Шрифт:
1
Рита бежала по эскалатору, стараясь не сбить дыхание и не споткнуться. Раз, два, три, привычно считала она, давая себе слово, что больше никогда не будет задерживаться дома. В офисе ее ждало такое количество дел, что даже десятиминутное опоздание было чревато тяжелыми последствиями. Ей придется приступать к работе, не выпив обязательного кофе, а это безумно тяжело!
Рита птицей пролетела вестибюль «Пушкинской» и выскочила на улицу. Уф, успела. Теперь можно одернуть легкое пальто, чуть ослабить шейный платочек, небрежно повесить сумку на согнутую руку. До редакции
В прохладном холле с высокими потолками Рита приветливо улыбнулась охраннику и заторопилась к закрывающемуся лифту. Идти пешком на третий этаж, где располагался отдел рекламы, ей было лень. – Задержите лифт, пожалуйста! – звонко крикнула Рита, и тотчас мужская нога в дорогом ботинке помешала дверям закрыться.
– Спасибо, – выдохнула девушка, заскочив в лифт.
– Ради вас, Риточка, все, что угодно, – ответили ей.
У Риты пересохло во рту. Нет, не зря она чуть не сломала каблук на эскалаторе. Стоило поторопиться, чтобы ехать в одном лифте с Ним…
– Доброе утро, Вадим, – сказала она. – Хорошая примета встретить вас раньше всех утром в понедельник. Значит, работа пойдет как надо.
– Вот уж не думал, что у нас работают такие суеверные барышни, – хохотнул он.
– Это не суеверие, а научное наблюдение!
– А с каких пор отдел рекламы занимается наукой?
– Мы шустрые, все успеваем…
Так, перебрасываясь кокетливыми репликами, они доехали до третьего этажа. Рита скользнула в четвертую дверь справа, Вадим пошел дальше по коридору к своему кабинету.
– Всем доброе утро! – громко и безразлично поздоровалась Рита и прошла на свое рабочее место.
Половины отдела еще не было, поэтому Рита легко пробралась к себе сквозь нагромождения стульев, столов и пластиковых перегородок. Как хорошо, что она сидит не у двери, где каждый может видеть, чем она занимается, а в уютном уголке у окна, где и света достаточно, и в редкую свободную минутку можно помечтать о своем. Свободные минутки выдавались в основном по утрам, когда клиенты еще не приехали на работу и не принялись обрывать телефон. Можно было спокойно выпить кофе, поболтать или почитать новости в Интернете.
На этот раз Рита предпочла ограничиться кофе и мечтами. Как здорово, что первым сегодня она встретила именно Вадима. На прошлой неделе он был в командировке, и она вся измучилась без него. Эх, надо было спросить, как он съездил, подумала Рита с сожалением, а не нести чепуху насчет примет… Но долго огорчаться было не в характере Риты, и она принялась во всех подробностях вспоминать утренний разговор с Вадимом.
Вадим Прохоров пришел в «Известия» полтора года назад, когда Риту только-только повысили до старшего менеджера. Ей нужно было подписать у пиар-директора планируемый бюджет на полгода, и она заранее злилась из-за того, что директор, который буквально вчера начал работать, будет донимать ее бессмысленными вопросами и зря тратить драгоценное время. Рита могла не волноваться. Вадим был уже прекрасно осведомлен о своих обязанностях и не задал ни одного лишнего вопроса. Его внешность поразила ее не меньше его компетентности. Подтянутый, ухоженный мужчина, достаточно высокий,
Под впечатлением от первой встречи с новым пиар-директором Рита принялась собирать о нем информацию. Сделать это было несложно – сотрудники газеты лопались от любопытства, и вскоре секретные сведения распространились по всей редакции. Вадиму Прохорову было тридцать восемь лет, он закончил Плехановскую академию, там же защитил кандидатскую по экономике. Кроме того, у него был диплом МБА по маркетингу и рекламе и свидетельство мидовских курсов иностранных языков. До «Известий» он успел поработать креативным директором рекламного агентства, финансовым аналитиком нескольких крупных журналов, раскрутить с «нуля» парочку издательств и создать свою фирму по производству рекламно-сувенирной продукции. Одним словом, мужчина был умный, разносторонний и состоятельный.
Естественно, он был женат.
Узнав, что у Вадима красавица-жена и две очаровательные дочурки, Рита даже не расстроилась. Было бы странно, что такой мужчина и одинок. К двадцати шести годам Рита успела усвоить, что свободные достойные юноши остались в сладком восемнадцатилетнем прошлом. Мужчины, на которых стоило тратить внимание, были все как один заняты. Поэтому на их семейное положение приходилось закрывать глаза. Вадим Прохоров был не первым, кто поразил воображение Риты с тех пор, как она стала работать в «Известиях», однако его влияние оказалось самым продолжительным. Рита сама не заметила, как влюбилась.
Вадим был с ней мил. У него всегда находилось для Риты ласковое слово или игривая шутка. Он явно выделял ее среди других молодых симпатичных сотрудниц. На корпоративной вечеринке в честь Нового года он приглашал танцевать только ее. О, Рита могла бы показать длиннейший список бесспорных знаков внимания, которыми он щедро оделял ее. Она цепко хранила в памяти мелочи, о которых любой нормальный человек уже забыл бы и как скряга перебирала их время от времени, убеждая себя в том, что Вадим к ней неравнодушен.
Увы, ничего более существенного в их отношениях не происходило. Рита уехала от родителей, сняла квартиру, чтобы быть свободной в любой момент, и рассказала об этом всем, кому могла. Был бы Вадим порешительнее, давно напросился бы в гости… Но Вадим бездействовал вот уже полтора года. Он дарил Рите шикарные букеты на праздники, подсаживался к ней за обедом, без проблем подписывал ей документы и один раз заступился за нее перед начальницей, которая вздумала сорвать на Рите плохое настроение…
Почти каждый день в Ритином сердце рождалась и погибала надежда, и это было больно, тягостно и утомительно.
Порой она вдруг осознавала, что зря теряет время. Тогда принималась ходить в рестораны и кино с другими мужчинами или давала номер телефона молодым людям на улице. За Ритой ухаживали клиенты, а один, особенно настойчивый, предлагал оплачивать ее квартиру.
Но все это было до обидного не то. Каждого Рита невольно сравнивала с Вадимом, и сравнения не выдерживал никто. Поэтому ей оставалось свято верить в то, что однажды ее единственный и неповторимый мужчина перестанет разыгрывать из себя недотрогу.