Свалка времени. Часть 2. Последний грех
Шрифт:
– Ты умеешь этим управлять?
– Есть такое слово: Бовингтон…
– Самый знаменитый танковый музей. Тогда разворачивай эту штуку обратно в город! Поедем выручать подпольщиков.
Ларс покрутил пальцем у виска:
– Ты совсем двинулся? Нас тут же шлепнут! Там же логово!
– Лучше пусть шлепнут, чем я позволю нелюдям издеваться над пацанами и девчонками. Как хочешь. Можешь ехать, куда захочешь. Я пойду один.
– У меня и в мыслях не было тебя бросить. Но не можем же мы одни справиться с целой ротой фашистов! А может, их там батальон?
Максим вновь посмотрел на труп Хаука, на этот раз задумчиво:
– Он примерно такой же комплекции, как и ты. Переодевайся! И поехали, пока на дороге еще кто-нибудь не объявился.
Ларс, дрожа от холода, натянул на себя брюки и китель Хаука. Максим накинул шинель, снятую с труппенфюрера и добежал до тела водителя. Несчастного немца порвало пополам снарядом авиационной пушки. Ноги валялись отдельно от развороченного торса. Не было никакого смысла снимать изодранную, иссеченную осколками одежду. Правда, в кармане у него нашелся серебряный портсигар с эмблемой «Аненербе» – мечом и рунами.
Параллельно с переодеванием Ларс подсчитал трофейные стволы: их, кроме карабина Мосина и ТОЗ-106, оказалось три: «Парабеллум» водителя, автомат охранника и компактный «Вальтер ППК» с золотой дарственной надписью «Камраду Хауку за заслуги перед Рейхом и СС». Его Максим с молчаливого согласия Ларса забрал себе вместе с кобурой и запасными магазинами. Правда, все равно он остался недоволен:
– Проку от самозарядного оружия в Зоне? – досада прорвалась сквозь нервное напряжение стариковским бурчанием. – Лучше бы у Хаука был с собой Рейхсревольвер. Хорошо хоть «Вальтер» попался девятимиллиметровый, а не семь шестьдесят пять, а то и патронов не достанешь. Не США.
– Помоги мне лучше, чем трепаться, – Ларс взял под мышки раздетого гауптштурмфюрера. – Бери за ноги. Отнесем подальше и присыплем снежком, чтобы сразу не нашли.
Трупы забросали снегом в яме в сотне метров от дороги.
– Ты умеешь стрелять из вон той штуки? – Ларс указал на пулемет на крыше бронетранспортера.
– Откуда? У нас Бовингтона нет.
– Тогда даю инструкцию. Все просто. Приклад к плечу, палец на спуск – и вперед. В случае осечки дергаешь за ручку. Патронов, думаю, нам хватит для нашей с тобой трудной и опасной миссии.
Ларс явно издевался, но Максим не обратил на это внимания. Он схватил свой ТОЗик, проверил, перезарядил и закинул за спину, не обращая внимания на боль. Потом встал за пулемет и сказал:
– Я готов!
Ларс сел на место водителя, запустил мотор и дернул Максима за штанину:
– Потом! Пока спускайся ко мне!
Максим занял кресло командира. Ларс развернул бронетранспортер и повел машину в город.
Глава 7. Освобождение
В бывшем доме культуры – сейчас полицейском управлении, было пусто. В подвале, за открытыми дверями, стояла зловещая тишина. Только кровь на полу говорила о том, что совсем недавно здесь томились узники. На полу, под топчаном валялась листовка. Максим подобрал ее и прочитал на обороте: «Нас уводят на расстрел. Прощайте, товарищи! Помните мстителей Кубани!» Вот, значит, как называлось местное подполье.
На первом этаже, в коридоре, дремал старый знакомый – полицай Брындин. Максим потянул из его рук винтовку. Брындин вскочил. Ларс прижал ствол пистолета к его виску.
– Брось ружье! Мозги вышибу!
Полицай повиновался. Винтовка упала на пол.
– Где подпольщики? Ну! – заорал Максим.
– Расстреливать повели…
– Куда, идиот? Место!
– На реку. На обрыв. Меня здесь оставили, на посту.
– Поехали. Сам покажешь. Встать, пока башку не прострелил!
В бронетранспортере Максим достал из рюкзака наручники. Ларс даже раскрыл рот от удивления:
– Сколько всего интересного можно найти в твоей корзинке…
– Это полицейский образец. В УВД стащил вместе с ключами, – оборвал его Максим, пристегнув Брындина к поручню внутри десантного отделения. – Мне еще и не то можно. Вперед!
Перепуганный Брындин показал самую короткую дорогу. Экзекуция, судя по всему, только началась. На высоком берегу узкой горной реки два десятка полицаев глумились над обреченными на смерть подпольщиками. Садисты растягивали удовольствие – с гиканьем они медленно теснили парней и девушек к обрыву, то и дело стреляя им под ноги. Возглавлял казнь лично начальник полиции Козлов.
Увидев немецкий бронетранспортер, полицаи вытянулись по стойке «смирно». Максим встал к пулемету, нажал на спуск, и над головами палачей веером прошла очередь.
– Бросить оружие! Не то я вас быстро вымету!
Ему не хотелось убивать полицаев. Не из жалости, нет – просто никто не знает, к каким изменениям в будущем приведут лишние жертвы. Но время рассудило иначе.
Стоило полицейским опустить стволы винтовок, подпольщики набросились на своих мучителей. Искалеченные, избитые парни и девушки, что есть силы, били палачей камнями, палками и прикладами их собственных винтовок. Побоище длилось всего пять минут, но после него от полицаев остались неподвижные тела с разбитыми головами и расплющенными, размозженными руками и ногами. Козлова убили последним: ему перерезали горло чьим-то штык-ножом, и начальник полиции, хрипя и булькая, катался по земле, держась руками за шею. Милосердный выстрел в затылок прервал его муки.
– Бегите! – закричал Максим, открыв заднюю дверь. – Разбегайтесь, прячьтесь! Двадцать восьмого января Красная армия возьмет город!
Парнишке с выколотым глазом Максим отдал автомат роттенфюрера. Юной девчушке с черным от побоев лицом – винтовку Брындина.
– Может, вас довезти куда? – спросил он.
– Нет! Поодиночке у нас больше шансов спрятаться! С вашей бронированной дурой нас наверняка найдут!
– Тогда… постараемся отвлечь от вас немцев. Если кого-нибудь встретим.
– Спасибо. А мы думали, ты предатель! А ты – герой! – воскликнул подпольщик. – Герой! Иван меня зовут! Иван Забелин, запомни, если что! Кличка – Зяба!
Больше не имело смысла здесь оставаться. Ларс помахал освобожденным подпольщикам через передний смотровой люк и повел бронетранспортер по разбитой грунтовой дороге в обход города. Пока все было тихо, видимо, еще никто не узнал, что произошло на обрывистом берегу реки.
К железной дороге приближаться не стали: там, скорее всего, сновали немецкие патрули. Не стоит лишний раз светиться. Вместо этого Ларс обогнул излучину реки и махнул прямиком через поле. Полугусеничная машина легко шла по незасеянной пашне. И тут Максим вспомнил о Брындине.