Светлое чудо для темного мага
Шрифт:
Огненный полог неожиданно преподнес не самый приятный сюрприз, осветив траву вокруг кочки, на которой так и замерла девушка. Ночной дождик, что легкой взвесью капель незаметно заполнил ночную мглу, не лучшим образом повлиял на землю. Низина тем и плоха, что быстро напитывается влагой. Сквозь островки травы проглядывало неприглядное месиво из грунта и старых, уже подгнивших, травинок.
— Фу!
Тори брезгливо передернула плечами, осознав неотвратимое — ее туфли не переживут этот путь. А огненный полог не поспеет за феей, вздумай она лететь. И тогда
— Что еще случилось, моя прекрасная госпожа?
В голосе мокнущего на мосту юноши чуткое ухо уловило бы некий намек на раздражение, но фея была слишком занята своей внешностью.
— Я не могу продвинуться и на шаг, — с искренним сожалением вздохнула Тори. — Боюсь, я непоправимо испачкаю свою обувь.
— Но, божественная, кто же заметит ваши туфли, когда есть возможность смотреть на ваше лицо? Я обещаю вам десяток пар туфель взамен этих. К тому же я мгновенно очищу их магией! — тут же откликнулся влюбленный кавалер.
В душе феи все перевернулось от отвращения. Даже на миг стать замарашкой было недопустимым для нее. Это означало бы попрание всех устоев мироздания Тори. Пусть другие и не узнают, но ведь ей придется как-то жить с этим…
— Я не смогу, — чувствуя, как в уголках прекрасных голубых глаз начинают собираться слезы, фея закрыла лицо руками. Рыдания тоже не очень-то поощрялись в их среде, но если выбирать между припухшими глазами и измазанными в глине туфлями… Фу! — Не сделаю и шага, зная, что испачкаю туфельки. Это же мои любимые!
Потрясенный таким признанием маг на миг, казалось, застыл неподвижной статуей. Весь его облик буквально кричал: что же делать?!
— Моя душа, если вы позволите, я донесу вас на руках. Ваших ножек, а с ними и таких дорогих вам туфель, не коснется ни единая травинка.
— Как можно! — встрепенулась девушка, на минутку отведя ладони от щек и смущенно порозовев. — Позволить малознакомому мужчине взять себя на руки?!
Темный обреченно выдохнул. Но помощь пришла, откуда он уже и не рассчитывал ее получить.
— А не могли бы вы… — Тори осеклась. — Что, если…
— Что?! — юноша даже подался вперед, одновременно невольно отмечая, что рыдания совсем не сказались на до умиления прекрасной мордашке феи.
— Возможно, вы могли бы положить на моем пути что-нибудь… подходящее? Что избавит меня от необходимости ступать в грязь?
Юную феечку совершенно не прельщала мысль подвести наставницу и лишиться возможности заполучить украшения-артефакты. Конечно, испачканные туфли стояли на пути воплощения ее плана непреодолимой преградой, но если удастся ее обойти…
— Что? — очень сожалея, что не обладает умением подчинять себе воду, юноша с надеждой уставился на освещенную огненными всполохами фигурку, балансирующую на высокой болотной кочке.
— Может быть, крупные камни? Или… древесные пенечки?
В воображении Тори тут же предстала идиллическая картина, где она, опираясь на руку галантного кавалера, почти парит, легко перепрыгивая с валуна на валун или с аккуратного, уж точно не трухлявого, пня на пень. Она выглядела бы в точности как феи из древних летописей, неизменно женственные, изящные и непоколебимые, смело преодолевающие любые трудности и повергающие своих врагов в священный трепет.
Впрочем, на деле все оказалось куда менее эффектно. Темный и переместительной магией не обладал, поэтому вынужден был забрести в реку, выискивая камни побольше и с плоской поверхностью. Таких нашлось недостаточно. Пришлось, чавкая болотной жижей, сходить еще и в лес за парочкой добротных коряг. А после высушить все это огненной волной. Ведь феечка, опасаясь поскользнуться, не решалась ступить даже на ближайший камень.
— Только представьте, что будет, если я упаду! Я тогда испачкаю еще и платье!
Одна мысль об этом привела ее в такой ужас, что дыхание участилось, а глаза замерцали голубыми искрами. По этой же причине, покосившись на изрядно испачканный и насквозь мокрый камзол мага, Тори приняла решение обойтись без его поддержки. И сделала первый осторожный шажок по направлению к мосту.
Темный поспешил обогнать ее, чтобы подать руку в конце пути. К этому моменту он уже сумеет обсушиться воздвигнутым вокруг себя огненным полем.
На подготовку к «путешествию» через топь и собственно осторожное передвижение ушло не меньше часа. Время близилось к полуночи, когда феечка вдруг обреченно вскрикнула и осела за три валуна до цели.
— О, все божечки и магия-созидательница!
— Душа моя, — слишком надрывно для счастливого мужчины вопросил маг, впившись в Тори пронзительным взглядом, — что на этот раз? Я уже переживаю, сумеете ли вы застать хоть одну звезду!
— Я убита! — паническим тоном откликнулась девушка, до боли в глазах уставившись на крошечную отметину на подоле платья. Темную, едва заметную точку. — Моя одежда испорчена. Я запачкала платье!
Последнее прозвучало как крик души.
— Зачем же, о лучезарная, — с шипением выдохнул порядком утомившийся и за «прелестями» бытовых проблем избавившийся от части былого ослепления женской красотой темный, — вы облачились в него, собираясь ночью к реке? Разве не уместнее было бы надеть брюки, непромокаемую куртку и сапоги? Если пожелаете, вы получите все это немедленно.
Практичный маг, отправляясь на свидание с прекрасной незнакомкой, запасся сухим комплектом одежды. Тот дожидался сейчас в сумке на опушке леса.
— Брюки?! Сапоги?! — Тори вспыхнула негодованием, отчего дыхание ее участилось, а неимоверно красящий феечку румянец распространился и на грудь. Предложение настолько попрать основы женственности показалось ей истинным кощунством. — Да лучше бы мне вовсе остаться дома и не видеть вас никогда!
— Попробуйте преодолеть свою панику, — принялся увещевать маг, зайдя с другой стороны и одновременно искушая. — Вам осталась сущая мелочь — пара шагов. Затем я верну вашему платью первозданно чистый вид, а вы все же получите возможность полюбоваться на звезды. Ночь пройдет не зря.