Свидание за доллар
Шрифт:
Ни одной из бывших пассий Роджера не удалось даже немного приблизиться к заветной цели. Чтобы безболезненно расставаться с самыми назойливыми из них, Роджер прибегал к помощи своего главного оружия – денег. Таким образом, некоторые из тех красоток, которым Роджер давал отставку, все же получали то, что хотели, пусть лишь отчасти. Урывали для себя маленький и сладкий кусочек сытой, непродолжительно счастливой и беззаботной жизни.
В сущности, Роджер на них не обижался. Обижаться было глупо. Его жизнь была раскрашена
Роджеру не приходилось самому искать себе подруг жизни, ухаживать за ними, завоевывать всевозможными изобретательными и пикантными способами. Ему лишь требовалось в каждый момент времени сделать очередной выбор, остановиться на ком-нибудь из девушек, вьющихся вокруг него.
Он получал их внимание и ласки, они (пусть на время) приобщались к статусным атрибутам обеспеченной жизни… Когда же Роджер чувствовал, что новая девочка, суетящаяся рядом с ним, готовится сделать решительный бросок, он расставался с ней без лишних проволочек и сожалений.
Иногда Роджер ловил себя на не слишком-то приятной мысли. Он, в сущности, редко обнаруживал рядом с собой красавиц своего круга… Почему бы ему не поискать спутницу среди тех, кто больше соответствует его уровню жизни, находясь на более высокой социальной ступеньке? Может, заодно и остепениться получилось бы… Между прочим, с этими молоденькими выскочками столько хлопот! Куда как надежнее иметь под рукой одну постоянную привязанность, полагаться на единственную даму сердца…
Но нужна ли ему эта ответственность?
Тут ведь как… Если встречаться с кем-нибудь из дочек – наследниц деловых партнеров или известных богачей – его запросто могут взять в оборот. Мол, слияние империй, дружба семьями, выгодный союз и прочая, прочая чепуха. А если наследница окажется из легкомысленных бездельниц – сама не стремится к браку, зато не прочь погулять, поразвлечься – это может дурно отразиться на его репутации. Подмочить ее легко, а вот отмывать доброе имя тяжело, так что от папенькиных дочек, ставящих целью своей жизни проматывание родительских капиталов, лучше держаться подальше…
Так, по крайней мере, казалось Роджеру.
И лишь с Перл все было по-другому.
Или ему просто-напросто казалось, что с ней все было иначе?..
С этой темноволосой обладательницей магнетического взгляда глаз оттенка расплавленного шоколада даже повседневные мелочи становились какими-то нетипичными.
Роджер попытался припомнить, где же они познакомились.
Кажется, в очереди в парикмахерскую?..
Стоп, минуточку. А он-то, Роджер, что делал в этой самой очереди?
Он всегда записывался – вернее, его записывала секретарь – к мастеру, который виртуозно стриг Роджера вот уже несколько лет. На дом этот мастер не приезжал,
Да-да, Роджер приехал в парикмахерскую, предварительно, по своему обыкновению, записавшись на мытье головы, массаж, стрижку и укладку. Но вот незадача – его мастер за ланчем умудрился отравиться, и отравиться сильно. Мастеру пришлось эвакуироваться домой. Роджер же, который, явившись в салон, выяснил, что нужный ему человек отсутствует, эвакуироваться и оставаться без запланированной стрижки не желал. Пришлось ждать, пока не освободится другой парикмахер. Ждать в холле, где обычно дожидались своей очереди и мужчины, и женщины…
Она появилась почти незаметно, простучала негромко аккуратными каблуками по кафельной плитке холла, грациозная, словно фея, приземлилась в кресле напротив Роджера.
Качнула волной черных волос, перебрасывая их через плечо на грудь, потянулась за журналом к столику, чуть сверкнув запретно белым в вырезе декольте.
Неожиданно для самого себя Роджер вдруг улыбнулся незнакомке. Она вежливо ответила на улыбку легким подобием доброй усмешки, открыла журнал, перелистнув глянцевую страницу, и углубилась в чтение.
Равнодушие? Или это показная холодность? Что бы это ни было, это лишь подогрело интерес Веселого Роджера.
Сам того от себя не ожидая, он попер ва-банк.
Он поднялся со своего места, присел рядом с молодой женщиной и вновь заговорил с ней:
– Заранее прошу прощения, может быть, я и навязчив слегка, но что такая очаровательная юная леди может усовершенствовать в своей внешности в этом салоне?..
– Комплимент? – Она медленно подняла на Роджера свои роскошные ресницы, черные, как уголь, шелковистые, как мех шиншиллы. – Спасибо…
– Это не комплимент. Это правда. На какую процедуру вы записаны? В вас же все настолько же совершенно, насколько и прекрасно.
– Снова комплимент.
– Только не говорите мне, что к подобного рода комплиментам вы не привыкли, и вас это смущает.
– Нет. Не скажу ничего подобного. И цель моего визита сюда крайне проста – я пришла остричь волосы.
– Что?! – Роджер на самом деле был шокирован, это несколько извиняло его удивленный возглас. – Но это же безобразие!
– Да? Почему? – незнакомка с любопытством посмотрела на него.
– Вы хоть представляете себе, сколько женщин в мире отдали бы все, что угодно, за возможность обладать такими волосами?
– Если говорить начистоту, то я никогда об этом не задумывалась. А что такое с моими волосами?
– Роскошны. Они восхитительны – длинные, ухоженные, и какой цвет! Если не секрет, что вы собирались с ними сделать?
– Состричь где-то до подбородка, – ответила незнакомка; казалось, ей доставляет удовольствие наблюдать за замешательством и волнением Роджера.