Свекровь для белоснежки
Шрифт:
– О, да.
– А Таня? Правда, настоящая невеста?
– Да.
– А Анечка? – не успокаивалась тетка. – Она так расцвела! И у них обеих стали прекрасные манеры.
– Да… уж.
– Танюша стала часто улыбаться. Даже иногда целует нас с отцом!
В глазах матери появились слезы счастья.
– Ой, да что это я! – воскликнула она. – Сладкое-то девчонкам не предложила!
И схватив тарелку с домашним печеньем, тетя Лена понеслась следом за дочерями. Тетке и в голову не пришло, что можно позвать девчонок. Или, если уж на то пошло,
Обратно тетя Лена появилась скоро. Но к столу опять не присела, а занялась приготовлением чая.
– Анечка чаю попросила, – суетилась она возле стола, – а Танюша компотику хочет. Гена, достань баночку. Там в холодильнике вишневый есть, ее любимый!
Дядя Гена безропотно открыл дверцу холодильника и передал жене пузатую банку.
– Открой.
Приготовив питье для дочек, тетя Лена снова убежала из кухни.
Воспользовавшись отсутствием тетки, Эдик повернулся к дяде Гене и спросил у него:
– Слушай… а тебе не кажется, что это уж слишком?
– Что?
– Ну, Лена суетится вокруг девочек, словно они…
– Какие?
– Больные или инвалиды! – в сердцах воскликнул Эдик, которого, похоже, этот культ Тани и Ани изрядно стал доставать. – Взрослые девицы, одна и вовсе уже на выданье, почему они по хозяйству пальцем о палец не ударят?
– Лена все делает.
– И чего она за ними носится?
Леся напрасно пинала под столом разошедшегося Эдика, тот ничего не чувствовал, а вот дядя Гена от каждого слова Эдика болезненно морщился и жалобно поглядывал на Лесю. Видя, что слова мужа огорчают любимого дядю, Леся стала действовать еще активнее.
В ответ дядя Гена жалобно произнес:
– Ну чего ты разошелся, Эдька? Будто бы за тобой мать в детстве никогда не ухаживала. Девчонки завтра уезжают. Вот Лена и хочет сделать для них последний день в родном доме максимально приятным.
– Но спасибо-то они при этом родной матери сказать могут?!
Тут Леся изо всех сил в последний раз пнула под столом Эдика. Уж она постаралась и вложила в удар всю силу. Но Эдик продолжал держаться так, словно бы не понимал намеков Леси. А вот дядя Гена отреагировал, напротив, очень живо.
Сразу же после пинка Леси неожиданно скривился и болезненно вскрикнул:
– Ай!
Только после этого до Леси дошло, что все это время она пинала ногой вовсе не Эдика, а бедного дядю Гену, который решительно не понимал, что она от него хочет, а потому так смущался и краснел. Леся и сама залилась краской.
К счастью, в этот момент вернулась тетя Лена – счастливая и веселая.
– Ну все! – торжественно возвестила она. – Девчонок я напоила, накормила. Потом им еще кровати постелю, но это позже. А сейчас с вами посидим.
Однако на протяжении полутора часов, то есть того времени, что тетя Лена выделила для племянницы и ее мужа, она не меньше трех раз вскочила со своего места, чтобы сбегать к девочкам и узнать, не нужно ли им чего. Под конец даже дядя Гена не выдержал:
– Да сядь ты уже! – шикнул он на жену. – Что ты все время дергаешься? Не маленькие, если чего им надо, и сами могут прийти.
– Верно, – улыбнулась тетя Лена. – Или крикнут. И чего я разволновалась, глупая?
Но несмотря на то, что она вроде бы согласилась с мужем, она снова вскочила и убежала, чтобы сказать девочкам, что они могут позвать ее в любой момент. И после этого еще пару раз сунулась к ним, чтобы узнать, не звали ли они ее и все ли у них по-прежнему в порядке.
– У вас всегда так?
– Как?
– Тетя Лена всегда возле девчонок так суетится?
– А что ей еще делать? С работы она уволилась. Вся ее забота – это уход за девочками.
– И за тобой.
– И за мной она тоже присматривает, ясное дело, я же ей не чужой.
Но все же Гена был на куда более свободном выпасе. Как заметили супруги, мужу тетя Лена позволяла и стакан за собой вымыть, и чего-нибудь достать или сделать по дому. А девочки ходили у нее, словно принцессы-белоручки. Самый ничтожный пустяк, который требовалось сделать, Лена кидалась делать за них. Леся едва не поперхнулась, когда увидела, как Лена выдавливает зубную пасту на щетки своих дочерей. С травами и для укрепления десен для Анечки, и отбеливающую для Тани.
Однако Леся опять взяла себя в руки и деликатно промолчала, глядя на эту материнскую заботу. Ладно, потерпеть-то осталось всего ничего. А если она сейчас не сдержится и что-нибудь ляпнет, то будет только хуже. Тетю Лену это не изменит, а пребывание их с Эдиком в гостях сильно осложнит.
И все же ночью, прислушиваясь к тому, как кряхтит на балконе дядя Гена, Леся чувствовала неловкость. Приехали, согнали хозяев с их законного места. А вот Таня и Аня спокойно спали каждая в своей комнате. И когда дядя Гена в очередной раз заворочался на неудобной раскладушке, Леся не вытерпела, встала и на цыпочках вышла из комнаты.
Пусть она не может сказать ничего Лене, но уж ее доченькам она выскажет! И пусть милые кузины дуются на нее, сколько хотят, кто-то все же должен им сказать правду. С отцом и матерью так не обращаются! Какими бы тряпками родители ни казались девчонкам, это их отец и мать! И их нужно если не любить, то по крайней мере уважать. Ведь именно родители подарили своим детям жизнь. Так что родители для детей самые настоящие земные боги, и детям надо чтить родителей.
Если Таня и Аня этого еще не понимают, Леся сумеет им внушить правильный взгляд на вещи!
Но Леся не успела осуществить свое намерение. Подойдя к спальне Тани, которая была ближе к ней, Леся внезапно услышала голос старшей сестры.
– Да, да, – произнесла девушка. – Я поняла.
И секунду спустя чуть громче, видимо, собеседнику было плохо слышно.
– Я говорю, что все поняла! Ты будешь ждать меня, как договаривались!
Нельзя сказать, что голос ее прозвучал шибко нежно. Собеседник произнес еще что-то, и Таня уже более миролюбиво, но все же слегка раздраженно ответила ему: