Свидетель тени
Шрифт:
“Ты Чемпион”, прошептал Праведник.
“Да”, признал Кейл. Здоровой рукой он поднял маску и убрал в карман. “Да”. Больше нечего было говорить. Джаку нужна его помощь. Он начал было подниматься, но Праведник ухватил его за руку с силой удивительной для его положения.
“Погоди, Эревис”, выдавил он.
Прикосновение старика было сухим и холодным.
“Я не боюсь смерти. Я примирился с Повелителем Теней. Я вижу его план”, он откашлялся харкая кровью на подбородок. “Но я хочу мира с тобой, Эревис, Чемпион”. Новый приступ кашля.
Кейл подождал немного, но Праведник ничего не добавил. Кейл постарался насколько было в его силах простить старика; никто не должен умирать с грузом вины на душе. “Я знаю”, сказал он и высвободил ладонь.
Праведник вновь пришел в сознание, кашлянул, поманил Кейла. “Нет, я не это имел в виду. Не я освободил его…”
Кейл подобрался. Если демона освободил не Праведник, тогда кто?
Мастер гильдии старался сказать что-то. Слово зависло на покрытых запекшейся кровью губах. Кейл наклонился вперед, сжав изодранную робу старика здоровой ладонью.
“Ривен”, наконец тихонько произнес Праведник. “Ривен и Зентарим выпустили Ирсиллара”.
Склонившись над халфлингом, Кейл мягко провел пальцем по его челюсти. Не сломана, хоть коротышке и пришлось расстаться с несколькими зубами. Щеки раздуло, и голова у него будет гудеть несколько часов.
“Джак”, позвал он, мягко встряхивая приятеля. “Джак”.
Наконец глаза халфлинга распахнулись, и с трудом сфокусировались на Кейле.
“Кейл?”
Он улыбнулся. “Ирсиллар изгнан. Мы победили, дружище”.
Несмотря на слова, Кейл не чувствовал себя победителем. В основном, он был устал и зол на Ривена и зентов.
“Изгнан”. Маленькая ладонь Джака нашла руку Кейла и скользнула в нее. Коротышка вздохнул и закрыл глаза. “Как?”
Кейл быстро рассказал о схватке, маске и исчезновении Ирсиллара. Напоследок, поглядев на маску которую держал в руке, добавил. “Все-таки, я его Чемпион”.
Бросив короткий взгляд на маску, Джак поймал его глаза своими и ответил: “Ты его Чемпион. Но ты все же принадлежишь сам себе, Эревис”. Он хмыкнул и заметил, “Наверное, именно поэтому ты и избран”.
“Я остался собой”, подтвердил Кейл. Теперь он знал, что вера может сочетаться с сохранением индивидуальности. Улыбнувшись, он помог здоровой рукой халфлингу подняться и сесть прямо. Осторожно, чтобы не тревожить сломанное запястье, он достал и протянул другу мех с водой.
Джак глотнул, покатал воду во рту и сплюнул кровью. Затем внимательно посмотрел на Кейла. “Ты можешь творить заклинания?”
Удивительно, но вопрос не обеспокоил Кейла. “Не знаю. Да и откуда мне знать?”
Джак отхлебнул еще немного, и на сей раз проглотил. “Такие вещи просто знаешь”.
Кейл подумал о маске — мой священный символ, напомнил он себе. Он не чувствовал никаких внутренних изменений… во всяком случае, не ощущал себя жрецом — или Чемпионом. “Тогда наверное нет. Нет, не могу”.
“Ты все-таки
“Как, во имя всех богов, мне пробовать? Я в жизни магией не занимался”.
Джак посмотрел на него как на тупицу. “Тьма, Кейл, ты же не волшебник. Тебе не нужны годы тренировок. Это божественный дар. Ты всего лишь должен пожелать”.
“Пожелать? И все?”
“Ты желаешь”, кивнул Джак и болезненно поморщился, “а затем молишься, прося своего бога воплотить твое желание”.
Кейл не мог поверить. “Так просто?”
“Да, именно так. Теперь пробуй”.
Хотя он чувствовал себя полным идиотом, Кейл сжал маску в ладони, зажмурился, и пожелал чтобы его рука исцелилась.
Ничего не произошло.
“Тебе надо молиться”, заметил Джак. “Можешь молча, если тебе так лучше”.
Он заметил ухмылку халфлинга, но решил проигнорировать ее. Успокоившись, он второй раз за день тихо вознес молитву Маску, на сей раз прося о целительной силе. Сначала ничего не происходило, но вдруг сознание его распахнулось, словно в мозгу сломалась перегородка.
“Тьма”, прошептал он благоговейно. Его наполнило тепло, чье-то присутствие сделавшее его волю своей. Он познал ощущение служения чему-то большему, чем он сам, понял смысл божественной сущности.
Его запястье защекотало. Затем кости и сухожилия сошлись, боль исчезла. Открыв глаза, он вытянул руку перед лицом, повернул так и сяк — боли не было. Как и в спине и груди. Он исцелился. Ощущение оказалось одновременно подавляющее и волнующее.
“Ты это все еще ты”, заверил его Джак.
“Я знаю”. Маск ничего не требовал. Кейл сделал бы все, что сделал, вне зависимости от вмешательства Маска. Совпадение интересов смертных и божественных, так кажется Джак говорил.
Так тому и быть, подумал он. Прикоснувшись к Джаку он помолился, прося исцеления для своего лучшего друга. Распухшее лицо коротышки пришло в норму, пропали синяки, вернулся нормальный цвет. Халфлинг благодарно улыбнулся.
“Интересное намечается времечко, Кейл”, хмыкнул он вскакивая на ноги.
“Еще какое”, ответил Кейл, и почтительно убрал свой священный символ в карман.
Улыбка Джака увяла при взгляде на часовню — трупы гхолов, полусожженные скамьи, вонь смерти. Глаза его долго не могли оторваться от тела Праведника.
“Полагаю, ты наконец расстался с гильдией”.
“Да”, ответил Кейл. Правда, теперь он в братстве иного сорта.
“А я с харперами”.
“Верно”.
“Что теперь?”
Кейл оглянулся вокруг. Вся гильдия стала местом бойни, кощунственной для смертных и божества.
“Мы сожжем здесь все. И вход в подземелья тоже. Масло хранится наверху”.
Следующий час они провели заливая подвал ламповым маслом. Кейл видел много пожаров, устроенных в Вестгейте поджигателями из Ночных Масок, он знал, как их готовить. Наконец, он кинул факел. Огонь охватит подземелье прежде, чем пламя станет заметно на улице снаружи.