сказал Макс торжественно. — Эту фразу придумал я на одном из редакционных совещаний.
— Поздравляю, — сказал Лелик таким тоном, в котором явно слышалось, что поздравлять-то тут не с чем.
— Редактор ее подхватил, — продолжал Макс, — использовал, и теперь ее повторяют все кому не лень.
— Браво, — сказал Лелик тусклым голосом. — Придумай еще что-нибудь эдакое. Например, «чиновничий прессинг» или «дистрофия власти».
— Я тебе вот что скажу, — произнес Макс таинственно. — Если бы я подобную фразу придумал, например, в Штатах, то был бы уже миллионером.
— И что бы ты делал со своими миллионами? — поинтересовался Лелик.
Макс нервно моргнул. Похоже, что применение своим миллионам он еще не нашел.
— Нет смысла заранее забивать себе голову всякой ерундой, — сказал он. — Когда будут миллионы, тогда и решу. Суть не в этом. Суть заключается в том, что я не в той стране родился, в которой надо.
— И что ты предлагаешь? — спросил Лелик.
— Мне нужно переехать в Штаты, — твердо сказал Макс. — Причем срочно.
— Завтра можно? — поинтересовался Лелик. — Или обязательно сегодня?
— Завтра можно, — не купился на подколку Макс. — Можно даже послезавтра. Но срочно. А то я здесь не выживу.