Свет в ночи
Шрифт:
– Моя сестра как всегда несносна, – сказала я Эбби. Многие из юношей проявили себя истинными джентльменами, принеся сначала закуски девочкам из «Гринвуда» и лишь потом позаботившись о себе. Но никто не предложил свою помощь нам с Эбби. Мальчики расступились у стола с закусками, давая мне место, но никто не пропустил вперед Эбби. Взяв все, чего нам хотелось, мы с ней нашли столик в сторонке. К нам никто не подсел, даже девочки из нашего общежития. Нас оставили одних.
Миссис Айронвуд прохаживалась между столиками вместе с мисс Уэллер, здороваясь с некоторыми из мальчиков,
– Может, у меня корь или что-нибудь еще? – спросила Эбби.
– Нет, ты выглядишь… великолепно.
Она слабо улыбнулась. У нас не было аппетита, но мы ели просто для того, чтобы убить время. Справа от нас за столом восседала Жизель, окруженная только мальчиками. Не знаю, что она сказала им, но они держались, как пришитые. Они уж и не знали, чем ей услужить. Стоило ей только посмотреть на что-то, двое или трое бросались, сбивая друг друга с ног, чтобы принести желаемое.
– Твоя сестра всегда пользовалась таким успехом у мальчиков? – с завистью спросила Эбби.
– То время, что мы с ней знакомы, да. У нее есть способ их возбуждать. Кто знает, чего она им уже наобещала, – в сердцах добавила я.
Члены школьного комитета стали раздавать девочкам билеты для выбора королевы танцев. За ними прошли две девочки с ящиками, куда мы должны были опустить листочки с именами.
– Держу пари, Жизель устроила так, что все проголосуют за нее, – пробормотала я.
– Я голосую за тебя, – сказала Эбби.
– А я за тебя.
Мы засмеялись, сложили наши листочки и опустили их.
После десерта мы с Эбби отправились в туалетную комнату, чтобы освежиться. Все смеялись и шептались, но стоило нам войти, как разговоры смолкли. Создавалось впечатление, что мы парии, прокаженные, и все остальные боятся, что мы дотронемся до них или заразим их. Мы переглянулись, теряясь в догадках.
Вторая половина вечера ничем не отличалась от первой, только чем дольше я стояла рядом с Эбби, тем все меньше приглашали и меня тоже. К предпоследнему танцу не танцевали только мы с Эбби. Перед самым последним танцем миссис Айронвуд снова подошла к микрофону.
– Как вы знаете, в «Гринвуде» существует традиция, согласно которой в конце каждого светского мероприятия, особенно по окончании танцев, девочки выбирают королеву танцев. Школьный комитет подсчитал голоса и попросил меня вызвать сюда Жизель Дюма, чтобы она огласила результат.
Мы с Эбби взглянули друг на друга с удивлением. Как Жизель все это устроила? Я терялась в догадках. Моя сестра выкатила кресло из своего мужского кружка и покатила его через зал под аплодисменты. Потом развернулась и взглянула на присутствующих со счастливой улыбкой на лице. Один из членов школьного комитета принес результаты Жизель. Микрофон опустили, чтобы она могла говорить.
– Благодарю вас за оказанную мне честь, – начала Жизель. – Это очень мило. – Она обернулась к девушке, держащей в руках результаты голосования. – Конверт, пожалуйста, – произнесла моя сестра, словно это был приз Академии. Все засмеялись. Даже миссис Айронвуд расслабила губы в некотором подобии улыбки. Жизель развернула сложенный листок бумаги и прочла написанное на нем про себя. Потом откашлялась.
– Выбор девочек, в некотором смысле, удивляет, – объявила она. – Это впервые в истории «Гринвуда», судя по тому, что здесь написано. – Жизель взглянула на миссис Айронвуд, которая казалась теперь более заинтересованной, более живой. – Я прочитаю имя победительницы и то, что написал комитет после него. – Она посмотрела в нашу сторону. – Девочки «Гринвуда» избрали Эбби Тайлер, – объявила Жизель.
Глаза Эбби округлились от изумления. Я покачала головой в задумчивости, но было такое впечатление, что сказано только первое слово. В зале стало тихо. Эбби начала подниматься. У меня сильно забилось сердце, когда я оглянулась и увидела лица других девочек. Казалось, все они затаили дыхание.
Жизель посмотрела на листок бумаги и поднесла к губам микрофон, чтобы добавить:
– Первой квартеронке, избранной королевой танцев.
Создалось ощущение, что мы в самом центре урагана. Не было ни смешков, ни даже покашливания. Эбби оцепенела. Она взглянула на меня глазами, полными ужаса. Так вот почему ни один из мальчиков не приглашал ее танцевать. Им сказали, что она квартеронка. И вот почему Жизель была так мила и предложила белую ленту для прически Эбби. Так мальчикам было достаточно одного взгляда, чтобы понять, кто перед ними.
– Кто ей сказал? – прошептала Эбби.
Я отрицательно покачала головой.
– Я бы никогда…
– Подойди и возьми свой приз, – прокричала Жизель в микрофон.
Эбби встала передо мной, еще более прямая и высокая, чем обычно, глядя на весь мир, словно прекрасная принцесса.
– Не волнуйся, Руби, все в порядке, – заверила она. – Я уже решила сказать моим родителям, что они должны перестать жить во лжи. Я признаю всех моих предков и никогда больше не стану скрывать ни одного из них. – Она прошла через зал к выходу.
– Полагаю, ей не понравился приз, – съехидничала Жизель. Раздался взрыв хохота, продолжавшийся и после того, как я выбежала из зала следом за подругой. Я вылетела в коридор и торопливо пошла к боковой двери, которая только что захлопнулась за Эбби. Когда я вышла из здания, она уже прошла половину кампуса. С высоко поднятой красивой головой Эбби уходила в ночь.
– Эбби! Подожди! – крикнула я, но она не остановилась. Моя подруга уже шла вниз по подъездной дорожке, ведущей к дороге прочь от школы. Я направилась туда же, но услышала, что меня зовут.
– Руби Дюма!
Я обернулась и увидела миссис Айронвуд, стоящую за моей спиной в ореоле света от фонарей над входом в школу.
– Не вздумай и шагу сделать с территории этой школы, – предупредила она.
– Но миссис Айронвуд, моя подруга… Эбби…
– Не вздумай.
Я повернулась и посмотрела туда, куда ушла Эбби, но не увидела ничего, кроме ночной тьмы, темноты и глубоких теней, достаточно глубоких, чтобы в них утонуло мое разбитое сердце.
9
ДРУГ В БЕДЕ