Сверхновая американская фантастика, 1997 № 01-02

де Токвиль Алексис

Если что-нибудь прояснится, мы, разумеется, сообщим Вам заранее. А если Вы захотите связаться с нами, в начале месяца мы будем в Дании по известному Вам адресу.

Нам очень хочется посетить Вашу страну, но по возможности когда у нас будет время поездить по ней и увидеть больше, чем набор достопримечательностей. Предположительно, нам удастся сделать это года через два. Наша дочь тогда будет в колледже и, скорее всего, будет жить там же, далеко от дома, что позволит нам путешествовать не только летом; и мы рассчитываем поехать в Грецию в марте или апреле и вместе с весной следовать к северу. Так что, даже если нам не удастся приехать в этом году, мы скоро сможем вырваться!

Дата нашего возвращения еще неизвестна.

Как и Вы, я был приглашен в Японию, но неофициально, через третье лицо, а оставаться все лето дома, ожидая официального письма, не представляется возможным. Человек, который будет присматривать за домом в наше отсутствие, сможет переправить нам приходящие письма. В то же время, чтобы быть уверенными, что вернемся вовремя, мы зарезервировали места из Люксембурга на 1 сентября. Так как это исландский самолет, мы сможем задержаться на несколько дней в этой стране и посетить такие места, как Тингвеллир и Суртси. Но, разумеется, в Японии побывать было бы еще более интересно!

Ну, достаточно об этом. Как говориться, не интересно обсуждать личные заботы; что интересного в работе без отдыха? Я все-таки построил драконью голову и хвост для «корабля викингов», но еще не успел опробовать новую модель на воде, и теперь придется ждать осени. Дракон выглядит довольно дружелюбным. На одном из средневековых турниров, я повредил плечо, и оно беспокоило меня насколько недель, но теперь уже прошло. Между прочим, так как рыцарь нашей дочери победил на предыдущем турнире, на этом она была королевой! Также мы нашли время посетить первый в мире съезд, посвященный детективным рассказам, в память Энтони Бучера, чье имя Вы, возможно, знаете. Это было немноголюдное, но приятное собрание, которое понравилось бы и ему самому.

Книга, над которой я работаю может заинтересовать Вас, и я пошлю Вам экземпляр, когда она будет опубликована. Это роман о путешествии во времени, а один из действующих лиц — из Киевской Руси. Основное действие происходит на фоне падения морского владычества Минойского царства. Чем больше я изучал это время, тем больше мне нравились минойцы и тем большее сожаление вызывало падение их цивилизации. Для книги я использовал теорию Галанопулоса о причинах ее гибели. Извержение вулкана на острове Тера, произошедшее около 1400 года до н. э., было примерно в четыре раза сильнее извержения Кракатау; вызванные им приливные волны уничтожили критский флот и таким образом открыли путь завоеваниям менее цивилизованных греков времен Гомера. Сама Тера (или, точнее, первоначальный остров, который теперь существует как группа мелких островов Санторин) становится источником легенд об Атлантиде, которые записал Платон. (Он запутался в цифрах, из-за чего ему пришлось перенести свою страну в океан, так как ей не хватало места в Средиземноморье; но именно при переводе с древнеегипетского на греческий, можно легко спутать порядок чисел. Если даты и размеры, упомянутые Платоном, в равных масштабах уменьшить, его описания Атлантиды станут поразительно похожи на Санторин.)

Это письмо оказалось значительно длиннее, чем я предполагал, и мне уже пора вернуться к приготовлениям. Итак: мы посмотрим, удастся ли нам приехать в этом году в Россию, но, к сожалению должны сказать, что это маловероятно; мы надеемся, что у Вас все в порядке и посылаем наши наилучшие пожелания.

Искренне Ваш

Пол Андерсон.

Теперь вы знаете…

Айзек Азимов

Стабильная середина [118]

118

Вчера

вечером я сидел за пианино и наигрывал что-то одной рукой. У меня не было своего инструмента до 1950 года, но даже в том возрасте я великолепно помнил, чему меня учили в четвертом классе про нотные линейки, ноты, диезы и бемоли.

Когда у меня появилось пианино, я начал наигрывать ноты знакомых мелодий (у меня хороший слух) и пытался сравнивать их с музыкальной записью. Таким образом, я постепенно научился читать ноты, хотя и очень примитивно.

И вчера вечером, прислушиваясь к мелодиям «Мой старый дом в Кентукки», «Старики у себя дома» и некоторым другим простым песням, которые я подбирал без нот, я вздохнул и сказал моей дорогой жене Дженет: «Если бы у меня в детстве было пианино, и я мог бы потратить на него сколько угодно времени, то я бы, наверное, долбил бы его до тех пор, пока не научился брать аккорды и играть серьезную музыку на слух. Кто-нибудь наверняка помогал бы мне в самых сложных местах, и к зрелым годам я вполне бы смог развлекать себя игрой, хотя вряд ли можно было ее счесть превосходной».

Дженет, которая в детстве брала уроки игры на пианино и как раз может развлекать себя игрой, тепло посочувствовала, как обычно.

Но потом я стал искать в этом положительную сторону, поскольку не люблю расстраиваться подолгу, и сказал: «Конечно, пришлось бы при этом потратить кучу времени и безвозвратно убить при этом довольно значительную часть своей жизни».

Это Дженет поняла, потому что она давно смирилась с мыслью, что я привык считать бесцельно потраченным любое время, когда не пишу (за исключением тех минут, что провожу с ней — если это не слишком долго).

А потому и восполняю время, проведенное вчера вечером за пианино, тем, что пишу об этом эпизоде — и теперь, чтобы не терять больше времени, я продолжу писать, хотя и совершенно о другом.

Все мы знаем, что можно извлекать энергию из ядер атомов, если делить их на более мелкие части (ядерное расщепление), или соединять в более крупные (ядерный синтез).

Тут кому-нибудь в голову может прийти, что можно получить неограниченное количество энергии, попеременно то расщепляя, то соединяя ядра между собой снова и снова. К сожалению, злонамеренная природа предусмотрела подобную идею и предотвратила её посредством законов термодинамики.

Действительно, можно расщеплять тяжёлые ядра и получать энергию, но продукты распада нельзя слить воедино и получить исходное ядро, не приложив по меньшей мере столько же энергии, сколько получилось в результате реакции распада.

Точно так же и лёгкие ядра, которые дают энергию в результате реакции синтеза, нельзя расщепить, не затратив по меньшей мере столько же энергии, сколько выделилось при синтезе.

Если мы проанализируем стихийные изменения, происходящие во Вселенной, то увидим, что тяжелые ядра другом случае появляются ядра, обладающие меньшим энергетическим потенциалом, чем те, которые были вначале; это значит, что частицы, из которых состоит конечный продукт, в целом легче, чем те, из которых состоят исходные ядра.

Если мы представим себе этот процесс, где тяжелые ядра становятся легче, а легкие — тяжелее, мы увидим, что можно вычислить ядро, где содержится наименьшее количество энергии и частицы с минимальной относительной атомной массой. Подобное «среднее» ядро не может далее отдавать энергию, увеличиваясь или уменьшаясь. В дальнейшем с ним не будет происходить никаких изменений.

Стабильная золотая середина представлена ядром железа-56, которое состоит из 26 протонов и 30 нейтронов. К подобному соотношению и количеству протонов и нейтронов в ядре стремятся прийти все ядерные реакции.