Сватовство шкипера. Рассказы
Шрифт:
— Ну-с, а теперь, — прервала дрожащим голосом эти приятные воспоминания мисс Грин: — нам надо идти и объявить обо всем твоему отчиму.
М-р Летс согласился на это предложение, хотя и без особого проворства. Держа под руки женщин и как бы чувствуя в этом себе нравственную поддержку, он медленно направился домой. Дойдя по дороге до зажиточных домиков на краю города, мисс Грин вздохнула и, остановившись, кивнула на повозку с мебелью, стоявшую посреди дороги.
— Вот! — воскликнула она.
— Что такое? — спросил м-р Летс.
— Мебель, про которую я говорила тебе. Мебель, которой твой отец так гордился, потому что она принадлежала еще его деду. Твой отчим продает ее Симпсону, хотя я просила и умоляла его не делать этого.
М-р Летс подбодрил себя, громко откашлявшись.
— Моя мебель? — спросил он.
— Да, — отвечала, расхрабрившись мисс Грин: — твой отец оставил ее тебе, — заявила она с тайной надеждой.
М-р Летс прижал покрепче их руки и, приняв гордый вид, решительно уставился на неприятного на вид господина, который с удивлением посматривал на них с порога дома. Все еще держась под руки, они с трудом протиснулись через узенькую калитку сада и остановились в палисаднике, чтобы дать мисс Грин прийти в себя и обрести дар слова.
— Жак, — сказала она, наконец, — вот твой отчим.
М-р Летс затруднился немного с требованием этикета в данном случае, а затем освободил свою правую руку и протянул ее отчиму.
— Добрый вечер, отчим, — весело произнес он.
М-р Грин попятился и посмотрел на него неприязненно.
— Мы… мы считали тебя утонувшим, — наконец, сказал он.
— Да, я чуть было не погиб.
— Мы все так думали, — продолжал недовольно м-р Грин. — Да и не только мы, а все считали тебя утонувшим.
При этих словах он посторонился немного, чтобы дать дорогу невысокому, раскрасневшемуся человеку, тащившему небольшое бюро; тот вышел из дома и, подпирая ношу коленями, шатаясь от тяжести, направился к калитке.
— Хелло! — воскликнул вдруг м-р Летс. — Что это, матушка, вы переезжаете?
Мисс Грин засопела носом и грустно закачала головой.
— Тогда, — значительно произнес он, окинув взором окружающих, — тогда что же этот малый делает с моей мебелью? — важно произнес он.
— А? Что? — зашумел м-р Грин.
— Я спрашиваю, что он делает с моей мебелью? — повторил серьезно м-р Летс.
М-р Грин успокоительно махнул рукой.
— Ничего, — произнес он убедительным тоном, — он купил ее. Твоя мать знает об этом.
— Однако, это вовсе не "ничего", — сказал м-р Летс. — Эй, послушай, дружище, тащи-ка его обратно и эти стулья также!
Торговец, который только-что взгромоздил бюро на повозку, подошел к ним, обтирая рукавом лицо.
— В чем дело? — спросил он.
М-р Летс предоставил отвечать м-ру Грин, а сам, подойдя к повозке, снял бюро и понес его обратно в дом. При его приближении м-р Грин и торговец расступились, а он, расширив еще больше промежуток между ними, втащил бюро, поставил его в прихожей и пошел за стульями. Он вернулся с тремя из них и не без основания получил от разозлившегося покупателя прозвище "дикобраза".
После ухода м-ра Симпсона, м-р Летс успокоился немного, увидав, что м-р Грин совершенно не был расположен устраивать ему допрос, приняв, очевидно, его спасение и возвращение, как чрезвычайно неприятный факт. Одним словом такой неприятный, что чем меньше про него говорить, тем лучше.
— Надеюсь, что ты вернулся домой после стольких лет не за тем, чтобы порождать неприятности, — заметил он, как только они уселись за чай.
— Я не мог бы этого сделать, если бы даже и захотел, — сказал важно м-р Летс.
— Мы жили очень счастливо и спокойно здесь все трое: я твоя мать и сестра, — продолжал м-р Грин, — Не правда ли, Эмилия?
— Да, — подтвердила жена с нервной поспешностью.
— И я надеюсь, что тебе также будет хорошо, — сказал м-р Грин, — мое желание, чтобы ты устроился здесь как можно лучше, пока снова не отправишься в море.
— Спасибо, но я решил больше не ходить в море. Быть корабельным плотником — мое ремесло; но мне не раз говорили, что я мог бы устроиться на суше куда как лучше. К тому же мне не хочется снова расставаться с матерью и Бетти.
Он обнял девушку за талию и положил ее головку на свое плечо, смущаясь озабоченным взглядом, брошенным м-с Грин.
— Я слышал, что в Австралии замечательные условия для плотников, — начал м-р Грин: — замечательные! Мне говорили, что хороший плотник может там в десять лет составить целое состояние.
М-р Летс слегка подмигнул м-с Грин и успокаивающе пожав левым локтем руку своей соседки, внимательно насторожился.
— Все это хорошо, конечно, но прежде всего тут есть затруднение, — медленно начал он, как только м-р Грин кончил рисовать ему яркие картины разных выгод плотничества в Австралии.
— Затруднение? — переспросил тот.
— Ну да — в деньгах, чтобы приступить к делу. Без них нечего и начинать. А интересно, сколько можно было бы выручить за этот дом и мебель? Ведь это все мое, матушка?
— Б… б… большая часть этого, — замялась она, заглядевшись на искривленное лицо супруга.
— Все, все, за исключением кухонного стула и трех прутьев с лестницы, — заявила Бетти.
— Говори, когда к тебе обращаются, — огрызнулся на нее отчим. — Поженившись, мы с матерью смешали нашу мебель, смешали так, что теперь совершенно невозможно сказать, которая — чья. Никто не в состоянии этого сделать.
— По этому случаю вы, пожалуй, могли бы получить все кухонные стулья и все прутья с лестницы, — милостиво объявил м-р Летс. — Впрочем, предпринимать что-нибудь опрометчиво я не хочу, а ехать в Австралию без Бетти — не подумаю. С ней это было бы можно.
— Она выходит замуж, — поспешно сказал м-р Грин. — А если и не выйдет, то она то не лишит крова свою больную старую мать, в этом я уверен. Она не такая. Случалось бывало, что мы с ней и поспорим иногда, но все же в ней я нашел хорошую дочь.