Свет в ночи
Шрифт:
Лайтнинг услышала знакомый и еле уловимый звон стали — первый меч Каэлума-младщего. Она представила, как его глаза только что налились кровью от злости, и остро ощутила самое ужасное — свою беззащитность. Ноктис не позволял ей действовать самостоятельно.
Командир отряда от увиденного опешил и растерянно уставился на меч, откуда-то взявшийся в руке принца. Он даже сделал шаг назад, всё ещё надеясь, что наследник престола не понял его. Ноктис же радикально пресек сомнения в себе одним косым росчерком по горлу.
Теплые брызги хлестко попали на лицо принца и вскользь коснулись щеки
Командир послушно осел на колени перед Каэлумом-младшим. Принц по-хищному обвел взглядом оставшихся стоять. Те уже победили первое оцепенение. Кое-кто даже торопливо снял оружие с предохранителя, начисто забывая о приказе не применять силу против принца. Инстинкт самосохранения перед непонятной, до ужаса демонической силой брал свое. Первым нажал на курок правый ближний, ещё трое, как по цепной реакции, открыли огонь. Кто-то из старших окрикнул их:
– Вашу мать! Прекратить огонь! Да вас под трибунал за ослушание!
Голос быстро затерялся в оглушающей дроби автоматных очередей, вот только стрелков ждало разочарование. Первые пороховые клубы не успели рассеяться и ещё обжигали их лица, как стало ясно: что-то не так. Зловеще чёрная фигура принца продолжала стоять, а пули со звоном рикошетили о стены, и лишь внимательный мог заметить металлические отсветы, отражающие свинец.
Лайтнинг задрала голову к потолку, различая снующие с неимоверной скоростью мечи. Пораженная очередной способностью принца, она повернула лицо к его всклокоченному затылку. Его пальцы оставили на тонком запястье уже свинцовый след. Клэр стиснула зубы: так в своей праведной попытке защитить он ей ещё руку сломает! Очевидно, что Ноктис не контролирует себя, а она действительно в безопасности только за его спиной, и ей стоит опасаться не только гвардейцев.
Ноктис был поражен количеству клинков, явившихся на его зов, будто наследной силы у него прибавилось. Единственное, что он сейчас отчетливо понимал, что так его хватит ненадолго, и он, сжимая губы, нагнетал в себе нечеловеческий гнев для нападения.
Когда решительность стрелков остыла, он атаковал. Меч, явившейся из воздуха, проткнул первого, кто осмелился поднять автомат. Труп упал, остальные отшатнулись от него и ещё более беспорядочно начали палить.
Упал второй. Осталось пятеро, и только двое стреляли. Принц удовлетворенно уменьшил свой «щит», отозвав часть мечей восвояси, и двинулся вперёд, накалывая на меч гвардейцев. Уклон и удар снизу, третий пал.
Секундное торможение, и Лайтнинг почувствовала, как их перенесло вперёд почти на два метра — Ноктис перепрыгнул в пространстве - и пятый с оружием оказался на острие клинка. Гвардеец неуклюже пытался деть куда-то дуло автомата, внезапно очутившееся за мишенью. Ноктис управлялся одной рукой с огромным мечом, резким движением он насадил, а затем скинул врага с лезвия. Солдат поймал спиной автоматную очередь бывшего товарища.
Клэр бездумно, тенью повторяла движения и уклоны Ноктиса, от пуль её огораживала только его спина. Он
Остался последний, он, дрожа от страха, осел на пол, в руке сжимая гудящую рацию. Гвардеец бессвязно успел сообщить начальству, что принц тут и им нужна помощь.
Клэр, видя, что этот человек безоружен, вздрогнула от взметнувшегося вверх клинка принца. Она хрипло и требовательно проговорила почти у его уха:
– Он неопасен.
Рука принца остановилась, меч растворился в воздухе. Ноктис как будто проснулся и снова вернулся из кошмара ради Клэр. Глаза его похолодели.
Оставшийся в живых гвардеец, не теряя ни минуты, начал удирать.
Теперь Ноктис не решался повернуться к Лайтнинг. Понимая, что его одежда и лицо в крови, он ощутил дичайшее омерзение к себе самому.
– Отпусти мою руку,- сказала Лайтнинг.
Ноктис лишь секунду спустя разжал пальцы, он чувствовал, что боится это делать. Оба молчали. Лайтнинг с опаской смотрела на его спину, плечи под чёрной тканью всё ещё ходили от неровного дыхания. Возможно, в его глазах до сих пор играет ярость и ненависть ко всему живому.
– Нам нужно идти дальше,- она наконец подобрала слова, что должна была сейчас сказать.
Пальцы самой Лайтнинг нашли руку Ноктиса, но теперь аккуратно сцепились на равных. Он, похолодев, вздрогнул. Каэлум хотел видеть в этом жесте её заботу, беспокойство, а не желание поскорее двигаться к Ваниль. Но и обманывать самого себя он не мог. Выдохнув, Ноктис провёл рукой по лицу, пытаясь хоть как-то скрыть следы крови. Он готов был уже начать движение, но внезапный звук выстрела невдалеке остановил его.
Чьи-то спокойные шаги приближались. Ноктис повернул голову, из тьмы вышел гвардеец и с едкой ухмылкой окинул кровавую баню, устроенную Каэлумом-младшим.
Ноктис узнал генерала Генезиса, и этот маскарад с формой рядового, как красная тряпка, взбудоражил его только что обретенное спокойствие.
– Новому королю не стоит начинать правление с убийств или хотя бы не следует оставлять свидетелей,- Рапсодос с неприятной улыбкой прокомментировал свой выстрел, убивший сбежавшего солдата.
Присутствие генерала, его знание о том, что Ноктис стремится заполучить трон вызвало в голове лишь одно до оскомины едкое имя: “Игнис!” Престолонаследник видел во всем этом руку своего заботливого помощника, тот подстраховался.
– Может быть, убить и тебя?
– сказал Ноктис почти безэмоционально.
Рыжеволосый мужчина ещё шире улыбнулся этому, как отменной шутке, от тусклого электрического света ямочки на его щеках заиграли.
– Король умер, да здравствует король, - победно сквозь ухмылку сообщил Рапсодос и согнулся в поклоне.
По спине Лайтнинг пробежал холодок от этой фразы. Ноктис безусловно зол из-за того, что этот человек поднимает такую неприятную и личную тему. Лайтнинг тоже злилась бы.
– Мой отец жив, - сообщил Ноктис сквозь зубы.
– Я не убил его.