Светорада Янтарная
Шрифт:
– А он смотрит? – В голосе Александра опять прозвучал металл.
– Я не хочу, чтобы он отнял меня у тебя, – ушла от ответа Светорада, понимая, что завидующий всемогуществу старшего брата кесарь опасается этого.
Какое– то время они стояли обнявшись и молчали. От Александра еще пахло потом после упражнений, но его запах все равно взволновал Светораду. Он пах как человек, а не как божество, а ей и нужен был человек. Не правитель, не наивысочайший и благороднейший, а ее возлюбленный, с которым она хотела прожить всю жизнь.
– Патриарх не захочет, – произнес через некоторое время Александр. – Вот если бы ты
Это была победа. Но отчего– то у Светорады заныло в груди. Сколько мужчин говорили ей: «Роди мне сына»… А она уже и не надеялась. Она была бесплодной.
– У меня есть сын! – словно оправдываясь, воскликнула княжна.
Александр увидел ее испуганные глаза и почувствовал собственное превосходство. Она была взволнована, а он мог ее защитить. Он мягко улыбнулся.
– Я знаю. Я вызнавал о нем. Его зовут Глеб. Расскажи мне о сыне.
Княжна была удивлена. Но сам факт, что легкомысленный Александр вызнавал о ее мальчике, был приятен. И она стала рассказывать ему про Глеба. Как он красив, как умен, как легко постигает науки. Скоро мальчик приедет, и тогда… она бы хотела почаще видеться с ним.
– Решено! – Александр взмахнул рукой. – Я позабочусь, чтобы твоего сына приняли в мангаврскую школу. [109] Он будет жить при дворце.
Светорада просияла. Она ведь так скучала по мальчику!
Как– то незаметно они отошли от темы брака. Александр расположился на кушетке в лоджии, Светорада сидела подле него, рассказывая про Глеба, который уже скоро приедет в Константинополь… однако надо еще переговорить с его отцом Ипатием. Она по– прежнему, как и было уговорено с Ипатием, держалась того, что он якобы отец Глеба. Правда, кое– кто знал правду, но Светорада не стала об этом распространяться. Александр сказал, что Варда и слышать не желает о младшем брате, и княжна предпочла промолчать. Этот Варда и впрямь мог наделать неприятностей, но пока он молчит, Глеб для всех остается ее сыном, а значит, она не заклеймена бесплодием.
109
Мангаврская школа – своеобразный университет на территории Священного Дворца, где детей знати обучали светским наукам, способствующим дальнейшему продвижению по службе.
Той ночью Александр удивил ее, сообщив, что и у него был сын. Кесарь лежал, закинув руки за голову, печально смотрел на мозаичный свод и говорил, что, если бы его маленький Василий выжил, ему бы сейчас было уже пятнадцать лет.
Светорада быстро посчитала в уме и осторожно спросила:
– Выходит, ты стал отцом в тринадцать? Не рановато ли?
Александр улыбнулся, и уголки его рта чуть опустились.
– Я рано познал плотские утехи, уж об этом позаботились. А мой Василий… Его родила мне одна из кувилкиарий нашей матери. Опытная была, ловко соблазнила меня, а потом… Моему Василию было около шести лет, когда он утонул в одной из цистерн с водой. Няньки недоглядели…
Светорада ласково погладила Александра по щеке. Приподнявшись на локте, смотрела на него с нежностью. И все же… Эти кувилкиарии, служанки императорских покоев, женщины опытные и хитрые. Любой из них выгодно обеспечить себя, понеся байстрюка от особ императорской семьи. Или сказать, что дитя от него. Но может, Светорада просто ревновала Александра к его первой любви? Или все же сомневалась, что мальчик в двенадцать лет смог зачать сына?
– Он был похож на тебя? – осторожно спросила княжна.
Темные брови Александра сошлись к переносице, от его слабого прекрасного рта к подбородку пролегли горькие складки.
– Никогда не забуду, что я почувствовал, когда Василия положили мне на руки, – с мягкой грустью произнес он. А потом, словно вспомнив ее вопрос, добавил: – У него были светло– голубые глаза. Как и у меня, как и у моего отца. У нашей же матери, Евдокии Ингерины, глаза были зеленые, словно маслины. А вот у Льва они темные, – закончил он с неожиданным нажимом и негромко засмеялся.
Светорада предпочла ни о чем больше не спрашивать, но Александр после паузы сообщил, что у него еще есть дочь, ей сейчас четырнадцать. Она уже несколько лет живет в монастыре всеславной мученицы Евфимии, где приняли постриг и их со Львом сестры. Когда же Светорада поинтересовалась, зачем царевен отправили в обитель, Александр ответил, что это лучшая для них участь.
– Никто не должен породниться с семьей базилевса, – сказал он. – Это угроза трону. Поэтому у наших женщин один путь – стать невестами Христа.
Светорада подумала, как это грустно. И еще подумала, что если их отношения с Александром испортятся, то и ее ждет подобная участь. Нет, теперь ей надо сделать все возможное, чтобы Александр и помыслить не мог жизни без нее. Она готова потакать ему во всем, только бы он не возжелал других женщин. В этом проявлялись не столько ее любовь и честолюбие, сколько желание обезопасить себя. И княжна занялась этим тотчас же, стала ласкать и целовать кесаря, была с ним раскованной, страстной, гибкой, жадной… Александр под утро просто заснул на ней, ослабевший, измученный, восхищенный. А она в полудреме перебирала темные завитки его волос и размышляла, как добиться, чтобы ее мысль о браке стала и его собственной.
Но с таким непредсказуемым человеком, как ее кесарь, это было непросто. Несколько дней у них пролетели, словно в горячечном бреду. А потом он опять ушел, и Светорада вновь ощущала на себе презрительный взгляд Зои, замечала испытующий взгляд Льва, насмешливый патриарха Николая, откровенно плотский Гаврилопула, холодный Варды, равнодушный Зенона и злобный Василицы. Этот– то куда лезет, мелкая тварь? Но оказалось, Василица все же что– то мог, так как именно с ним Александр проводил немало времени, с ним и Вардой, с которым он любил упражняться на воинском плацу. Потом кесаря опять отвлекали от Светорады дела, и она тихо жила во дворце Дафны под охраной мрачного Варды. Он вел себя с покровительственным равнодушием, но княжна все равно ощущала рядом с ним некое напряжение. Поэтому, когда однажды Варда в поздний час явился к ней в покои и сообщил, что кесарь требует ее к себе, она заколебалась. Уже стемнело, огромный Палатий стихал, и женщинам было нежелательно покидать гинекей. К тому же с Вардой… Вот если бы Александр прислал за ней кого– то из китонитов… Он ведь знает, как она относится к Варде.