Светлая в академии Растона: любовь или долг
Шрифт:
— Доставь длинного к целителям и приходи в мой кабинет.
— Вы… я… что меня ждет?
— Уверяю, нечто захватывающее и невероятное, — с ослепительной улыбкой пообещал Блэквел. — Живо!
Парень вскочил, но тут же запнулся, растянулся на мраморном полу, снова вскочил и, едва подняв Финли, потащил его к целителям, оставляя за собой кровавый след.
— Гинсби, Гинсби, — задумчиво протянул куратор, не обращая внимания на трясущуюся от страха светлую, которая скатилась в безмолвную истерику. Прикрывая ладошками покалеченные ребра, она смотрела в одну точку и раскачивалась из стороны в сторону, повторяя текст молитвы. — Ведь задание элементарное. Как это
Парень опустил глаза и молчал.
— Вот только не строй из себя невинность. Как вести объект и защитить в случае нападения изучают еще на первом курсе? Мне тебя перевести обратно? Освежить навыки?
— Никак нет, — прошептал он.
— Так какого темного светлая без штанов рыдает на полу, два полудурка в шаге от смерти, а ты размалеван, как обычный уличный драчун? — скрестив руки на груди, он ждал ответа.
— Я… недооценил силы.
— Неверный ответ, — темный маг был недоволен. Он видел курсанта насквозь и ждал признания.
— Я отходил отлить, — сознался Калеб. — Она была в библиотеке. Откуда мне было знать, что…
— В реальной боевой обстановке твой объект — труп. Враги не станут ждать, пока ты справишься со своей диареей или что там тебя мучает. Есть задание, есть цель, есть исполнение. Все остальное — откидывается. Понадобится — сходи под себя, но обеспечь безопасное сопровождение объекта. Понял?
— Понял.
— Ни черта ты не понял, — выплюнул Блэквел. — Отправлю вместе с Финли уничтожать навей.
— Господин куратор, — едва слышно протянул Калеб.
— Уйди с глаз моих, Гинсби.
Повторять не пришлось. Осторожно шагая вдоль стенки, он дошел до угла, скрывшись за которым сорвался на бег. Но это не спасет его от предстоящего боевого сражения. Первого настоящего боевого сражения в результате которого он вряд ли выживет.
— Светлая, — негромко позвал Блэквел. Девушка не отзывалась.
Мужчина разрывался от противоположных желаний. Он хотел прижать к себе обиженное и несчастное создание, гладить ее по волосам и защитить от всех бед, что могут свалиться на ее голову. И он так бы и сделал, будь она его женщиной. Не будь она будущим агентом. Прояви он жалость и девушка никогда не сможет постоять за себя. На первом же боевом задании будет ждать поблажек и в результате повторит судьбу других его выпускниц. Леа должна справиться самостоятельно.
— Курсант Суарес, — уже громче повторил мужчина. — Поднимитесь!
Она едва слышно всхлипнула, но сил подняться не было. Бок пульсировал от боли, воздуха едва хватало, а в ушах стояли звуки глухих ударов. Когда на ее плечи легли руки мужчины, Леа вздрогнула и попробовала вырваться. Но разве могла она тягаться с темным магом по силе? Легко поставив девушку на ноги, Блэквел натянул на нее штаны. Пока застегивал ширинку светлой, она начала тихо всхлипывать, упираясь ладошками в его грудь.
— Леа. Я тебе скажу один раз и, надеюсь, больше подобных разговоров у нас не будет, — он обхватил ее личико ладонями и заглянул в полные слез и ужаса глаза. — Это академия Растона. Здесь день за днем все и каждый будут пытаться самоутвердиться за твой счет. Они будут приставать, пытаться завладеть, подшучивать. Иногда шутки будут безобидными, иногда жестокими. Иногда они будут оставлять шрамы на теле, иногда — в твоей душе. И стоит тебе однажды проявить слабость, ты навсегда станешь жертвой. Утри слезы, стисни зубы, перетерпи боль и стань сильной. Ты меня поняла?
Тихие крупные слезы скатились по ее щекам. Мужчина смахнул их своими пальцами и запретил девушке плакать.
— Поняла?
Она, закрыв глаза, утвердительно кивнула, а затем протянула, едва слышно:
— Обнимите меня… пожалуйста.
Он должен был отказать. Должен был отправить ее в лазарет и вернуться в зал собраний. Он мог составить себе целый список того, что должен был сделать в тот момент. Вместо этого молча притянул светлую к себе, позволив маленьким ладошкам копошиться на своей груди. Как котенок теребит лапками маму-кошку, чтобы успокоиться, чтобы понять, что он в полной безопасности, Леа теребила пальчиками смокинг темного мага, впервые с момента появления в академии чувствуя себя защищенной. Спокойный и сильный ритм его сердца убаюкивал светлую, возвращая покой душе и ясность мыслям, а едва уловимый запах сосновой смолы напоминал о доме.
Темный же презирал себя за проявленную слабость, но не мог ничего с собой поделать. Он уже не был уверен, что одна ночь что-то решит, ведь при виде светлой у него рождалось два желания: обладать и защищать. Получив ее, он уже не отпустит. Она станет его. Только его и пусть кто-то осмелится этому воспротивиться. Тем не менее, поблажек больше не будет. Он ее предупредил, и она должна сделать выводы.
Почувствовав, что девушка пришла в себя и пытается отстраниться, он сильнее прижал ее к себе, пытаясь насытиться моментом этой непривычной для него искренности. Прежде ему не доводилось целомудренно обнимать женщин. Хотел ли он ее сейчас? Болезненно. До одури. Мог ли думать об этом? Нет. Им правило одно желание — успокоить и защитить, чего не было никогда прежде. Податливое мягкое тело дрожало в его руках. Пока дрожало от страха, но теперь он уверен, что справится с маленькой и гордой светлой.
Наконец, нехотя выпустив девушку, он внимательно на нее посмотрел. Глаза затуманены болью, но уже не мокрые от слез.
— Извините меня, — тихо произнесла светлая.
— Леа. Запомни мои слова. Самое эффективное оружие шпиона — хорошо подвешенный язык. Сегодня это два озабоченных придурка, завтра — толпа оборотней или дампиров с автоматами. Ты должна уметь выйти сухой из любой ситуации. В следующий раз меня не окажется рядом и тебе придется самой за себя постоять. Это первый и последний раз, когда я сюсюкаюсь с тобой. Подобного больше не повторится, поняла? Окажешься в такой ситуации — выпутывайся сама.
— Простите, что заподозрила в вас благородство, — с горечью протянула девушка и, развернувшись, тихо зашагала прочь, держась за ребра.
— Лазарет в другой стороне.
Остановилась, развернулась и, не глядя на темного мага, прошла мимо. Рассыпанные по полу учебники так и остались лежать среди капель крови.
— Тряпка! — у пустоты — женский голос.
— Отвали, Рейна, — рыкнул темный и, задержавшись ненадолго, растворился во тьме.
В лазарет Леа идти не хотела. Бок онемел, но страшно и обидно было больше. Ей нужны покой и тишина. Свернуться калачиком под одеялом и плакать, жалея себя. А после этого, возможно, она будет готова и в лазарет сходить. Девушка осторожно выглянула из-за угла. Темный исчез. И учебники с собой прихватил. Наверняка, будет шантажировать. Скажет, что, несмотря на произошедшее нужно было думать головой, что настоящий агент должен… но она не настоящий агент! Она вообще не агент и не хочет им становиться! Точнее… не хотела. До того, как с ней произошло в коридоре ужасное. Замерев возле стены, к которой ее прижали Финли и Редингтон, девушка с силой закусила губу, чтобы не разреветься вновь. Посмотрела на пятна крови на полу. Блэквел прав. Стоит однажды проявить слабость, и она навсегда останется жертвой.