Сватовство майора
Шрифт:
Несчастный вдовец безнадежно махнул рукой. В носу у меня подозрительно защекотало, и я громко хлюпнула.
— У вас взяли подписку о невыезде? — поспешно спросила я, чтобы не расплакаться.
— Да…
— Вот и сидите дома, а не в СИЗО! Мы разберемся, виновны вы или нет! — Я поднялась и направилась к выходу. Уже в дверях, задержавшись, добавила: — Я вас попрошу вот о чем… Постарайтесь как можно подробнее вспомнить всех мужчин, с которыми ваша жена общалась в последнее время. Неважно, кто это — дворник, слесарь-сантехник или американский президент! Может, она что-то рассказывала, может, вы кого-то видели, когда… м-м… наблюдали за Галиной. А я вам позвоню через несколько дней.
«Да, — с грустью подумала я, оказавшись на улице, — следователя из меня не получится! Если стану сочувствовать каждому подозреваемому, некого будет в тюрьму сажать! Как там говорил товарищ Дзержинский? У чекиста должно быть что-то горячее, холодное и чистое… Нет, не вспомню…»
В расстроенных чувствах я купила себе еще две порции мороженого и, терзаясь угрызениями совести, быстренько слопала их, ожидая маршрутку. Уже сидя в такси, я принялась рассуждать:
«Интересное дело! Подозреваемые плодятся, как тараканы! То не было ни одного, а теперь целых трое! К Егору и Борису добавился еще и плешивый дядька, любовник Галины. Вот черт! Я даже не спросила, запомнил ли Борис номер машины и марку! Ладно, буду звонить — выясню! Мне почему-то кажется, что он непричастен к убийству. Уж слишком у него честные и несчастные глаза! Вот и пистолет он выбросил, чтобы не дай бог не пальнуть из него по неверной жене. Остаются Егор и любовник Галины. Впрочем, вполне может возникнуть кто-то еще. Возможно, кому-то стало известно, что фирма просто-напросто продает девочек за границу. Может, чей-то папочка осерчал или жених? Разборки с «крышей» тоже не стоит сбрасывать со счетов…»
Чувствуя, как у меня буквально разбухает голова, я запретила себе думать об убийствах, тем более что уже подходила к дому.
В дверях меня встретила мрачная Дуська.
— Жирик сбежал! — поделилась она новостью.
— Вот здорово! — «посочувствовала» я сестре.
— Он у тебя дома сбежал, — добавила Дуська.
— Тогда все, хана! Он сожрет все, что можно, а что нельзя — понадкусывает! — Я ринулась на поиски грызуна.
В большой комнате стоял на четвереньках Вовка и что-то бормотал, пытаясь засунуть палец за батарею. Я прислушалась.
— Жирик, Жирюшечка, вылезай, падла, я тебе что-то вкусненькое дам! — говорил следователь. — Ты пойми, я ведь и не таких козлов ловил! С тобой разобраться, как два пальца об асфальт…
Сообразив, что его увещевания не имеют смысла, Ульянов пригрозил:
— Ну, попадись только, скотина прожорливая!
— Ты ему еще права зачитай. — Я усмехнулась и вышла из комнаты.
На кухне включила чайник и собралась выпить кофе со сливками и что-нибудь съесть. Открыв дверцу шкафа, я замерла: на меня смотрела усатая мордочка Жирика с разбухшими до невероятных размеров щеками.
— Дуська, — заорала я во весь голос, — иди сюда! Тут твой грызун мои запасы уничтожает!
На зов явились Вовка и Евдокия.
— Хомочка, сыночек мой! — засюсюкала сестра. — Иди к мамочке, негодяй маленький!
«Сыночек» не внял призыву и, как-то нехорошо пискнув, скрылся в недрах шкафа.
— Стой! Куда! — Дуська бросилась на поиски Жирика.
Думаю, Жирик обиделся. Мало того, что «мамочка» бросила его одного в пустой квартире и, если бы не я, вряд ли о нем вспомнила бы, так теперь еще и какой-то тип его «козлом» обзывает. Единственная радость — удалось поживиться кое-чем вкусненьким у меня на кухне. Так ведь его, беднягу, и этого хотели лишить! Я прекрасно понимала грызуна; на его месте я бы тоже скрылась и еще долго не являлась бы на свет божий! Поиски между тем продолжались. Евдокия извлекла из шкафа все кульки и пакетики, а также баночки, скляночки и жестяночки. Однако Жирика обнаружить не смогла.
— Ну, и где же он? — спросила у меня сестра.
— А я откуда знаю? Твой хомяк, у него и спрашивай! Не забудь только потом все на место поставить!
Один из пакетов, стоявших на столе, вдруг зашевелился и шмякнулся на пол. Из пакета выкатился хомяк и, потряхивая щеками, быстро-быстро засеменил в сторону комнаты. Но на пороге кухни скалой возвышался следователь. Вытянув руки и чуть согнув ноги в коленях, он приговаривал:
— Иди ко мне, родной, иди…
Жирик замер, оценивая обстановку.
И вдруг лихо рванул между ног Ульянова и скрылся в комнате. Вовка зарычал.
— Что ж, господа, — подвела я итог, — весь материальный ущерб, нанесенный мне этим вашим… сыночком, разумеется, за ваш счет. Вы пока его ловите, а я пойду приму ванну. Кстати, Вовочка, мне с тобой нужно очень серьезно поговорить! Готовься!
С этими словами я скрылась за дверью ванной комнаты.
Через полчаса, отмытая до скрипа, я вошла в комнату. Вовка с Дуськой мирно сидели на диване и смотрели по телевизору какой-то концерт.
— Где хомяк? — спросила я.
— Здесь, — кивнула Евдокия.
— Где именно?
— В квартире… бегает…
— А как насчет возмещения ущерба? — поинтересовалась я.
— И чего ты, Жень, волнуешься? — вмешался Вовка. — Ну бегает себе животина — и пусть бегает! Он уже столько съел, что ничего больше в него не влезет!
— Плохо ты Дуськиного Жирика знаешь! — возмутилась я. — Он и меня слопает, не подавится! И потом, ты когда-нибудь смотрел передачу «В мире животных»? Очень познавательно, доложу я тебе! Так нот в этой передаче товарищ Дроздов, профессор, между прочим, рассказывал, что грызуны откладывают запасы в специальные мешки за щеками, а потом в каком-нибудь укромном местечке их освобождают! А я не хочу, чтобы моя квартира напоминала склад стратегических запасов Жирика!
Ульянов пытался выглядеть серьезным, по это у него совсем не получалось. Наконец он от души расхохотался и заявил:
— Готов компенсировать моральный ущерб от набега Дусиного любимца. Если же у тебя есть какие-то вопросы по делу об убийстве…
— Есть! — воскликнула я.
— Валяй, — разрешил Вовка.
У меня, конечно, вопросов было столько, что я даже не знала, с какого следует начать. Вопросы толпились в голове и мешали сосредоточиться. От волнения я раскраснелась, на лбу выступила испарина, а на глазах слезы…
— Ты чего, Жень? — спросила Дуська, заметив мое состояние.
— Ничего! — чуть не плача, пропищала я. — Их так много, что я даже и не знаю…
Топнув от досады ногой, я повалилась в кресло. Раздался жалобный писк.
— Жирик! — закричала Дуська. Выдернув меня из кресла, она засюсюкала — Сыночек, вот ты где, гаденыш… Нагулялся? Всю нервную систему мне подорвал! Пошли домой!
Бережно зажав беглеца в ладонях, Евдокия понесла его в родной домик.
— Вот и Жирик нашелся! — Вовка с облегчением вздохнул. — Недолго на свободе погулял.